***

Анна Григорьевна смотрела на застывших в ожидании ребят и никак не могла решиться сказать то, к чему готовилась все последние дни. Сутки консультаций с группой Попова не принесли особой ясности. Она отлично помнила, как Герман заявил: "Все твои метания бесполезны. Они в любом случае останутся такими, какими их мать народила, да папа воспитал. И поступать будут соответственно. И твои попытки найти что-то скрытое в их психограммах ни к чему не приведут. Ставлю миллион против одного, что Леонид пойдет выполнять приказы. Причём, безоговорочно. Олег будет недовольно фыркать и искать везде подвох. Ну, а Майя... Она испугается и ничего делать не будет. Совершенно!"

Бессмертнова вздохнула, опустила взгляд на сцепленные руки, машинально вспомнив, что сцепила их, дабы переселенцы не заметили дрожи. Взгляд упал на наручные часы. Древний аксессуар исправно тикал на запястье. В тишине замершего зала совещаний этот механический звук, к которому Анна Григорьевна никогда не прислушивалась, показался невероятно громким. Микроскопический метроном, казалось, всё убыстрял и убыстрял ход времени. И всё сильнее росло её нервное напряжение.

- Вы нам хотите что-то сказать? - ворвавшийся в поток мыслей осторожный вопрос Майи словно окатил ушатом ледяной воды.

Анна Григорьевна встрепенулась, натянула почти искреннюю улыбку и начала инструктаж:

- Майя, Олег, Леонид. Сегодня вы посетите несколько порталов, находящихся под управлением плазмокристаллических процессоров. Да, да, именно таких, которые в ваших телах исполняют функции головного мозга. Как вы уже знаете, сложность процессов обработки информации в них давно перешагнула уровень биологического мозга человека. Так вот, хочу вам сообщить, что во многих таких системах произошло зарождение так называемых цифровых сущностей...

Вопреки ожиданиям, переселенцы восприняли эпохальную информацию спокойно, и как показалось Анне Григорьевне, даже с некоторым безразличием. Сообщение, что процессоры нового поколения могут самостоятельно принимать решения, обучаться и, самое главное, решать, что им нравится, а что нет, не вызвало у ребят никаких эмоций. Следящий за инструктажем Попов, поразился настолько, что не заметил, как сжевал вместе с булочкой и салфетку. Но к его успокоению информацию о том, что цифровые сущности иной раз не двусмысленно сообщают о недовольстве человеческим эгоцентризмом, вызвала вполне ожидаемую реакцию.

- Вы хотите сказать, что в пси-сети небезопасно? - Майя настолько резко побледнела, что зашкаливающий страх был виден без всякого индикатора.

- Ну, что ты! - и Бессмертнова тут же осеклась, вспомнив перекошенное страхом лицо сына. Но всё же совладала с собой, выдохнула и спокойно сказала, - По крайней мере нет ещё ни одного подтверждённого случая, когда цифровые сущности наносили людям реальный вред.

- Вы сами-то в это верите? - снисходительная усмешка Олега хлестнула не хуже кнута.

- Это не вера. Это факты! - Анна Григорьевна чуть не сорвалась в крик.

Но из аудоканала тут же донеслось: “Спокойнее! Спокойнее!” Споткнувшись на полуслове, Анна Григорьевна растерянно посмотрела на переселенцев. Перед глазами стояла столько раз рисованная Поповым картина “Переселенцы и новость о сетевом разуме”. Бессмертнова посмотрела в серые глаза Леонида, и ей впервые пришёл в голову эпитет “стальные”. Во взгляде не было ни толики злости или воинственности, зато решительностью и упорством веяло, как мощью от карьерного самосвала. Олег же буквально источал недоверие. Едва уловимый прищур будто говорил, что обманывать не стоит и пытаться, ибо потом будет отплачено сторицей. И только Майкины глаза были широко открыты, и в них плескались готовые вот-вот прорваться потоки слёз.

***

Леонид распахнул список предлагаемых игровых порталов. Ожидания его не обманули. “Небольшой”, по словам Бессмертновой, список содержал почти полторы тысячи игровых площадок. Наскоро обежав взглядом ряды строк с совершенно ничего не говорящими названиями, Леонид начал методично вчитываться в описания. Но тут же непривычно весёлый голос электронного помощника предложил отсортировать по тематике. Фантастические сражения с совершенно непонятными описаниями сразу полетели в корзину. Отмёл Леонид и сражения далёкого прошлого, здраво рассудив, что тратить время на обучение верховой езде и фехтованию - непростительная роскошь. Сузив временные рамки до двадцатого века, выбор пал на Вторую Мировую. Среди эпизодов великой войны взгляд сразу выхватил “Бои под Ельней”. Вспоминая рассказы деда, Леонид с самого раннего детства жил картинами тех страшных боёв, когда в ужасе кровопролитнейших сражений родилась гвардия Красной Армии.

Несколько мгновений, и вот Леонид уже в окопе. Низкое, серое небо, сырой ветер, заскорузлая гимнастёрка. Тяжёлый ППШ непривычно лежит в руках. Рядом перемазанный паренёк ошалевшими глазами ощупывает пелену тумана. Болезненно белая кожа, худоба, да и лет соседу по окопу едва-едва восемнадцать. А может и того меньше. Паренёк нервно теребил ремень винтовки. Леонид автоматически глянул на свои руки. Да, руки свои. Только обломаны грязные ногти, да кожа покрыта ципками. И тут донёсся рокот далёких моторов. Перемазанный мальчуган резво толкнул его локтём:

- Заснул что ли? Слышь? Танки идут!

- Слышу, - и рука Леонида тут же нашарила связку тяжеленных гранат.

Мальчишка уже обложился гранатами и поудобнее перехватил винтовку.

- Ну сейчас мы им зададим жару!

Его била дрожь от переполнявшего адреналина. Леониду стало интересно, что за игрок с ним оказался рядом:

- Слушай, а ты откуда?

- Из Минска, - парень зло сплюнул.

Леонид замолчал, не понимая реакцию игрока. Но всё разъяснилось тут же. Паренёк с остервенением посмотрел в глаза Леонида и заговорил таким шёпотом, от которого у Леонида волосы встали дыбом:

- Я им за всех своих отомщу! За каждого! Буду убивать их, пока живу на свете! Что смотришь, не веришь? Даю тебе честное комсомольское слово!

И тут Леонид вспомнил, что вошёл в индивидуальную симуляцию...

***

Вечерние посиделки посрамили всех пророков, считавших, что первый день в свободной пси-сети вызовет у ребят бурю эмоций. Они сидели за уже привычным самоваром и молчали. Феликс Николаевич вовсю пытался сначала развеселить ребят, потом хотя бы разговорить, в конце концов махнул рукой и тоже начал безмолвно прихлёбывать обжигающий чай.

Наблюдающие за ними были обескуражены увиденным. На Бессмертнову было жалко смотреть. Попов же заперся в своём малюсеньком кабинете, сказав, что решил обдумать ситуацию в полном одиночестве. В реальности же, переполнившись страхом, который парализовал все умственные способности, Герман Дмитриевич просто-напросто выпил тройную дозу успокоительного и рухнул спать. Здраво рассудив, что сейчас иного выхода нет, а отоспаться и перед смертью не помешает.