Представители княжеств подходили приветствовать счетовода, маскируя свои ходатайства среди витиеватых здравиц и комплиментов.

— Мы желали бы обсудить закон о наследовании и земельные налоги, — прошептала сенешаль княгини Наяуру.

Едва не наступая ей на пятки, представитель Отсфира, князя Мельниц, справлялся о налогах на перевозки по Инирейну. За ним — князь Хейнгиль в охотничьем костюме, откровенно враждебный, оттаявший лишь на время, представляя свою дочь Ри — миниатюрную девушку с острым лисьим взглядом, в затейливых драгоценных украшениях. Отец мрачно смотрел на Бару и сжимал кулаки, стремясь защитить свое дитя от потенциальных врагов.

— Ваше превосходительство, — вымолвила Ри, целуя руку Бару, — ваш пост очень нелегок для иноземца. Надеюсь, никому не придется жалеть о вашем назначении. Прежде всего — вам самой.

— Вы очень любезны, — ответила Бару с изрядной толикой безрассудства — от вина мысли в голове словно отдавались эхом, а взгляд Ри действовал чертовски обезоруживающе.

— И у нас в Ордвинне имеются достойные юные умы. Наши собственные саванты… — Глядя на дочь, князь улыбнулся одними глазами, но взгляд его снова застыл, вернувшись к Бару. — Мы надеемся, что Имперская Республика не забывает о них.

Бару пришлось задрать подбородок и посмотреть на Хейнгиля в упор.

— Буду рада новым талантам.

— Я озабочена вопросами стабильности во Внутренних Землях. Разногласия в делах инфраструктуры и в порядке наследования между Наяуру и Игуаке… — Отпуская руку Бару, Ри мягко улыбнулась. — Но вы, без сомнения, быстро выявите и разрешите их.

Сбитая с толку немигающим взглядом Хейнгиля, Бару не нашлась с ответом.

Конечно, ей надо быть повнимательнее. Но она едва понимала их афалон с сильным местным акцентом и не могла сосредоточиться на их словах.

Ей просто хотелось откровенно спросить у каждого гостя: «Ты лоялист? Мятежник? Или колеблешься и выжидаешь?»

После окончания бала возвратившийся от главного старшины корабельной полиции Мер Ло подтвердил то, что ей удалось выяснить. Су Олонори, непосредственный предшественник Бару, был убит неизвестными в собственной постели.

Чудесно. Угроза смерти — замечательный стимул навести здесь порядок. Ее работа в Ордвинне заключалась в обеспечении поступления в Фалькрест налогов и доходов с торговли. Похоже, Парламент сосредоточился на сборе средств для возобновления войны с ориатийскими федерациями.

Но всему свое время.

Следующим утром, на рассвете, она оделась, умылась и вызвала к себе Мер Ло. Приказав подавать завтрак, зажгла свечу в светильнике и устроилась в своем кабинете разбираться в имперской финансовой отчетности. Парламент — или Кердин Фарьер со товарищи — назначил ее на эту высокую должность, несмотря на то что в Ордвинне неспокойно. Разумеется, в ее распоряжении должно быть пол сотни подчиненных, способных поддержать Бару, смягчить ее незрелость и отсутствие опыта.

Увы, Бару ожидало разочарование.

Су Олонори, который рьяно искоренял коррупцию, насажденную Фаре Танифель, отправил в отставку всех до единого. Педантичный, мелочный и подозрительный Су Олонори вел собственные счетные книги непостижимой скорописью. Забавно, но прежний счетовод игнорировал не только принцип двойной записи, но и вообще какой–либо ясный математический смысл!

Конечно, каждое ключевое подразделение в Ордвинне — будь то Имперская коммерческая фактория и ее Фиатный банк, Судейский корпус, сумбурное правительство провинции, а также вся князья и княгини — должно было вести собственные счетные книги. Записи в них сплетались в паутину прихода и расхода, и, глядя на эту сеть, можно было получить исчерпывающее представление о раскладе сил в Ордвинне. Нельзя нанять судно, обработать землю, создать армию без перехода денежных средств из рук в руки.

Именно счетные книги служили Бару подзорной трубой, картой, мечом и законом.

