— Но не думаю, что все зайдет так далеко. Только если он своей ревностью доведет тебя до истерики. Взгляни, — папа хитро улыбнулся, — он даже ко мне тебя ревнует. Только молнии не метает.

— Да ну, — отмахнулась я и покосилась на Лазара.

Женишок стоял в стороне в компании каких-то молодых мужчин. Они явно вели оживленный разговор, только кронпринц не особенно в нем участвовал. Он неотрывно следил за нами с отцом. И явно был чем-то недоволен.

— Да не ревнует он, — уже не так уверенно проговорила я шепотом, чтобы рядом стоящие гости не услышали наш разговор, — у него вечно морда такая недовольная. Как там тетя Варя говорит? Кирпича просит? Вот это про него.

— Смерть! Кира, во-первых, не тетя Варя, а Ее Величество, во-вторых, я не прошу, а требую, чтобы ты не набиралась у нее всех этих иномирных фразочек неизвестного значения. Я же просил ее. Будто мне мамы не хватает, которая нахваталась у Варвары этой гадости.

— И не стыдно тебе так про собственную королеву и про жену, — пожурила я папу, но удержать серьезную маску на лице не смогла.

Тетя Варя при дворе всегда вела себя очень сдержанно, воспитанно и величественно, никто и подумать не мог, что за закрытыми дверями, в узком кругу она становилась озорной хохотушкой, которая рассказывала удивительные истории.

— Не стыдно. А по поводу Лазара, ты зря мне не веришь. Оборотни жуткие собственники. Я не знаю, как это происходит, но как только договор был заключен, его глаза наполнились лихорадочным блеском. И поверь моему опыту, чем дольше он не получит то, что считает своим, тем сильнее в нем будет разгораться желание обладать. И это обладание в его понимании и мыслях должно быть всеобъемлющим и бесконечным.

— О, Боги! — прикрыла глаза и потерла лоб, — об этом блеске я и хотела поговорить. Папа, — положила руку на его запястье, привлекая внимание, и серьезно взглянула в глаза, — я понимаю, что ты знаешь больше моего, но ничего не скажешь. Но у меня есть один вопрос, на который я требую ответа.

— Требуешь? — папа криво усмехнулся.

— Именно требую, — не разделила его веселья.

— Вижу, ты настроена решительно. Что же, если я смогу, то отвечу.

— Лазар приворожен ко мне?

— Что? — на лице отца отразилось удивление. — С чего ты взяла? — он нахмурился и склонился ко мне ближе. Он не знал точного ответа на мой вопрос, это я поняла сразу.

-

— Ты просто посмотри на него. Он не в себе. Неадекватный, понимаешь? Приступы ревности на ровном месте, даже сейчас, следит за каждым моим шагом и движением. А иногда так смотрит, — осеклась на полуслове и опустила взгляд. Да уж, и подумать не могла, что буду жаловаться папе на то, что на меня мужчины смотрят голодным взглядом. — Ну, в общем, у него нет причин смотреть на меня такими глазами, — промямлила я, — о любви-то речи не идет.

Папа рассмеялся. Тихий, вибрирующий смех, от которого у окружающих, как правило, волоски на теле становились дыбом, согревал мое сердце. Рядом с папой я чувствовала себя в безопасности в любой ситуации, чувствовала его тепло и родительскую любовь. И я улыбалась, пока папа старался взять себя в руки, но и не могла понять причины его веселья.

— Дочка, — строго взглянул он на меня сверху вниз, когда успокоился, — я очень расстроен тем, что тебе приходится объяснять такие элементарные вещи. В частности раскрывать факты, которые ты должна была давно уже усвоить на занятиях.

— Папа, — капризно надула губки, как делала это в детстве, — я уже не ребенок, ты меня замуж отдал, а отчитываешь, как маленькую.

— А ты для меня всегда будешь маленькой девочкой, — отец сжал мои пальцы и мягко улыбнулся.

— Так и что же я должна была знать, но не знаю?

— Я же уже сказал, что у оборотней чувство собственности очень ярко выраженно. Я бы сказал, чрезмерно ярко. Настолько, что они не всегда могут его контролировать.

— Допустим, ревность его я могу понять, ну а что ты скажешь насчет, — прокашлялась, — страсти? Не мог же он внезапно воспылать ко мне любовью?

— Теоретически, мог и любовью, но, думаю, дело совсем не в этом.

— А в чем?

Папа с трудом сдерживал широкую улыбку. А в его глазах плясало веселье.

— Ну же, папа, не томи! — подбоченилась и строго взглянула на него.

— Понимаешь, — он взглянул поверх моей головы и усмехнулся. — В детали своего брачного ритуала оборотни особенно никого не посвящают. Но ходят слухи, что есть особый ритуал, на который решаются не все. Там происходит какой-то обмен, не то кровная связь, возможно, магически накладывается, или что-то с душами происходит, вариантов масса — какой правильный, неизвестно. Но, говорят, что для того, чтобы эта связь установилась, и ритуал свершился, супруги должны быть, как бы это тактичнее назвать… чистыми. И Лазар с его отцом настояли именно на таком ритуале.

