Такая формулировка Лазару явно понравилась. В его глазах мелькнуло удовлетворение, а черты лица смягчились.

— Ты можешь задавать их бессчётное количество, но буду ли я на них отвечать…

— Я поняла. — Замечательно! На досуге, вспомнив о твоем волке и его размерах, пришла мне в голову одна беспокоящая меня мысль, — увидела в глазах Лазара заинтересованность, сделала паузу для большего эффекта и только тогда, когда брови Лазара поднялись, ожидая сути вопроса, произнесла: — А как вы боритесь с сезонной линькой? Наверное, весь дворец в шерсти. А постель? Гадость, невероятная. Вы с женщинами в этот период вместе спите? Это же ужасно.

*****

— Знаешь, — его голос звучал тихо, словно его слова предназначались только для меня, — я всю свою жизнь страдал от того, что все вокруг видели во мне только человека. Смеялись, не верили, а за спиной, откровенно презирали. Я не мог и представить, что моя невеста сможет заткнуть их всех за пояс, видя во мне только животное.

Это было сравнимо с пощечиной. Хлесткой, отрезвляющей и приводящей в чувства. Мне вдруг стало стыдно. Опустила взгляд, не могла смотреть в его глаза, в которых плескалась потаенная боль. Не хотелось думать, что эту боль причинила ему я своими словами, уверяла себя, что это отпечаток прошлого. Но самым неприятным было другое — он был прав. Только в эту секунду я разглядела в нем человека. Простого человека, у которого есть чувства, а не только груз ответственности, трон за спиной и высокомерие в комплекте со статусом. Того, кто пережил очень многое, и именно отношение людей заставило закрыться, построить вокруг себя стену из самоуверенности, высокомерия и снисходительности. Только такого принца уважали и боялись.

— Извини, я была не права, — тихо проговорила я, но глаза не поднимала. Была готова сгореть от стыда. Он рассказал мне о своих переживаниях, раскрыл душу, а я по ней прошлась в грязной обуви, потоптавшись по самому больному. — Это была глупая шутка. И, — глубоко вдохнула и тихо проговорила, — я вижу в тебе человека. Но только тогда, когда ты сбрасываешь маску принца.

— Я приму это к сведению.

— Я, наш разговор, тоже.

Он стоял рядом еще несколько секунд, но я так и продолжала рассматривать запыленные носки его обуви. Потом он круто развернулся и пошел в сторону своих покоев. Лишь тогда я бросила взгляд на его явно напряженную широкую спину. «Молодец, Кира, — мысленно скривилась, — потешила свое самолюбие и блеснула остроумием в самый подходящий момент!»

Тяжело вздохнула, толкнула дверь и пропустила вперед Радку. Мне показалось, что даже она взглянула на меня с упреком. Чувство вины тяжелым камнем легло на сердце. Но долго мучиться им мне не пришлось. Как только Рада проскользнула мимо меня, я тут же услышала ее глухой рык, а следом странное шипение и треск.

Толкнула дверь, распахнув ее полностью, и одновременно создала щит. Картина, представшая моим глазам, заставила мгновенно подобраться, отсекая все лишние эмоции. Радка стояла передо мной, низко склонив голову и тихо порыкивая. А перед ней, замерев, словно неживые, находились змеи. Они расправили свои черные капюшоны, которые разрывали колючее ожерелье из игл. Они мелко тряслись и соприкасаясь друг с другом издавали неприятный, противный треск. Змеи угрожающе шипели, иногда высовывая раздвоенные язык, словно пробуя воздух на вкус. Я знала, что это за змеи, знала, что они смертельно ядовиты. И видела результат их укуса. У стола с огромным букетом ярких цветов, среди осколков лежала недвижимая Аина.

Судорожно соображала, как же поступить. Любое резкое движение повлекло бы за собой атаку ядовитых тварей, бездействие, также, рано или поздно приведет к тому, что они атакуют. Кричать тоже нельзя. А страх за Радку рос с каждой секундой. Я понимала, что выживу в любом случае. Успею отразить атаку одной из змей, в то время, как кошка возьмет на себя другую. Но я была не уверенна, что мой рокалл сумеет справиться с юрким и мелким противником без последствий.

— Рада, — тихо, но уверенно позвала я, — назад.

Кошка повела ушами, но с места не сдвинулась.

— Рада, назад, я сказала.

