— Куда ты привёз нас, Сусанин-подлец? — Степан не удержался от шутки.

— Я сам заблудился, не видно ни зги, — Василиска продолжила бородатую шутку и хихикнула, за что была удостоена дружеской «пятюни» от Стёпки.

Брюнет сокрушённо покачал головой, но Лиза успела уловить его улыбку перед тем, как он вышел из авто и пошёл ко входу в коттедж.

Когда ключи подошли, и дверь в дом отворилась, Демид облегчённо выдохнул и пояснил подошедшим новым знакомым:

— Тут живёт мой друг. Жил, — парень задумался. — Не важно. Здесь он мне, судя по всему, не друг, но привычкам своим всё равно не изменяет. В тёплое время года Дэн обитает в этом коттедже, а на осень и зиму улетает на Гоа, у него там тоже дом. Ключи всегда мне оставляет, на всякий случай.

— Буржуазия — правящий класс капиталистического общества, — торжественно выдал Степан, присвистнув. Он, как ребёнок, глазел по сторонам — а там было на что посмотреть: от закрытого на холодный период фигурного бассейна до красиво подстриженных деревьев и вымощенных аллей, которые выглядели ничуть не хуже дорожек в главном городском парке.

— Ещё одно слово… — на этот раз Демид не стал сдерживать душевный порыв.

— И буду ночевать на коврике у двери с обратной стороны. Понял, — примирительно поднял руки Стёпка, но сарказм продолжал сквозить во взгляде.

Девчонки переглянулись и тихонько захихикали.

«Фантастическая четвёрка» не долго ходила по магазинам и добиралась сюда, но каждый чувствовал усталость из-за нависшей, как дамоклов меч, проблемы.

— Что-то я умайбахался, — Стёпка наигранно расслабленно плюхнулся на белый диван в кухне-гостиной. На самом деле он предварительно осмотрел себя и предмет мебели, дабы ничего не испачкать и не поломать ненароком.

— Умайбахался. Хм. Надо запомнить, — усмехнулся брюнет, тихо обращаясь к девчонкам, а не к автору интересного словечка. Слово точно было авторское — что-то среднее между «ухайдохался» и ещё одним некультурным словцом, и с забавным присутствием Майбаха (Maybach) внутри. Девушки тоже решили пополнить словарный запас.

Из кафе ребята прихватили с собой две большие пиццы и купили ещё кое-что из еды по пути, быстро заскочив в супермаркет и набросав в корзинку всяких разностей, — кто что любит. Было чем поужинать и позавтракать. А пока, с позволения Демида, Степан и девчонки решили осмотреть дом и прилегающую территорию.

Во внутреннем дворике обнаружилось уютное патио. Мангал находился в окружении резных скамеек и плетёной мебели, которую почему-то на зиму не убрали. Патио прикрывала стеклянная крыша, а под ногами красовалась шершавая плитка в тон мебели. Небольшая стильная летняя кухня гармонично дополняла местечко.

Вот тут-то они и решили посидеть все вместе вечером, когда совсем стемнело. Вечер был по-осеннему свеж, но тих и вполне подходил для посиделок на улице при наличии огня, который тут же запылал в мангале, похожем на чан. Жаль, нечего было пожарить, кроме хлеба, но, объевшись булочек, хлеба не хотелось. Впрочем, от пиццы отказываться никто не желал, хоть она тоже, по сути, хлеб с начинкой. Почему-то многие, как бы сыты не были, но кусок пиццы всё равно смогут в себя запихнуть.

— Мать моя женщина! Что я нашёл! — громогласно выдал Степан, когда вернулся из дома на улицу, любовно прижимая к себе гитару. — Респект твоему другану Дэну.

Стёпка искренне радовался находке. И эта волна позитива передалась остальным, которые начали улыбаться.

Не теряя времени даром, Стёпа сразу начал петь, подыгрывая себе. Голос Степана был типичным для завсегдатая с гитарой. Услышав его, многие, кто частенько проводили вечера в компании, где непременно звучал этот инструмент, вспомнили бы своего «Лёху» или «Серёгу», который пел так же. Стёпка мог спеть любую песню на свой лад, не подражая оригиналу, но это звучало достойно и душевно.

— А «Взлетай» можешь слабать? — оживился брюнет.

— Нет. Не знаю её. Саму песню знаю, но не играл ни разу, — отмахнулся Стёпа.

