- Майя, я более ничего не смогу тебе объяснить.

Он повернулся и зашагал прочь. Вырвавшаяся из оков страха Майя хотела крикнуть что-то веселое, но осеклась увидев в глазах старика слёзы. И уже сама, обливаясь слезами, кинулась просить прощения.

В тот день они проговорили несколько часов. И старик узнал ещё одну Майю - нежную, трогательную, по-детски наивную и по-взрослому рассудительную, понимающую в людях гораздо больше его самого, и совершенно не разбирающуюся в простейших премудростях. Рассказанная история жизни повергла Зарубского в ужас. И он уже не замечал бегущих по щекам слёз. Майя, как нахохлившийся воробушек, прижалась к старику и говорила, говорила...

К обучению они смогли вернуться только вечером, когда до приезда за Майей электромобиля из НИИ оставалось меньше часа. Но что-либо конкретное Феликс Николаевич сообщить не успел. Майя посмотрела на Зарубского с доселе неведомым спокойствием. Её вопрос в очередной раз ошеломил старика:

- Вы сказали, что не любите споры... Почему?

Зарубский несколько раз вздохнул.

- Видишь ли... Спор предполагает, что имеются как минимум две стороны, задача которых доказать свою правоту и неправоту оппонента. Но это то, что лежит на поверхности. А если заглянуть глубже? В реальности каждая сторона до начала процесса выяснения отношений права. Права не просто для себя, так как ей хочется выглядеть в собственных глазах успешно. Давай не будем рассматривать такой вариант спора. Это даже не спор, а препирание баранов. В споре разумных людей права каждая сторона на основании той информации, что она имеет до начала спора. Это уже в процессе спора выплывают новые подробности и факты, которые влияют на позицию той или иной стороны. В этом случае сторона с меньшим объемом информации оказывается в проигрыше. Но ведь это выяснилось уже после начала спора! До начала момента выяснения новая информация еще не существовала для проигравшей стороны. И основываясь на своей информации, она была безусловна права. Но в процессе спора произошел обмен информацией. Именно обмен информацией и выработка правильной позиции по какому-либо вопросу и есть суть спора, - Зарубский на несколько мгновений замолчал, приводя мысли в порядок, - Правота как и правда - вещь субъективная. И даже иллюзорная. Ведь если в споре участвовали двое, один отстоял свою позицию и, казалось бы, победил. Но тут появляется третий с еще большим объёмом информации. И он становится установителем истины. А потом приходит четвёртый... В результате ни в каком споре истина родится не может. Так как конечной истины нет в реальном мире. Более того, в подавляющем количестве случаев, спор не приводит даже к какому-то приближению к истине. Ведь и информация, которой козыряют стороны - вещь относительная. Потому споры никакого смысла не имеют. Ибо глупо отрицать природу человеков, которая заставляет их думать, что они сами всегда правы.

Закончив, Феликс Николаевич осознал, что скорее всего выгрузил на бедную девочку неподъёмный груз. Но Майя преподнесла ещё один сюрприз. Она посмотрела на старика совершенно новым взглядом - понимающим, соглашающимся, размышляющим. Их молчание звонким лаем нарушил Джек, оповещая, что за Майей прибыли.

21 декабря 2068

Феликс Николаевич осторожно постучал в дверь Майи. Но в комнате царила тишина безмятежного утра. Он постучал повторно и осторожно спросил:

- Майя, ты проснулась?

- Да. Я сейчас.

Зарубский спустился по лестнице. И слушая смоделированный скрип псевдодеревянных ступеней, поймал себя на мысли, что голос девушки несколько изменился. Размышляя над этим странным фактом, он стал разогревать вторую половину завтрака. Первую умяли уехавшие час назад Олег и Леонид. Вспомнив их аппетит, Феликс Николаевич усмехнулся. Биокопии тел хоть и были спроектированы на потребление оптимального количества пищи, но пацаны по привычке всё сметали со стола. Вот и сегодня Зарубский еле успел отобрать порцию Майи. Прокручивая в памяти завтрак, старик невольно заулыбался. Именно эту дурацкую улыбку и обнаружила на лице смотрящего в пространство старика Майя. Её же лицо выражало совершенно непривычную смесь огорчения и апатии. Она плюхнулась на стул и без всякого энтузиазма посмотрела на благоухающее рагу. Старик не стал докучать расспросами, и завтрак прошёл в тишине.

Погрузившись в пси-сеть, Феликс Николаевич предложил Майе просмотреть небольшой образовательный ролик. Но девушка напряжённо молчала и старательно избегала встречаться со стариком глазами. Зарубского это встревожило, но взяв себя в руки, он осторожно спросил:

- Майя, что-то случилось?

Девушка резко обернулась, её глаза какие-то доли секунды ощупали лицо старика.

- Я хочу найти Таню! - сказано это было невероятно резким не терпящим возражений тоном.

- Таню? - Феликс Николаевич опешил, - Какую Таню?

И вновь девушка бросила взгляд, от которого старику стало не по себе. От сверлящего взгляда побежали мурашки. Зарубский отчаянно захотел спрятаться куда угодно. Но Майя опустила глаза и тихо проговорила:

- Я же вам рассказывала. Я жила у Тани. Ведь прошло не так много времени. Она, конечно, сейчас старенькая... Но я очень хочу её увидеть, - последние слова девушка произнесла еле слышным шёпотом.

***

В полдень Цапин переступил порог кабинета Канева. Благоговея перед безграничной властью шефа, директор НИИ одновременно испытал острый приступ непонимания аскетичности Аркадия Эдуардовича. Один из властелинов этого мира сидит за обыкновенным столом, пусть и вырезанным из красного дерева. Простецкое кресло, хоть и с полным набором конформных функций, но доступное даже бизнесмену средней руки. Строгая мебель, лишённая всякой вычурности. Пожалуй, единственным предметом, достойным Канева, была настольная платиновая фигурка самурая. Цапин прекрасно знал, что изготовлена она была выдающимся скульптором современности. И будь она хоть деревянной, стоила бы не намного меньше.

Аркадий Эдуардович пребывая в благостном расположении духа, возжелал лицезреть директора НИИ. Одной из предпосылок хорошего настроения были успехи в работе с переселенцами. И хоть скорость считывания была далека от ожидаемой в начале, но непрерывность наполнения матриц внушала оптимизм. Не вникая в детали происходящего в НИИ, Канев тем не менее четко понимал, что Цапина надо подбодрить. Дабы работа ни на йоту не снизила темпы.

- Здравствуй, Денис! Присаживайся, - Канев вальяжным жестом указал на ближайшее кресло.

Цапин не без удовольствия отметил хорошее настроение босса и решил ему подыграть. Не менее вальяжным неторопливым движением он разместился в огромном кресле и закинул ногу за ногу.

Канев оценил шутку, рассмеялся и спросил:

- Про успехи в НИИ я наслышан. Ну, а как дела вне института?