Царь Агамемнон хохотал долго, а когда отсмеялся вволю, вытер слезившиеся от смеха глаза и велел Кассандре приготовиться: он намеревался овладеть ею сразу же после ужина.

Прекраснейшая хандрила. Маялась, бедная, с того самого дня, как вместе с другими, оставившими мятежный Посейдонис, нашла убежище во дворце Зева. Фадите претило все. Днем изводила жара, необычная даже для Атлантиды, ночью донимал озноб, как будто было холодно... Комната казалась то слишком пустой, то чересчур тесной... Общество тяготило, но в одиночестве представлялось невозможным вынести минуты... Запах сыра раздражал чрезмерной остротой, а крабы не пахли вовсе... Львиная доля недовольства красавицы приходилась на Круг. Совместные медитации под бриллиантовым крестом Эдема проводились ежедневно по утрам и вечерам, и считались теперь обязательным и основным занятием обитателей Верхнего Олимпа.

- У меня от вечернего Круга потом всю ночь звенит в ушах и снятся битые кентавры, - жаловалась Фадита. - Главное, ни спрятать, ни защитить свои несчастные мозги. И только попробуй отказаться. А к матери - там не выдержишь с нервами посильнее, чем у меня. Ребёнок, правда, у неё скучает... Ничего, придётся потерпеть... Надо же собраться с силами... Да ещё эта зануда, моя сестра... Исчезла - и всё тут. А я отвечай... Эрта-то я вижу, навещаю... Просто обосноваться там не могу... Слишком тягостно...

Касс с тоской посмотрела в окно.

- С другой стороны, что поделаешь? - продолжала рассуждать красавица. - Надо так надо. Хотя, если подумать, кому это надо? Зачем?

С главной площади взлетели несколько аэробилей. Касс знала: один из пилотов был Лон. Как будто, это являлось теперь для поэта жизненной необходимостью: беспечно поцеловав подругу в щечку, уходить каждую ночь.

- Не нравятся мне эти боевые вылеты, - вырвалось у Касс. - Особенно, ночные.

- Глупости какие! - возразила Фадита запальчиво. - Ночи абсолютно безопасны. Во всяком случае, не опаснее дней.

Она немножко подумала. - Даже наоборот. У машин же нет ничего, у безмозглых.

Прекраснейшая усмехнулась, всем своим видом выражая презрение к мятежникам: - Кроме мускулов с копытами... Летай себе сверху и - шарах!

- В том-то и дело, - горько подумала Касс. - Мало им дней на убийства.

Вслух она промямлила: - У Рамтея есть исправный аэробиль, да и лазеры, наверно... У Феста, Ноэла...

- Неужели Рамтей пойдёт палить в Настоящих! - убеждённо воскликнула красавица. - Даже Рамтей... Скажи еще, у Эриды есть аэробиль, а главное, - у ее поклонника-халдея.

Фадита многозначительно улыбнулась, показывая бровями куда-то вверх и чуть-чуть в сторону: дескать, знаю, знаю, но не скажу, чужая тайна.

Касс вздрогнула. Глаза собеседницы, внимательно следившие за каждым нюансом, выразили затаенное удовольствие. Как ни занята была собой Прекраснейшая, а всё же не могла не заметить, что творилось с Касс, стоило разговору повернуться на Уэшеми. Красавица, верно, давным-давно все поняла, раз теперь не упускала возможностей лишний раз напомнить подруге о связи молодого поэта с Эридой.

И когда она только успела сделаться такой? И это выражение лица - а ведь Прекраснейшая никогда не была похожа на сестру. Надо сконцентрироваться, подумала Касс. Сколько раз она давала себе слово не реагировать на словесные пытки, придуманные для нее Фадитой! Ведь та, если свяжется, в конце концов, с Эридой, может оказаться единственной возможностью выяснить хоть что-либо о судьбе Уэшеми. Поэт так и не объявился ни во дворце Зева, ни вообще на Верхнем Олимпе.

- Спокойствие, - мысленно приказала себе Касс. - Спокойствие полное. Никаких эмоций. Спокойствие абсолютное.

Вслух, изо всех сил придав своему тону небрежность, она спросила: - Значит, до Эриды ты так и не дозвонилась?

- Какое там! Не отвечает сестрица.