Кошка медленно отклонилась назад и перенесла лапы. Змеи затрещали громче. Плохой знак. Я судорожно вспоминала, какие заклинания убивают этих змей, но тот, кто притащил их в мои покои, знал о них многое. И самое главное — их черная чешуя абсолютно не боится огня. Два места, которые могли пострадать от моей стихии — глаза и рот. Но в них еще нужно было умудриться попасть. Магия смерти могла бы спасти, но я боялась, что под ее волну в борьбе попадет и Радка. А эта магия беспощадна. Слишком опасно.

Решение пришло внезапно, когда я вспомнила о том побоище, которое мы устроили в храме. Медленно опустила щит, который давал мне преимущество в пару секунд, но занимал руки.

— Рада, по моей команде, ты отпрыгнешь в сторону.

Я знала, что кошка меня услышала и даже поняла, но была не уверена, что она послушается. Но немного обдумав, поняла, что пара ожогов и обпаленная шерсть — маленькая цена за наши жизни.

Из правой руки медленно скользнул кнут. Но змеи находились слишком далеко друг от друга, чтобы я смогла ухватить их обеих. Пришлось выпустить еще один из другой руки, но левым кнутом я орудовала слишком плохо. Оставалось уповать на удачу.

— Сейчас, — крикнула я и в ту же секунду направила кнуты в сторону змей.

Одна из них тут же угодила в огненные объятия. Она шипела, извивалась, но я держала крепко. А второй кнут угодил мимо. Я не успевала сделать вторую попытку. Но у меня была Радка, которая невероятным образом поднырнула под один кнут, ухватила свободную змею за кончик хвоста и отшвырнула в другой угол комнаты.

— Назад! — крикнула я и вылетела из комнаты. Рада последовала за мной. Я захлопнула дверь. — Лазар! — закричала во все горло, продолжая держать на вытянутой руке кнут с очень злой змеёй.

Он вышел из своего кабинета медленно и вальяжно, но как только его взгляд натолкнулся на нашу взъерошенную, местами шипящую и рычащую компанию, замер, подобрался и бегом рванул ко мне. Остановился у кончика кнута, где яростно сопротивлялась огненному захвату ядовитая змея. Забывшись, Лазар ухватился за мой кнут, в попытке приподнять его, но через несколько мгновений и сам зашипел не хуже той змеи. Отбросил кнут и окружил ладонь водяным шаром.

— Я слушаю, — отрывисто бросил он, опустился на корточки и, склонив голову к плечу, стал рассматривать змею, которая угрожающе подняла свой колючий воротник.

— В моих покоях еще одна такая. Ее взять не удалось. Аина мертва. На столе букет, в котором их, скорее всего, принесли. Кто-то очень не рад моему присутствию, — выпалила я на одном дыхании. Руки начинали трястись от напряжения и нервов.

— Отличный рапорт, — похвалил Лазар. Я не смогла разобрать его настроения, то ли он издевался, то ли действительно хвалил.

— А ты не мог бы ее забрать, а лучше отправить к Карониусу. У воздушников это прекрасно получается. Воды и огня эта гадина не боится! — с трудом сдерживала истеричные нотки в голосе. Осознание медленно наступало, предвещая сильнейший испуг. Хорошо, что я не любила истерики с заламыванием рук. Иначе, весь дворец бы уже сбежался.

— Зачем же к Карониусу? Такой экземпляр. Пусть живет, может, послужит на благо королевства.

— Боги, — выдохнула я, — да делай с ней все, что хочешь, только забери ее у меня. Она, если ты не заметил, сопротивляется.

— Ладно, — он взглянул на меня снизу вверх, — я ее сейчас возьму, а ты потом отпустишь, только кнут не дергай.

— Забирай! — с облегчением выдохнула я.

Ожидала, что сейчас Лазар создаст воздушную сферу, в которую поместит хладнокровное животное, как в клетку, но не тут-то было. Этот герой заставил меня понервничать, но при этом мне пришлось изображать каменную статую. Он какое-то время пристально наблюдал за змеёй, словно испытывал мое терпение, а потом, одним молниеносным движением схватил ее под воротник и сжал в кулаке. Змея зашипела, но как не пыталась, не могла дотянуться до своего пленителя. А я лишь ахнула от неожиданности и бросила на этого героя негодующий взгляд. Не хватало, чтобы он еще умер тут, у меня под ногами. Перед глазами возник образ Аины, распластанной на ковре. Жалко девушку, она мне нравилась. И слишком молода, чтобы уходить в иной мир. Неужели, неприязнь ко мне стоит такого риска? Ведь тот, кто доставил змей, не мог не понимать, что подвергает смертельному риску и моих слуг, и даже Лазара.