Важный момент: в исламе семья и община по-прежнему значат больше личной свободы. Аморальные действия расцениваются как угроза для единства и стабильности общества. Это не значит, будто люди не блудят и не изменяют, ни никто и никогда даже не попытается оправдать и узаконить подобные поступки. В исламе есть концепция аль-амр бил-ма’руф ван-нахи ‘ан аль-мункар. Иногда ее трактуют как «поощрение добра и запрет на зло». Однако точнее так: «поощрение того, что приемлемо [в общине], и предотвращение того, что запрещено». Это означает, что все вопросы морали и нравственности, имеющие отношение к сфере интимных отношений – включая блуд и измену, – имеют значение не только для одного человека, но и для всего общества.

Измена – это преступление во всех мусульманских странах, но формы наказания весьма отличаются. В Иране она уголовно наказуема. Побиение камнями в качестве наказания вошло в силу в 1980 г. в рамках мусульманского уголовного кодекса, одобренного революционным режимом, но в 2008 г. его официально отменили с введением нового законодательства. Возможно, это произошло в ответ на международное осуждение этой правовой практики. Например, в провинции Ачех мусульманам, по соглашению с правительством Индонезии, разрешено применять наказания, назначенные судом шариата, в том числе и побиение камнями. Впрочем, такого еще не случалось, хотя неженатых блудников и блудниц там пороли, дело было. В Египте уголовное дело по статье «измена» заведут только в том случае, если этого захочет один из супругов. Если в измене уличат замужнюю женщину, ей грозит два года тюрьмы. Мужчина будет считаться виноватым только в том случае, если измена произошла в супружеском доме; в таком случае он сядет на полгода. Если муж, став свидетелем измены, убьет жену, ему грозит до трех лет лишения свободы – однако если удастся доказать, что он защищал свою честь, есть шанс, что он вообще избежит наказания. Женщине же в подобных обстоятельствах грозит пятнадцать лет тюрьмы.

Сожительство вне брака не одобрит ни одна мусульманская община. Впрочем, ислам признает, что у людей есть страсти, так что улемы и правоведы предлагают разные формы брака, желая примирить потребности людей с законами морали – тот же «брак путника», мисьяр, или брак мут’а, позволенный шиитам.

В основном мусульмане видят в этих правилах не ограничение, а защиту семьи и четкий и безопасный путь для детей. Дэн сказал, что современные иудеи, признавая Библию боговдохновенной книгой, все же не считают ее Словом Божиим, а потому выстраивают свои моральные убеждения. В исламе же, напротив, один из важнейших догматов гласит, что Коран – это Слово Аллаха. И если что-то разрешено или запрещено в Священной книге мусульман, это абсолютная истина – и она не оставляет места для личных рассуждений.

Знаете, Джордж, когда я прочел нашу дискуссию о добрачной связи, меня поразило, сколь схожи наши взгляды. Мы оба обратили внимание на многообразие толкований священных текстов в рамках различных направлений наших вер – и оба указали на усиления свободомыслия в современном мире. В первой главе книги я особо подчеркивал: неисчислимые ограничения, налагаемые на сексуальную сферу в Торе и учениях раввинов – в том же «Кодексе еврейского права», – в наши дни игнорируют едва ли не все приверженцы иудаизма. Этим предписаниям подчиняются лишь строгие ортодоксы, а их меньшинство. Да, брак занимает центральное место в жизни евреев, но большая их часть даже не представляет, какое обилие правил призвано управлять их интимной жизнью. И вместо того, чтобы соблюдать эти законы, они просто принимают интимные отношения как естественную часть супружеской жизни. Джордж, если я правильно помню, вы говорили, что христиане также воспринимают интимную близость как главную часть супружеской жизни, что плотская любовь для них естественна и приносит им наслаждение. Кажется, вы сказали, что единственное, в чем еще непросто определиться – так это в главной цели такой близости: призвана ли она прежде всего дарить удовольствие или предназначена для рождения потомства.

