Однако это вовсе не означает, будто протестанты с восторгом относятся к продукции секс-магазинов. Напротив, они часто возражали против заявок на постройку таких магазинов, а многие недовольны «засильем секса» в СМИ, рекламе и маркетинге. «Частные лавочки» без вывески на фасаде кажутся чем-то пошлым: уже не о любви думаешь, а о том, как бы тебя не увидел никто, и «огонек» твой теплит не супружескую близость, а разве что секс-промышленность. Есть и несколько «христианских» секс-шопов – как правило, это онлайн-магазины, такие, как уже упомянутый Воок.22.com.

Для протестантов такие вопросы – дело совести, и прежде чем решать, что неплохо бы «добавить перчику в интим», стоит вчитаться в Библию – хотя бы в Послание к Коринфянам, где апостол говорит: «Ваше тело – это храм Духа Святого» (1 Кор. 6:19). Кстати, протестанты эту цитату очень любят.

Не каждого влечет к другому полу, и «гейский вопрос» – один из тех, что до сих пор вносят раскол в христианский стан. Приверженцы традиций, особенно фундаменталисты, считают гомосексуальные отношения чем-то неправильным. В частности, протестанты полагают, что гомосексуализм противоречит Писанию – в книге Левит гомосексуальные связи подвергаются суровому осуждению: «Не ложись с мужчиною, как с женщиною: это мерзость» (Лев. 18:22); в начале Послания к Римлянам апостол Павел говорит о «постыдных делах с другими мужчинами» как о «срамных искушениях», которые он порицает (Рим. 1:24–27). Поскольку основная цель плотской любви – рождение детей, а однополые связи не могут привести к этому, гомосексуализм противоречит Божественному плану создания мужчины и женщины, чтобы они «плодились и размножались». Такова официальная позиция католицизма. Католики признают, что гомосексуализм – это глубоко укоренившаяся психологическая особенность, что к геям и лесбиянкам следует относиться с уважением и что не стоит подвергать их несправедливой дискриминации. Тем не менее католики считают гомосексуальные связи «тяжким грехом». Поэтому геев и лесбиянок призывают вести целомудренную жизнь, уделяя внимание молитвам и церковным таинствам для выработки самоконтроля. Некоторые христиане заходят так далеко, что рассматривают гомосексуализм как некую болезнь, от которой существует «лечение». Существует ряд консервативных христианских организаций – например, «Operation U-turn» («Операция: “Разворот ко Христу”»), – целью которых становится возвращение геев и лесбиянок к гетеросексуальной жизни.

Либеральные христиане, особенно те, которые сами являются геями и лесбиянками, не признают подобных суждений, полагая, что сексуальная ориентация – это то, что даруется человеку Богом. Некоторые пытаются иначе толковать слова апостола Павла о «мужчинах, творящих постыдные дела с другими мужчинами» (Рим. 1:27), другие полагают, будто Павел осуждал непомерные сексуальные желания. Еще есть мнение, что апостол порицал римлян за повсеместный секс с рабами. Некоторые обращают внимание на строки, которые Павел написал дальше: «Итак, неизвинителен ты, всякий человек, судящий другого» (Рим. 2:1), возможно, намекая на то, что именно в этом первые христиане Рима обвиняли свое общество – в то время как апостол призывал их обращать больше внимания на собственную жизнь.

Многие христиане также считают, что Божественный закон нельзя понять на основании одного библейского стиха. Нужно смотреть шире, например, глядя на то, как поступал Иисус. Он явно не вписывался в стандарты «типичного папы» – домик, пара детишек и жена на сносях. Правда, иные уверяют, будто бы у него была связь с Марией Магдалиной и та родила целое семейство святых детей – но все это чистой воды спекуляции, не имеющие никакого отношения к библейской истории, на которой стоят христиане. Есть и те, кого качнуло в иную сторону – такие говорят, будто Иисус был геем, ведь в Евангелии от Иоанна сказано: «…ученик, которого любил Иисус» (Ин. 13:23) и это, мол, указывает не просто на сильную духовную связь, а на нечто весьма иное. И если даже геи и лесбиянки не решаются покуситься на Иисуса, они все равно выискивают в Библии другие примеры: Давид и Ионафан, Руфь и Ноеминь, Акила и Прискилла (подозрения на последних пали из-за имен с окончаниями «женского рода»).

