– Делмар, подлец такой, как же ты посмел не пригласить меня на свою свадьбу? – К нам подплыла дородная полная дама, ее фигура, похожая на песочные часы, была затянута в корсет, отчего складки жира на руках и груди буквально вываливались из корсажа. Вот кому надо сесть на диету из авелы.

– Графиня Гесенбах, приветствую. – Мистеру Ривсу пришлось наклониться и притронуться губами к протянутым пухлым пальцам, унизанным перстнями.

– Я думала, мы в достаточно дружеских отношениях, чтобы ты прислал мне приглашение. – Графиня обиженно засопела, раздувая щеки.

– Венчание было в узком семейном кругу, – коротко пояснил Делмар.

– А мы думали, вы сбежали от матушки и тайно поженились. – К нам уже спешил другой незнакомец, подтянутый молодой человек в щегольском камзоле; его волосы, едва прикрывающие уши, были слегка завиты щипцами. – Словно юнцы из любовной баллады, признаюсь, ты удивил меня.

– Нет, я присутствовала на свадьбе, – нагло соврала моя свекровь и с гордым видом прошествовала мимо нас дальше к столам с закусками. – Пойду поздороваюсь с дамами, думаю, нам есть что обсудить.

– Ты слышал, Винсент? – Губы моего мужа растянулись в ухмылке. – Были приглашены только самые близкие и достойные, к коим ты не относишься.

– Так кто вы такая, леди Ривс? – Наглец и не думал уходить, все так же бесстыдно разглядывал меня, пытаясь проникнуть взглядом за вырез декольте. – Ходят слухи, что вы познакомились в опиумном салоне, куда ходил Делмар, а девушка там прислуживала, ну и забеременела. Когда же нам ожидать появления наследника?

Я задохнулась от возмущения. Нет, я была готова к колкостям, насмешкам и перешептыванию за спиной, но не к такому откровенному вранью и дерзости.

– Держи свой язык за зубами. – Мистер Ривс поменялся в лице. – Иначе они заметно поредеют в твоем грязном рту.

– Туше. – Негодяй нарочно поднял руки вверх и мерзко засмеялся. – Не стоит кидаться на людей, словно сторожевая собака, никто и не думал покушаться на твою собственность.

Мерзкий сальный взгляд и грубость вывели меня из себя, руки зачесались врезать по этой смазливой морде, да и мистер Ривс, кажется, еле сдерживался, чтобы не попортить тщательно уложенную прическу Винсента.

– Леди Бошан. – Я притворилась, что заметила в толпе Эмму, и резко прошла вперед, по пути наступив на ногу Винсенту. – О, простите, я такая неловкая!

Для верности еще провернула каблуком по его идеально начищенному лакированному ботинку.

– Пойдем, дорогой, познакомлю тебя с подругой, – ласково улыбнулась я Делмару и оттащила его в сторонку. Мы наблюдали, как наглец с перекошенным лицом ковыляет в сторону и присоединяется к небольшой компании. Рядом с ним мелькнули знакомые рыжие волосы, и я узнала Женевьеву. Так вот кто сплетни распускает!

– А вы уверяли, что ваша бывшая возлюбленная держит рот на замке, – заявила я и повернулась к мужу.

– Простите за выпад этого наглеца. – Делмар сглотнул. – Юный ублюдок пару лет назад унаследовал состояние своего дяди и с тех пор регулярно нарывается на неприятности, лезет в постель к чужим женам и проигрывается в карты. Однажды он доиграется, и его пристрелят на дуэли.

– Не стоит извиняться за него, – покачала я головой.

– Все равно придется его проучить, – нахмурился мистер Ривс. – Никто не смеет безнаказанно распускать сплетни про мою семью. Будьте уверены, Винсент получит сполна.

– Мне кажется, ему хватило отдавленной ноги. – Я слегка испугалась за судьбу юного грубияна, слишком уж мстительно сжал ладонь в кулак мой супруг.

– Нет, так легко этот сопляк не отделается, – категорично отозвался Делмар. – Вы же не думаете, что я проглочу оскорбление и позволю подобным слухам гулять в обществе.