Давуд, благодарю и вас. Вы очень четко показали, что свобода мысли не затронула мусульманский мир. Меня это сильно беспокоит. Я еще раз прочел написанный вами раздел, где говорилось о том, как ислам относится к сексуальной морали, и, если позволите, хотел бы поделиться некоторыми мыслями. В первой главе книги вы говорили, что женщина, вступающая в первый брак, должна быть девственницей, ибо для семей невесты и жениха это вопрос чести, – однако если девственность не смогут доказать, последствия для невесты могут стать катастрофическими. Муж имеет право ее бросить, семья и община – изгнать, в худшем случае ее могут просто убить: либо муж, либо ее же родные. Недавно в средствах массовой информации прошли сообщения о таких убийствах, совершенных «во имя чести семьи». Мне кажется, это просто чудовищно. Ни один разумный человек просто не в силах такого совершить.

То же самое хочется сказать и насчет того, как сильно ограничена женщина в мусульманском мире. Давуд, если я верно понял, вы утверждаете, что по традиции в мусульманской культуре мужчинам и женщинам запрещено общаться на публике. Мусульманские обычаи предписывают женщинам в знак скромности носить чадру. Одежда, которая подчеркивает фигуру, им запрещена. В некоторых культурах женщины, подчиняясь требованиям, носят полный хиджаб, – который закрывает все, в том числе и лицо, – а нему перчатки и закрытые туфли либо плотные чулки. Да, в ортодоксальной иудейской общине к облику женщин относятся так же строго. Но подобные предписания не позволяют женщинам нормально жить! Можно даже сказать, что они отражают подчиненный статус женщин! Приверженцы иудаизма, которые не относят себя к ортодоксам, сейчас стремятся освободить женщин от этих оков. В основном еврейки уже не покрывают голову ни шалью, ни париком. Они могут служить раввинами или канторами, они играют равноправную роль в иудейской общине. Неужели на исламском мире никак не отразилось это стремление к свободе?

Брак мут’а, о которым вы говорите во второй главе, тоже вызывает тревогу. Я верно понял – это шиитский брак, в котором мужчине за плату дается право жить с женщиной в течение некоего срока, от нескольких часов до нескольких лет? Немало вопросов вызывает и «брак путника», мисьяр – то есть стоит отъехать далеко от дома, и он уже позволен? Давуд, по вашим словам, такие союзы – далеко не редкость, даже если мужчина уже женат. Но ведь это не что иное, как узаконенная форма проституции и просто использование женщин! На Западе мы бы непременно, и с полным правом, осудили подобные соглашения!

Вы также пишете, что в Египте уличенной изменнице грозит до двух лет тюрьмы, однако изменнику – всего полгода. Далее, если мужчина, уличив жену в измене, убьет ее, ему дадут не более трех лет, а если он докажет, что защищал свою честь, вообще отпустят. Если же роли поменяются, жена рискует провести пятнадцать лет за решеткой. И вас это не беспокоит? Совершенно ясно одно: развитие взглядов на подобные проблемы в иудаизме и в христианстве никак не повлияло ни на мусульманскую юриспруденцию, ни на мусульманскую теологию. И это прискорбно.

Дэн, благодарю вас. Вы затронули много проблем, о которых хотел бы спросить и я. Давуд, надеюсь, вы не воспримете это как критику – и еще надеюсь, не станете возражать, если я прежде всего выскажу свое мнение о браке мут’а. Во-первых, следует ли называть браком подобную связь? И, во-вторых, проявляет ли данное соглашение хоть сколь-либо серьезное отношение к браку?

Такие браки, как мут’а и мисьяр, ярко проявляют неимоверный контраст между мусульманским и христианским восприятием брачного союза. Христианский брак подразумевает не только религиозную церемонию, необходима также его государственная регистрация у представителей официальной власти. Расторгнуть его нелегко: он затрагивает немало общественных и легальных соглашений. Средняя свадьба в Великобритании обходится примерно в 20 000 фунтов, и перспектива еще одной весьма пугает. На развод, конечно, уходит не так много, однако затраты на него и на все правовые формальности превращают его в очень серьезный шаг. Во второй главе нашей книги я уже отмечал: супружество предполагает совместную собственность и право наследования и тем защищает и права супругов, и права их детей.