Но раньше в кабинете счетовода корпел над бумагами Су Олонори! Бару с трудом удалось разобрать его записи по датам, отставив в сторону назначение и происхождение платежей. Просить о помощи было некого. В штатном расписании значился только личный секретарь и несколько домработниц на жалованье. До самой гибели счетовод вел имперские счетные книги в одиночку.

Среди документов обнаружился клочок пергамента с неразборчивым почерком Су Олонори: «В. — продано много земель — ?». Далее шел текст на ориатийском — что–то заставило Олонори сбиться на родной язык.

Раздался стук в дверь. Бару встала и, подойдя к порогу, распахнула ее.

— Достаточно сказать «войдите», ваше превосходительство. В Фалькресте меня научили управляться с дверьми, — заметил Мер Ло, опуская на письменный стол поднос с завтраком. — Я подобрал для вас теплую одежду. Размеры запомнил, помогая вам облачаться в бальное платье. Губернатор интересовался, не соблаговолите ли вы составить ему компанию за обедом.

— Думаю, да, — ответила Бару, захлопнув самую толстую счетную книгу Су Олонори. — Отыщи грамотную женщину, говорящую по–ориатийски, и найми ее. Пусть отложенные мной фолианты отнесут в подвал. Позже их надо перевести на афалон.

— Но это ключевые книги, ваше превосходительство! — Мер Ло отскочил на полшага назад, будто вспугнутая птица. — Без них невозможно вести учет!

— Я собираюсь начать все заново. И я буду в постоянных разъездах. Найди мне надежную карету с кучером. — Взрезав ножом грейпфрут, Бару ухитрилась брызнуть соком прямо в Мер Ло. — Прости! Кстати, как раз вспомнила: отыщи Кердина Фарьера и назначь с ним встречу. А потом надо нанимать персонал. Потребуются люди, которым можно доверять, значит, мне понадобится совет правоблюстителя. Поэтому назначь встречу и с ней.

— Ваше превосходительство, к правоблюстителю следовало бы обратиться через губернатора.

— Мы — служба имперского счетовода! — рявкнула Бару, злясь на унаследованный хаос.

Неужели она будет вынуждена тратить свое время и силы на то, чтобы приводить в порядок хаос, устроенный Су Олонори! Похоже, проклятые технократы, изучающие ее характеристики, решили, что лучшего применения ее талантам не найти.

— Нам не пристало сидеть здесь, подобно школьнику, и умолять о деловых встречах! В наших руках, Мер Ло, фонды жалованья! Все они работают на меня, а не наоборот. Напомни им о данном факте.

— Это просто громкие слова, ваше превосходительство, — негромко заметил Мер Ло. — И ответный удар последует незамедлительно.

— А кроме слов у меня ничего и нет. — Ругнувшись на неподатливый грейпфрут, Бару оторвала истекающую соком дольку мякоти, которая распалась на кусочки в ее пальцах. — Старые книги нам не помогут. Фиатный банк может печатать деньги и раздавать их князьям горстями, а мне останется только закрыть на это глаза. Я не сумею привлечь их к ответственности, пока судейскими управляет двуличная Зате! А уж после смерти Олонори я даже в собственной постели спокойно спать не смогу…

«Надоело! — едва не вырвалось у нее. — Хочу в Фалькрест — к телескопам, геометрическим теоремам и морскому планктону, светящемуся в темноте! Хочу изучать мир, а не возиться с убогими людишками и их поганой страной! Я собираюсь спасти свою родину!»

Наступив на горло собственному отчаянию, Бару яростно и молча вытерла липкие от сока грейпфрута ладони о подол платья. Мер Ло скривился, утратив толику своего непрошибаемого почтительного спокойствия.

— Но, в конце концов, вы — чиновник Имперской Республики, носящий маску и вооруженный печатью технократа, а не наемник из провинции.

— Ну и что? — Бару поразмыслила над напоминанием Мер Ло в попытках извлечь из него хоть какую–то пользу. — Мой чин позволяет запрашивать помощь имперских вооруженных сил. Пожалуй, стоит воспользоваться ими для демонстрации силы. Но по закону гарнизонами в Ордвинне распоряжается губернатор. С чего бы ему отдавать своих солдат… — Не удержавшись, Бару на миг поддалась жалости к себе. — С чего бы ему отдавать их непроверенной девчонке с далекого острова?