– Добрый день, миссис Ривс!

Я вздрогнула и подняла глаза на Делмара. Мой супруг наградил меня ехидной улыбкой.

– Мистер Ривс, вы меня пугаете. Зачем пожаловали? – Я нахмурилась, пытаясь угадать по выражению лица мужа, что он от меня желает.

– Я принес драгоценности для бала. – Муж поставил на столик рядом с тарелкой с зеленой бурдой большую бархатную коробку.

– Лучше бы принесли поесть, – ворчливо проговорила я. – Ваша матушка слишком увлеклась моей подготовкой к такому невероятно важному событию.

– Для нее это действительно важно, – спокойно и довольно серьезно пояснил Делмар. – Мама очень зависит от общественного мнения, она не переживет, если вы оконфузитесь сегодня вечером перед королевой.

– Я все понимаю и постараюсь вести себя безупречно, – отчеканила я каждое слово. – Пусть не волнуется.

– Фамильные бриллианты. – Делмар провел пальцем по крышке, обтянутой мягким черным бархатом. – Думаю, они неплохо будут смотреться на вас.

Я опустила голову, пытаясь спрятать довольную улыбку, кажется, только что муж сделал мне первый на моей памяти комплимент.

– До встречи в гостиной. – Делмар кивнул и, подойдя к двери, открыл ее. Но прежде чем выйти, постоял на пороге несколько секунд, словно не решаясь мне что-то сказать.

– До встречи, – прошептала я.

Этот короткий разговор очень поднял настроение. Я и так была на нервах из-за предстоящего бала. Ее светлость боится, что невестка опозорится, а как же этого боюсь я! Никакого сумасбродства, идеальное поведение, гордая осанка. Уроки бедняги месье Филберта не пройдут даром. Я даже вновь села за стол и попыталась поесть авелы, но, увы, это оказалось выше моих сил, я так и не смогла проглотить вторую ложку.

Через пятнадцать минут неожиданно вернулся Делмар, он заговорщически подмигнул и поставил передо мной тарелку с небольшим, хорошо прожаренным бифштексом и зеленым горошком.

Я ахнула и расплылась в счастливой улыбке. Супруг встретился со мной взглядом и коротко кивнул.

– Спасибо, – прошептала я. Вот уж не ожидала от мистера Ривса подобного жеста.

– Стащил на кухне, – ухмыльнулся он. – Что только не сделаешь, чтобы спасти леди от голода. Даже умыкнешь из-под носа повара его собственный обед.

– Думаю, Жан-Поль ужасно расстроится, когда увидит, что его еда пропала.

– Максимум, что нам грозит, это пересоленный бульон, а вот если не покормлю вас, дорогая миссис Ривс, то, боюсь, головная боль от недовольного ворчания на целый вечер мне обеспечена.

– Вы преувеличиваете мое влияние на вас, – язвительно заметила я.

– Это вы недооцениваете свое влияние, Каринтия, – загадочно проговорил Делмар. – Кстати, я утверждаюсь во мнении, что поступил правильно. Если судить по вашей искренней радости при виде кусочка мяса и горстки горошка, можно подумать, что вы находитесь на грани истощения.

Мои щеки опять полыхнули огнем, вот умеет подлец вогнать в краску. Ну ничего, я смогу собрать волю в кулак. Разбаловали тут меня хорошими обедами. Я решительно пододвинула к себе тарелку с авелой и, изображая удовольствие, съела несколько ложек.

– Это была шутка насчет еды. – Я гордо задрала подбородок. – Я хочу выглядеть безупречно в своем прекрасном платье, для этого буду есть водоросли и даже пить сопли ежей.

– Боже, как жутко звучит, – скривился мистер Ривс. – Не разочаровывайте меня, Каринтия, не становитесь одной из тех великосветских дамочек, которые в погоне за модой и красотой гробят свое здоровье. Сейчас вы настоящая, без притворства и наигранности, именно этим вы мне и нравитесь.

Что, я ему нравлюсь? Я не ослышалась, он действительно так сказал. А мне казалось, что он еле терпит мое присутствие, и вообще, если бы не воспитание, он давно отправил бы меня на виселицу или в камеру Торвиля.