По-видимому, на этот раз Касс удалось не выдать своего напряжения. В голосе Фадиты послышалась легкая досада. Но красавица, видимо решив попробовать еще, а возможно, по инерции, продолжала: - Вряд ли сейчас там можно найти кого-нибудь другого. Даже, если это Эрида ищет. Значит, она все еще либо с халдеем, либо с кентаврами. Я надеюсь, в любом варианте с ней ничего страшного не произошло. Кентавров моя сестрица обманет легко, а с этим...

Фадита исподтишка бросила на Касс последний пытливый взгляд. Та сохраняла невозмутимый вид, стойко молчала и страданий, если даже их испытывала, не выказывала. Легкая досада Прекраснейшей сменилась раздражением.

- Если халдей не дал деру в свою Халдею, то остался в городе с семьей Ноэла, а тот, судя по всему, поддерживает Рамтея. Значит, тем более у моей, обезумевшей от желаний сестрицы, все в порядке. Уж её-то кентавры не разорвут.

Касс прикрыла веки. Когда она вспоминала конец Орфа, ее охватывал пронзительный, безудержный страх за жизнь Уэшеми. А Фадита... Вот, оказывается, о чем думала Фадита. Что ж, вполне резонно. Раз уж растерзан ее Орф, то всех остальных надо тоже... Включая родную сестру... Ах, как сложно, как мучительно давалось в этот вечер самообладание!

К счастью, Прекраснейшая ненадолго замолкла, и потом больше к Уэшеми не возвращалась. За время передышки в голосе появились новые, не свойственные Фадите раньше, плаксивые, с надрывом ноты.

- В город же не дозвониться никому, там же со времен защитного поля, говорят, вообще нет энергии. Вроде бы у Ноэла махонькая подстанция во дворе, на строительстве его на дурацком, но не больше. Ведь кентавры все в Посейдонисе переломали.

- Одно слово, машины, - вставила подошедшая Эра. - Соображать же иногда надо.

Плаксивость Фадиты моментально испарилась вместе с раздражением. С нарочитым изумлением Прекраснейшая посмотрела на Касс и, не скрываясь, прыснула со смеху. Выразительно выделила каждое слово, подчеркнув: - Еще бы! Соображать, безусловно, надо! Жаль, не каждому дано.

- Не вижу ничего смешного, - заявила та, явно не поняв, или, скорее, не пожелав принять выпад в свой адрес.

Фадита покатилась со смеху.

- Это на нее так Круг действует, - вслух предположила Касс. - То плачет, то смеется, то нервничает.

Прекраснейшая, неожиданно оборвав свой смех, застыла с раскрытым ртом.

- Что это с тобой? - брезгливо спросила Эра.

- А может быть! - с видом человека, которого вдруг осенило, молвила красавица. - Возможно, и правда, на меня так влияет Круг. И еще кентавры эти потом во снах, дохлые...

Тон ее сделался просительным. - Может, не надо больше Круга, а? Может, они и так, сами перемрут? Говорят же, что у них ни аэробилей, ни лазеров, ни энергии, - вообще ничего.

- В первую же ночь бунта мятежники сломали, разбили, испортили все, что могли бы использовать сами, - торжественно объявила Эра. - Теперь, для того, чтобы восстановить хоть какой-либо миниум, нужны специалисты. А без техники что они против нас? Конечно, перемрут. Ждать только не хочется слишком долго.

Жена Зева одарила слушательниц полным достоинства внушительным взглядом. - Первый же совместный вылет Лона, Артемы, Арса и Фины доказал полную несостоятельность бунтовщиков. Но Круг нам пока необходим. Во-первых, для того, чтобы поддерживать защитное поле. Во-вторых, - для полного слияния и единства духа всех нас, защитников Верхнего Олимпа. В-третьих, - для того, чтобы воздействовать на противников: насылать болезни, ссоры, угадывать планы, и так далее.

Фадита повторила полный нарочитого изумления взгляд, адресованный Касс.

Продемонстрировав короткой, явно заученной речью, свою осведомленность, Эра продолжала цитировать мужа: - Счастливы те машины, что останутся в живых! - и, уже своими словами закончила: - А теперь пусть попробуют!

- Репетирует Зев перед тобой, что ли?

Прекраснейшая не без облегчения засмеялась. - Как Лон передо мной когда-то. А перед тобой, - она повернулась к Касс: - тоже? До сих пор?