А графика – та вся моя, вроде. Пиши просто: «Из подвала Кузьминского», а искусствоведы, мать их, пущай сами разбираются. Технику, размеры, даты – всё это у меня спрашивал Косолапов днями по телефону – нешто не прислал ещё?

Темпера, конечно. А Арех [Арефьев] – гуашь, похоже.

А вообще, от этой «разобщённости» – происходят накладки. Ждал я, ждал вестей от тебя – накрылась выставка барачников: Доджик хотел договориться с тобой насчёт отдельных оттисков статьи вместо каталога, Саша поехал в Париж, приезжает, спрашиваю: «Ну что? Когда?» А он: «У нас там всё Игорь решает, не то в этом, не то в следующем». Плюнул я, и тиснул газетный вариант в «Новой газете»31, потому Батчан и Шарымова ухватились. Но ты не журысь: те, кто читает «Новую», «А – Я» и в руки никогда не брали, и наоборот. Иллюстрации к тому же идут совершенно другие, потому старых я не нашёл, а дал, что из той же оперы, да к тому ж ещё лучшие – цензура не пропустила. А фотографы – что ж, фотографы никуда не денутся, но ты уж давай мне чёткие сроки (твои и мои), там всё чёрно-белое, так что колдовать с раскладкой цветных не надо.

Но макетировка… Меня антология заживо ест: сдал в августе издателю сразу 3 тома по 650 страниц с кучей фот и визуала – и ещё 3 тома на стадии окончательного макета… Впрочем, у тебя всегда там макет свой, так что посмотрю. Проблема: портреты и статьи о фотографиях – в 4-м томе, уже в печати, стало – заново писать? Месяц займёт, а его надо – выкроить, зашиваюсь. Надо знать точно: КОГДА? Печать, в мать её, опять же… Фотограф у меня один на двоих с Шемякиным, и не поспевает. А из негативов надо выжать качество… Головку вот, с горя, новую купил. С потолка в кухне течёт, того и гляди – съезжать придётся, а работать когда? Нусберг второго борзунчика подарил, сказка, но и хлопот бабе. А работать? Обнимаю

ККК

Дорогой Саша!

Получил чек на 1000$ и уже отдал его в банк. Значит, если не случится чего-то непредвиденного, мы приедем в начале февраля. Честно говоря, я делаю это не с лёгким сердцем. Меньше всего сейчас есть время и условия для туристических поездок, благополучной жизни, дружеских встреч. Моё финансовое положение катастрофическое. Месяцы пролетают быстро, и каждый месяц отщёлкивает как на счётчике такси необходимость оплаты ателье, проездного билета, электричества, телефона. Если я пробуду месяц в N. Y., всё равно мне надо заплатить 1300 фр. за мастерскую. Есть и определённый этический момент в использовании этой суммы 1000$. Если это даётся в счёт уплаты за продаваемые работы московских художников, то эти деньги, нормально, должны быть использованы на журнал. Достаточно ли оправдана эта поездка интересами журнала? Мне сейчас нечем платить за набор текстов к № 5, т. е. за подготовку номера на самых первоначальных стадиях.

За все 4 года работы и после всех выпущенных 4 номеров, можно сказать, что наша самая главная неудача в том, что мы так и не нашли постоянного источника финансирования журнала.

Всё меньше и меньше будет людей, согласных писать для нас бесплатно. Всё меньше будет людей, отдающих нам своё время и труд просто за спасибо. На энтузиазме можно было вытянуть первые номера, но нельзя на этот энтузиазм рассчитывать вечно.

Лёня Соков пишет, что художники разочаровались в журнале. Я ему ответил, что журнал разочаровался в художниках. Каждый думал, что вот появится обо мне статья, и я буду спасён. Потом статья появляется и ничего, в сущности, от этого для художника не меняется. И конечно, при таком узкоэгоистическом, потребительском подходе можно только разочароваться. Далеких же, общих и идеалистических целей, ради которых стоило бы прилагать усилия, почти ни у кого нет. Связи с Москвой затруднились неимоверным образом, единственное, что оттуда доходит, – это постоянный вопрос: а что будет в следующем номере, какие художники? То, что идёт из Нью-Йорка, хватит, может на одну треть номера. Где взять материалы? Где взять материалы высокого качества и интересные широкому кругу читателей? Кому нужен наш журнал и кто заинтересован в его продолжении (здесь я имею в виду обе стороны – и его участников и его читателей)?