– Знаете, я уже сполна наслышана о придворной жизни, – вздохнула я. – Поэтому подобное поведение меня не удивляет, кругом ложь, лицемерие и обман. У моей подруги Эммы есть супруг, лорд Бошан. Вы даже, возможно, лично с ним знакомы, он член парламента и, кажется, выдвигался на пост министра образования. Этот мерзкий тип женился на Эмме, а после свадьбы объявил, что состоит в связи со своим другом и желает, чтобы жена рожала детей от них двоих, представляете! Конечно, Эмма навешала этим голубкам тогда пинков. Смысла рассказывать о том, что семейной жизни пришел конец, конечно, нет?

Я деликатно умолчала, что после того, как подруга пришла ко мне и рыдала несколько часов на плече, я, разъяренная, помчалась в их дом и в грубой форме, используя зонтик в качестве аргумента, высказала Руперту все, что о нем думаю. С тех пор я стала там нежелательным гостем.

– Да, нелегко вашей подруге, – согласно кивнул мистер Ривс. – Но браки обычно заключаются по семейным или политическим интересам, супругам приходится уживаться вместе, и у многих это с успехом получается.

– Но у Эммы не получилось, хотя ее вины в этом нет, – заявила я. – Развестись она не хочет по той же причине, что и вы, – боится, будто ее перестанут принимать в обществе, а по мне, так ну его, такое общество, псу под хвост.

Нашу беседу неожиданно прервала абсолютная тишина, воцарившаяся в зале. Легкая музыка стихла, разговоры прекратились, гости приосанились и расступились, пропуская вошедшую королеву. Ее величество Эдвина была облачена в закрытое темно-синее платье; черные волосы, обильно тронутые сединой, собраны в высокую прическу и украшены сияющей тиарой. Королева прославилась своим невероятно ханжеским характером и чопорностью. Ее батюшка Вильгельм имел, напротив, веселый нрав и государственным делам предпочитал пирушки и развлечения. Король даже содержал небольшой гарем, состоящий из фрейлин своей супруги. Придворные также не отличались скромностью, при дворе царил разврат, правили похоть и пьянство. Юная Эдвина, с детства видевшая страдания своей скромной матери и воспитанная в строгости с некоторой долей аскетизма, как только взошла на престол, ввела собственные порядки. В строгой форме придворным было запрещено разводиться и повторно вступать в брак, тем самым ее величество пыталась привить подданным семейные ценности.

Эдвина была довольно высокого роста, худощавая, сухое вытянутое лицо не было таким красивым, как на официальных портретах: губы тонкие, а нос слишком длинный. Королева едва заметными кивками приветствовала гостей.

– Она направляется к нам, – шепнул мне на ухо мистер Ривс.

– Сама вижу, – тихо ответила я, наблюдая за тем, как взгляд черных глаз королевы фокусируется на нашей паре.

– Сэр Флок, представьте нас, – хриплым голосом отдала приказ одному из придворных ее величество.

– Их светлость герцог Левиргейл, – отчеканил мужчина. – С супругой.

– Позвольте помочь сэру Флоку, – слегка насмешливо заявил мой муж. – Леди Каринтия Эвинсель де Ривс.

Я сделала реверанс, с удовольствием отметив, что руки и ноги не дрожат от страха и волнения. Спасибо Винсенту, он взбодрил меня, спустив с небес на землю.

– Эвинсель… – задумчиво протянула королева, повторив вслух мою фамилию. – Не припоминаю, чтобы слышала раньше это имя.

– Мы нетитулованные дворяне, – произнесла я без тени смущения.

– Занятно, – проговорила ее величество. – Это, конечно, похвально, что герцог решил сочетаться законным браком вместо того, чтобы, подобно некоторым холостякам, предаваться греховным одноразовым связям на стороне. Да не краснейте, Левиргейл, я знаю, что молодые мужчины часто грешат этим.

Делмар и не думал краснеть, он лишь слегка раздувал ноздри, готовясь к нудным проповедям нашей высокородной ханжи.

– Но должна сказать, что все же разочарована вашим поступком. Вы, как глава рода, прекрасно знаете, что вначале должны были испросить моего благословения на брак, а уж потом, после одобрения, как положено, венчаться в Эверденском аббатстве, отдавая дань не одному десятку поколений ваших предков.

Обстановка явно накалялась, чувствовалось, что супруг весьма недоволен желанием королевы контролировать личную жизнь своих подданных, но открыто высказывать свои мысли он не мог.