Неизвестно, сколь велики доли правды и лжи в подобных измышлениях, но многие христиане-геи считают себя жертвой предрассудков. Лавину критики вызвало в 2003 году возведение преподобного Джина Робинсона, служителя Епископальной церкви США (диоцез Нью-Гэмпшир) и открытого гея, в сан епископа. В том же году епископ Оксфорда решил отказать преподобному Джеффри Джону в праве занять кафедру викарного епископа Рединга – Джон был обвинен в нарушении целибата и многолетней интимной связи с другим мужчиной. Многие геи и лесбиянки, причисляющие себя к христианам, решали воевать с такими предрассудками и формировали свои «кружки по интересам» – будь то «Гей-христианские ряды» («Gay Christian Network») или «Движение “Христиане-евангелики за геев и лесби”» («The Evangelical Movement for Lesbian and Gay Christians»). Иные образуют собственные деноминации – как Трой Перри, основавший в 1968 году «Метропольную Общинную Церковь», чтобы «дарить любовь и поддержку геям, лесбиянкам и транссексуалам».

Существует и другая проблема, помимо вопроса о том, может ли гей считать себя христианином. Многие геи и лесбиянки – хоть христиане, хоть атеисты – так же, как все, вступают в отношения, строят семьи и любят друг друга. Смерть спутника жизни равно так же причиняет им невыносимую боль. Часто им требуется вступать в гражданские союзы, чтобы по смерти одного второй мог получить наследство. Может, Церкви стоит сделать шаг навстречу – и признать подобные отношения, позволив однополым парам не просто быть частью прихода, но и участвовать в церемонии обряда, отмечающей их решение жить вместе с теми же обетами, какие приносят друг другу жених и невеста? Ревнители традиций напрочь отвергают подобные предложения: по их мнению, если Церковь пойдет на такое, она открыто разрешит грех. Фундаменталисты из таких организаций, как «Голос христиан» («Christian Voice»), осуждают даже гражданские союзы – узаконенные в Великобритании в 2005 году, – и им претит то, что некоторые ответвления Церкви уличены в потворстве гей-бракам.

Большинство христиан согласится: жених и невеста, вступая в светский брак, дают те же самые обеты, что и те, кто заключает брак церковный – соглашаются делить друг с другом жизнь и имущество и клянутся в вечной верности. Если это так, то почему Церковь отказывается проводить религиозную церемонию бракосочетания для однополых пар? Если в стране, где живет такая пара, однополые браки разрешены законом, но Церковь отказывается их признать, то пара вынуждена ограничиться лишь светской церемонией. Выходит, для Церкви их отношения значат гораздо меньше? А значит, их можно клеймить позором?

Компромиссным решением для однополых пар может стать светская регистрация, за которой следует благословение их партнерства в церкви (или же просто церемония благословения, если в данной стране закон запрещает регистрацию гражданских союзов). Сейчас обряд благословения однополых браков можно провести в таких христианских деноминациях, как «Метропольная Общинная Церковь» и в некоторых унитарных американских Церквях. Хотя некоторые лесбиянки, геи и транссексуалы считают это достаточным, все же этот ритуал является своего рода компромиссом, а гомосексуальные отношения все еще не получают той доли религиозного одобрения, какую имеют разнополые браки. Поэтому можно понять, что многие гомосексуалисты-христиане желают, чтобы Церковь полностью признала их взаимоотношения «гомосексуальным браком» или, как иногда говорят, «гомогамным браком». Некоторые Церкви уже предлагают такую возможность – например, Церковь Швеции, где гомосексуальные браки полностью разрешены законом. Римско-Католическая Церковь, как и многие христиане, принадлежащие к другим церковным традициям, считает подобные предложения абсолютно неприемлемыми, так как природа брака священна, и чтобы священным был обряд, нужно выполнить определенные условия, благодаря чему мужчина и женщина, вступающие в брак, достигают единства. Поэтому однополый брак был бы не только недействительным и неполноценным – он стал бы таким же оскорблением чувств верующих, как совершение черной мессы.