– И как я могу помочь Вам это проверить?

– Видите ли… У меня, конечно, нет доступа к диспетчерской, но у Вас, как у спектра, он есть. Если Вы под каким‑нибудь предлогом туда зайдёте и оставите «жучок», это поможет мне провести журналистское расследование.

– И что тогда?

– Тогда СБЦ будет вынуждена нанять больше диспетчеров, улучшить системы контроля… В общем, сделать что‑нибудь, чтобы диспетчеры не боролись со сном на рабочих местах! Если на Совет не надавить, они ни кредита не потратят. А если проблема получит огласку, это вынудит их заняться ей всерьёз.

– Этот «жучок», он не нарушит работу диспетчерской?

– Что Вы! Совершенно безопасное устройство. Просто миниатюрная камера, пишет изображение и звук и передаёт мне. Частоты, на которых идёт передача, в протоколах управления транспортом не используются, я уже интересовалась. Вмешиваться в работу диспетчеров, если Вы это имеете в виду…

– Ну уж настолько я Вам доверяю.

– Спасибо. В общем, мне просто нужно проследить за условиями труда и их влиянием на эффективность управления транспортными потоками.

– Вы меня убедили. Гарантировать не буду, но давайте Ваш «жучок», я поставлю его куда‑нибудь, откуда открывается хороший обзор.

– Постарайтесь, пожалуйста. В долгосрочной перспективе это может спасти сотни жизней.

– Я ещё раз повторяю, что основная угроза человечеству, да и всему живому в Галактике – это жнецы! – стукнул кулаком по столу Андерсон.

– А я ещё раз повторяю, – возразил Удина, – что этот ваш Шепард просто бредит, а Вы за ним повторяете!

– Мы ещё не встретили ни одного так называемого жнеца, – по помещению разнёсся спокойный хрипловатый голос адмирала Хакетта. – А с гетами сталкивались уже неоднократно. Поэтому я поддерживаю предложение посла Удины. Капитан-лейтенант, займитесь поисками возможных признаков вторжения гетов. Жнецы, даже если они существуют, могут подождать.

– Если? – переспросил Шепард.

– Вы слышали про чайник Рассела? – свой вопрос адмирал адресовал ко всем присутствующим.

Никто не ответил, и Хакетт продолжил:

– Известный философ Бертран Рассел утверждал, что бремя доказательства в споре между верующими и атеистами лежит на верующих. Он объяснял это так: «Допустим, я утверждаю, что вокруг Солнца летает фарфоровый чайник. Он слишком мал, чтоб заметить в телескоп, радаром его тоже не поймать. Так что же, прикажете всем верить, что он действительно есть?»

– То есть, пока жнецы не уничтожат половину Галактики…

Адмирал остановил возражение, подняв ладонь:

– Это точка зрения философа. Мы, военные, обязаны мыслить иначе. Может быть, чайника нет. Но может быть, что он и есть. А может быть, что это не чайник, а авангард вторжения врага. И пока никто не доказал, что этого «чайника» действительно нет, мы обязаны действовать так, будто он есть. Любая попытка поступать так, как рекомендуют любители Рассела, сулит поражение в войне и по существу есть предательство. Поэтому, хотя доказательств существования жнецов и нет – не спорьте, командор, не спорьте – тем не менее, мы обязаны учитывать такую возможность. Так что в первую очередь – уже доказанная угроза гетов, но о жнецах тоже не забывайте. И, конечно, о поисках Сарена. Это поручение, возложенное на Вас, как на спектра Совета, к тому же Сарен – очевидный вдохновитель гетов, так что, охотясь за гетами, Вы, так или иначе, продвигаетесь в выполнении задания Совета Цитадели. Но всё же геты в первую очередь. Официальный запрос Республикам Азари о местонахождении матриарха Бенезии мы направили, пока ответа не поступило, искать её нерационально. Что касается её дочери, обшаривать целую планету также неразумно, подождём ответа Республик.

– Разве о гетах известно больше?

– Согласно Вашему отчёту, Ваша… э… сотрудница в настоящий момент занята дешифровкой координирующих переговоров гетов. Как только что‑то прояснится, немедленно поставьте меня в известность. Это раз. Патруль сообщает о необычных сигналах, идущих с планеты Метгос системы Гидры скопления Ро Аргуса. Возможно, там разворачивается авангард гетов. Это два. А там уже придёт и ответ от азари.