Нахмурилась. Ничего не поняла.

— Ну и как это связано с моей проблемой?

Папа одарил меня таким взглядом, что мне сразу стало некомфортно от собственной глупости.

— Подожди, в этом смысле чистыми? — округлила я глаза. — Оба супруга? — для полной уверенности переспросила я.

— Насколько я знаю, оба, — кивнул отец.

— Боги! — выдохнула я. — Так он, получается, ни разу с женщиной не был?

— Ни разу, — улыбка папы становилась все шире, а мне хотелось плакать.

Простонала и уткнулась лбом в папино плечо. Ну за что? За что мне это наказание?

— А теперь представь, каково ему, мужчине в самом расцвете, когда рядом с ним необычайно привлекательная женщина, которая манит его своей особенностью, и которая фактически принадлежит ему. Я никогда не думал, что буду говорить подобные вещи собственной дочери, но Кира, пожалей его. Я даже представлять не хочу, каково ему. У него кровь бурлит последние лет пятнадцать, а сейчас ему гораздо сложнее сдерживать свои мужские потребности и зверя, который постоянно твердит «мое, мое, мое».

У-у-у, — тихо, чтобы не привлекать внимание гостей, взвыла я. — Почему? Почему именно я? — прохныкала и уткнулась лбом в отцовское плечо.

— Знаешь, Кира, что-то странное происходит, я не понимаю, что, но пытаюсь разобраться.

— О чем ты? — тут же встрепенулась и обеспокоенно заглянула в его глаза.

— Уже больше четырех декад меня преследует запах Смерти.

— Это не удивительно, — отмахнулась я.

— Нет, дочка, я чувствую запах его, — он бросил взгляд вверх, — магии. Хотя с момента заточения смертников о нем не было никаких вестей.

Да, Боги были в гневе, когда узнали о том, что устроил Карониус вместе со своими подопечными, пока остальные Боги отсутствовали. И заключили смертников под магический купол, лишив возможности как-то влиять на мир и набираться сил любыми способами помимо естественного. После этого никто ничего не слышал ни о смертниках, ни о самом Карониусе.

— Ты думаешь, это как-то связано с моим внезапным браком?

— Возможно. Боги что-то задумали и хотят это сделать нашими руками. Меня успокаивает только одно: ты попала под опеку очень сильного оборотня. Чрезмерно сильного, я бы сказал.

— Он силен, конечно, но с чего ты взял, что сильнее остальных? — бросила взгляд на Лазара, который продолжал неотрывно следить за нами.

Отец задумчиво смотрел вдаль. Между бровей пролегла глубокая борозда, а от легкого прищура, из уголков глаз разбежались тонкие лучики недавно появившихся морщинок.

— Дело вот в чем, — он подхватил меня под локоток и повел к одному из огромных окон, прикрытых легкой светло-золотистой портьерой.

За окном расстилался густой сад, над которым проливали свет десятки, а может быть и сотни шаров, наполненных магией. Они, словно крохотные копии ночного светила, медленно плавали над садом.

— Лазар, — голос отца был едва различим за звуками музыки. Я вся превратилась в слух, боялась упустить даже звук, — действительно невероятно силен. В момент его рождения, по словам множества эмпатов, в том числе и нашей королевы, произошел такой выброс энергии, что колебания магического фона чувствовались еще несколько дней. Лазар все эти годы значился для нашего королевства, как особо опасный противник. Для того, чтобы ты понимала, помимо него в числе таких оборотней был еще сам король. Насколько нам известно, у них такой же подписью отмечены трое из наших: я, Ариан и Варвара. Думаю, причины ты понимаешь. Но вернемся к Лазару. В его биографии слишком много дыр. Во-первых, общеизвестный факт, что его мать скончалась в родах. Но, вот незадача, брак с королем был заключен тайно, по сей день лишь единицы видели сию загадочную леди. Но еще удивительней то, что сам король Рен’Оулен не предавался долгим страданиям, а сразу же женился во второй раз: невероятное исключение для оборотней. Его супруга вырастила Лазара, как собственного сына. Но вот еще одна загадка: в возрасте двенадцати лет, когда оборотни входят в силу, Лазар исчез. По данным наших информаторов, мальчик отсутствовал в королевстве в течении двух лет, а все подданные считали его смертельно больным. И последнее, дочка, Лазар не тратил время на изучение кандидаток в жены. Он определился еще до того, как начались обсуждения будущего соглашения. Он изначально желал получить в жены тебя. Именно тебя. А в моем присутствии он не почувствовал ничего особенного. Честно признаться, в какой-то момент, я решил, что моя магия покинула меня. Но нет. Лазар невообразимо силен, смел и решителен.