То, что ты мне сказал как-то по телефону, что журнал элитарный и не рассчитан на широкого читателя, кажется мне принципиально неверным. Какой смысл делать журнал для узкого замкнутого круга друг друга восхваляющих людей? В N. Y. живёт Галя Дижур, которую я знаю ещё по Москве. Я ей послал книжечку Бехтеревой – она была очень благодарна и написала, что ей всё было понятно и интересно. Также ей интересен и журнал, хотя, возможно, она ещё и не всё понимает и воспринимает из того, что там напечатано. Важно, что она интересуется, хочет знать. А сколько ещё в N. Y. таких, как Галя Дижур? Почему не довести до сведения этих людей, что наш журнал есть, существует, что он делается для вас? Журнал должен участвовать в жизни. Какой смысл делать его для узкой кучки пресыщенных снобов? Откуда это отталкивающее высокомерие, эта гордость?

И. Ш.

Дорогой Игорь Шелковский, большое спасибо Вам за Ваше любезное письмо и присланные альбомы и экземпляры Вашего опять весьма ценного журнала. Я ещё не успел его полностью прочесть. Но материалы Чекрыгина, статья о Вейсберге и статья Паперного о сталинской архитектуре очень интересны. Остальное я пока только поверхностно пролистывал. Один экземпляр журнала и два пакета открыток я себе оставлю. Всё остальное пошлю в Москву.

Большое спасибо Вам за фотографии Ваших (хотя только ранних) работ. К сожалению, фотографии скульптур всегда показывают только одну из сторон, и их объём в пространстве трудно чувствуется. Пришлите ещё другие, более современные фотографии. Надеюсь получить добавочные фотографии Сидура в начале января.

С наилучшими пожеланиями, Ваш Карл Аймермахер

<…> Фальсифицированные фотографии [Ленин и Сталин] – очень хороший материал. Но нужен небольшой текст, рассказывающий вкратце историю, и заголовок, вводящий этот материал в контекст журнала.

Следы пивоваровских слайдов нашлись. Но теперь они принадлежат Бобуру, и мне предлагают платить значительную сумму за их пересъёмку. Но попробую уладить это дело.

Фото и слайды Кабакова буду ждать, но пойти они смогут теперь уже только в № 6. № 5 распределён почти полностью. Во всяком случае, тот сектор, где статья К. [Кабакова]. С письмом № 4 послал тебе цветные картинки, которые будут в № 5.

Неожиданно для себя получил письмо (по почте!) от Жигалова. С довольно большим, напечатанным на машинке текстом. Как оно проскочило – не понимаю, за последние годы, если что доходило, то лишь поздравительные открытки к праздникам. Текст интересный, но для меня, а не для печати. То есть не для читателей. Подробный перечень всяких мероприятий, часть фотографий может пойти в «Галерею». Но в целом они не очень наглядны. (Желательно, если были бы вместе с общими планами фотографии отдельных работ. Положительный момент – подробная аннотация к фотографиям.) Все с текстами, непонятными для иностранного читателя.

В № 4 не было «Галереи», потому что пришедший с опозданием материал Паперного забрал всё пространство. Надо теперь уделять больше внимания качеству материалов. Так же как тело состоит из мышц и соединительной ткани, и журнал состоит из статей, работающих, интересных, захватывающих читателя с первой строчки, и из статей, формально благополучных, добротно скучных, а иногда претенциозно пустых. Ты пишешь, что удачна вторая половина № 4, так вот для № 5 у меня нет ничего этого уровня. Всё это интересно лишь для узкого круга людей. Из людей западных редко кто дочитает эти статьи до конца (или даже до середины). А хотелось бы, чтобы в каждом номере были бы две-три статьи интересных для всех. На темы более общие. Теперь по четырём номерам можно провести некоторый анализ и отметить удачи и неудачи. Статьи Капеляна, Комара и Меламида, Герловиных выгодно отличаются от чисто «искусствоведческих» статей. Хотя и Голомшток, будучи сугубо профессионалом-искусствоведом, пишет интересно. Нужны обязательно материалы как на стр. 58–59 в № 4, т. е. актуальные. Этот текст великолепный, но, к сожалению, это исключение, а не правило.