Джон вспомнил рапорт патруля, который когда‑то скопировал с компьютера посла Удины в этом самом кабинете. Речь как раз шла о сигналах с Метгоса. Однако, говорить об этом было бы неуместно, поэтому он просто отсалютовал.

– Да, и вот ещё что, – добавил адмирал под конец разговора. – В отчёте Вы упоминали о паре мест, куда были доставлены образцы с Фероса. Возможно, образцы торианина или его порождений. Мы знаем, что торианин какое‑то время сотрудничал с Сареном. Даже если потом они стали врагами, нужно проверить судьбу этих образцов. Займитесь этим в первую очередь.

Фрегат прошёл ретранслятор, совершив прыжок в туманность Коричневое Море, и теперь на гиперсветовой скорости шёл в направлении планеты Часка системы Матано.

Шепард спустился на лифте в десантно‑грузовой отсек, откуда по короткому трапу перешёл в машинное отделение. Матросы наблюдали за показаниями приборов. Время от времени кто‑нибудь из них переключал тот или иной тумблер или плавно передвигал один из многочисленных рычажков, но по большей части автоматика делала всё сама.

За одним из пультов только что закончила смену Тали. Хотя кварианка большинство времени уделяла дешифровке данных гетов, она также продолжала нести ходовую вахту согласно графику. Джон подошёл к сменившейся с поста девушке.

– Ну что, как Вам наш корабль?

– Это что‑то невероятное! – восхищённо выдохнула Тали. – Такого огромного нуль‑ядра на фрегате я в жизни не видела!

– Никто не видел, – усмехнулся Шепард.

– Кажется, я начинаю понимать, почему вы, люди, так быстро развиваетесь. Я и думать не могла, насколько в вашем кораблестроении развитые технологии.

– «Нормандия» – экспериментальный корабль. Если прототип хорошо себя покажет, за ним последуют другие.

– Подумать только… Ещё недавно я ползала по трубам, ставила заплатки на систему подачи топлива – а теперь мне выпала честь служить на одном из самых передовых фрегатов в истории!

Было видно, насколько девушка увлечена своим делом. Казалось, даже светящиеся под маской белые глаза засияли ярче, когда она заговорила с капитаном.

– Я хочу ещё раз поблагодарить Вас за оказанное доверие, – продолжала Тали. – Оказаться на борту такого корабля – это мечта, ставшая явью.

– Вижу, Вы действительно любите свою работу.

– Я кварианка, я не могу не любить обслуживать звездолёты. Флотилия – это наш дом, состояние корабля – вопрос жизни и смерти. Мы на Странствующем Флоте испытываем недостаток всех ресурсов – пищи, воды, просто места… Но самый ценный ресурс – это корабль. У нас много хороших кораблей, но ни один из них не сравнится с «Нормандией». К тому же, мы держимся за каждый корабль до последнего. Бывает, он на 90% состоит из запчастей и латаных-перелатаных деталей. Некоторые корабли остались ещё со времён до восстания гетов!

– Поверить не могу, что вы поддерживаете работоспособность кораблей трехсотлетней давности. Действительно, кварианцы – отличные техники.

– Большая часть нашей жизни – это ремонт кораблей. Как‑то выживаем. Мы стараемся по мере сил жить своим трудом. На кораблях‑фермах мы выращиваем растения, перерабатываем их в пищу…

– Только растения? Животных не едите?

– Едим, но не выращиваем. Это безумное расточительство, у нас нет ни лишнего места, ни лишней воды, не говоря о воздухе. Поэтому животную пищу мы только закупаем. К тому же, животные белки обычно более аллергенны. Хочешь поесть мяса – пожалуйста, но не удивляйся, что утром будет плохо.

– Как с алкоголем.

– Точно. И это не единственное, и далеко не самое важное, что мы не можем обеспечить себе сами. Для ремонта корабля нужны материалы. Чтобы поставить заплату на корпус, к примеру, нужна сталь. Мы не можем добыть руду. Если даже найти руду на бесхозной планете, нам негде её переплавить. Поэтому материалы тоже приходится добывать или выменивать. Вот почему паломничество – важная часть нашей жизни.