— Понятно, — сухо ответил Демид.

Интонация показалась Степану обидной, хотя главное слово тут — «показалась».

— Раз так желаешь эту песню, то на, — Стёпа протянул гитару, — сам и сыграй.

Гитара зависла в вытянутой Стёпкиной руке: он не дотягивался до Демида, поскольку между ними сидела Василиска. Девушка воспользовалась положением и ловко перехватила инструмент.

— Щас спою! — выдала она, копируя знаменитого мультяшного волка, и все не сдержали улыбок. — Не, не спою, сыграю.

После её слов послышался с детства знакомый мотивчик «В траве сидел кузнечик». Василиса пару раз сбилась, но песня была узнаваема.

Степан, слушая Василискин шедевр, незаметно вздохнул.

«Вот зачем я так? — думал парень. — Где же пресловутая мужская солидарность? Развыступался тут, захотел парня перед девчонками опозорить. Гитару ему всучить. А он ведь просто спросил, умею ли я эту песню лабать. — Стёпа посмотрел на девушку с гитарой и улыбнулся. — Не хватало мне ещё угрызениями совести мучиться из-за него, — резко прогнал он совестливые мысли».

Когда Василиса доиграла, все захлопали в ладоши. Девушка хохотала и артистично кланялась. Потом она посмотрела по сторонам, не зная, кому отдавать гитару.

Демид молча, с улыбкой, протянул руку, прося инструмент. Василиска с радостью избавилась от гитары — слушать гораздо приятней, когда толком играть не умеешь. Чего зря бренчать?

Степан притих. Он ждал, что же выдаст брюнет? Того же «Кузнечика» или «Антошку», или этот парень гораздо способнее, чем ему кажется.

Демид ловко пробежался по струнам, знакомясь с гитарой. Она же, как девушка, без знакомства никак. Эту гитару он никогда не видел у друга.

В вечерней тиши зазвучал голос Демида. Потрясающий по красоте и игривый, что не сочеталось со сложившимся образом этого парня. Наверное, ближе к солисту какой-нибудь молодёжной группы, играющей хэппи-рок. Пальцы лихо перебирали струны.

Все вокруг говорят о войне, а мне бы хотелось любви.

Мы ищем врага во вне, а враг глубоко внутри.

Твой голос станет одним с голосом птичьих стай.

Я ещё пока на земле, а ты — взлетай!

Припев:

Взлетай, взлетай, выше над крышами.

Взлетай, взлетай! Прости, что так вышло, блин.

Взлетай, взлетай, выше над крышами.

Взлетай, взлетай! Прости, что так вышло, блин.

Давай мы придумаем мир, где крыльям опора — заря.

Говорят, мечты — это зря; но нет, — не зря!

Мы будем с тобой заодно вечно, ты так и знай.

Я здесь, пока на земле, а ты — взлетай…

(Burito «Взлетай», автор текста И. Бурнышев)

Василиса беззастенчиво и громко подпевала на припеве, а Лиза качалась в такт музыке, петь она не решалась, брат всегда говорил, что девушка мяукает, а не поёт, поэтому позориться перед новыми знакомыми не хотелось. Хоть мир и был другим, но люди и их привычки с комплексами остались те же.

Закончив песню, Демид поднялся и отдал гитару в руки Степану.

— Ты это, может, ещё чего слабаешь? — искренне поинтересовался Стёпа. Впервые он увидел в Демиде не конкурента, а брата по крови. Но надолго ли?

— Я мало чего знаю. Раньше играл, сейчас времени на это дело вообще нет. Эту просто недавно услышал по радио и захотелось разучить. Ну и… разучил.

— Уважуха, бро, — Стёпа протянул руку брюнету и тот помедлил, но потом её пожал — не сильно, и вернулся на своё место.

— А петь где научился? — раздался неуверенный вопрос от Лизы.

— Всегда умел, — с улыбкой ответил Демид.

— Сама скромность, — шутливо прокомментировала Василиса, понимая, что подробностей не будет. Демид раскрывался ровно настолько, насколько хотел сам.

Несмотря на жар от огня, осенняя прохлада тянула свои лапки к рукам, ногам, ушам и носам.

Первой захлюпала носом Лиза. Она оттягивала рукава свитера и пыталась согреть руки — чуть покрасневшие от холода. Уходить совершенно не хотелось, но не хватало ещё заболеть тут.