Делмар неожиданно подошел к столику, взял в руки бархатную шкатулку и распахнул ее. Моему взору открылся гарнитур из колье, сережек и браслета, настоящее произведение ювелирного искусства. Тонкие веточки с крошечными листиками были выполнены из белого золота, а в каждом цветке с длинными изящными лепестками красовался большой бриллиант.

– Красота, я такое даже на картинке никогда не видела, – похвалила я. – Боюсь, не смогу это надеть, а вдруг на бал явится грабитель. Нужно хоть булыжник в ридикюль положить, будет чем отбиваться.

– Вы серьезно? – Супруг еле сдержался, чтобы не рассмеяться в голос. – На королевском приеме вам ничего не угрожает. Там надежная охрана, даже муха не пролетит без ведома специальной службы. Тем более я постараюсь все время находиться рядом с вами, если, конечно, это вас утешит.

– Да, вы мужчина крепкий, вместе, думаю, сможем отбиться от грабителя, – задумчиво пробормотала я.

Мистер Ривс вернул шкатулку обратно на столик и достал из нее колье.

– На вид оно массивное, но это визуальный обман. – Делмар шагнул ко мне и опустил украшение мне на шею.

Я тотчас почувствовала прохладу от благородного металла и обжигающее тепло от пальцев супруга. Застежка на колье щелкнула, и он отошел, чтобы полюбоваться на украшение или, возможно, на меня.

– Прекрасно! – проговорил он, карие глаза стали почти черными и странно сверкнули.

Я облизала внезапно пересохшие губы.

– Колье или я? – поинтересовалась у мужа.

Но, к сожалению, узнать ответ на вопрос так и не получилось, в комнату вошла горничная.

– Господин, простите, я не постучала. – Грейс стала раскланиваться и извиняться, но Делмар жестом остановил девушку.

– Ничего страшного, я уже ухожу. – Делмар больше не удостоил меня взглядом и быстро покинул спальню.

– Грейс, верни, пожалуйста, на кухню бифштекс, – попросила я. – Мне достаточно авелы, я, пожалуй, смогу пересилить себя и съесть половину тарелки. Хочу выглядеть достойно рядом с его светлостью, а то вдруг во время мазурки у меня лопнет корсет.

– Да, это будет большой конфуз, – согласилась Грейс.

– Мама, перестань дергаться, все будет нормально.

– Делмарчик, я чувствую, вечер закончится катастрофой!

Я спускалась по лестнице, когда услышала голоса, доносившиеся из большой гостиной.

– Поэтому я сказалась больной и не поеду с вами, – ехидно заметила Фелисити.

– Дорогая, как всегда, спасибо за поддержку, – незамедлительно отозвалась леди Мадлен. – Лучше бы нашла слова утешения, не видишь, твоя матушка сейчас в обморок упадет.

– Вы крепкая женщина, помнится, даже не побледнели, когда доктор Хоурд сообщил, что батюшка скончался, но зато на похоронах каждые пять минут падали возле гроба, изображая убитую горем вдову.

– Дерзишь, дорогая, – процедила сквозь зубы герцогиня. – Не знаю, и чем же я заслужила такое отношение от собственной кровиночки, которую выносила и родила в муках.

– Да полно вам кривляться, мне кормилица рассказывала, что вы произвели меня на свет на три недели раньше срока. Специально скакали на лошади, чтобы поскорее разрешиться от бремени и успеть на большой рождественский бал во дворце.

– Фелис, перестань, – резко осадил сестру Делмар.

– Дел, ты же знаешь, если бы не она, мне не пришлось бы выходить замуж за лорда де Верона!

– Дуреха, сказала бы спасибо, что де Верон согласился взять тебя в жены в твоем-то незавидном положении, – вскричала ее светлость, уже не сдерживая себя. – Он обожает тебя, любит, на руках носит.

– Зато я его не люблю, – заявила Фелисити. Послышался звон бокалов и льющегося вина.

– Ну вот, теперь оба моих ребенка спиваются, а виновата я, – выдохнула герцогиня. В ее голосе послышались плаксивые нотки. – Я прикрыла твой позор. Если бы свет узнал, что дочь герцога Левиргейла носит под сердцем незаконнорожденного ребенка, мы стали бы изгоями.

– Мнение придворных – это единственное, что тебя заботит, – прошипела ее дочь. – К тому же никто бы не узнал, что я беременна. Я нашла знахарку, которая помогла бы мне избавиться от бремени, и тогда не пришлось бы выходить за старика замуж.