Получалось, не все коллеги меня предали, некоторые просто умерли. А Ирина Горовых стала чудить, «играть по пятому номеру», то есть симулировать психическое заболевание. Первое впечатление было — «косит», хоть она и лечилась уже некоторое время в психиатрической клинике. Эта «жизнерадостная» (так называют на блатном жаргоне психически нездоровых людей) с готовностью сообщила ментам все врачебные тайны, сдала явки, пароли, таксы. Она прочла много детективов, и это отразилось на ее больной психике. Вообще, она не считала себя рядовым врачом. Она дочь Екатерины Великой и маршала Жукова, разве может она быть рядовым врачом? И неважно, что ее родители жили в разные эпохи, экстракорпоральное оплодотворение, убеждала она нас. Мужа она из дома выгнала и в каждой женщине видела его любовницу, а во всех детях — незаконнорожденных детей мужа.

И вот у этой женщины менты брали показания и ставили мне ее в пример: пришла-де, все честно рассказала и ушла, а ты вот сидеть будешь. На суде мне показывали множество не поддельных, а выписанных этим доктором рецептов. С ее настоящей печатью. Я слушала этот бред прокурора. Ее рецепты, так пусть и отвечает за свое. Но ее в суде не было. Она лежала в психиатрической лечебнице, потом ее признали невменяемой, и суд освободил ее от уголовной ответственности.

В тюрьме и днем и ночью горит свет. Со временем это начинает очень сильно воздействовать на организм. Происходит дезориентация во времени, при свете человек не отдыхает во сне. Избыток, как и недостаток света давит на мозги.

Сегодня я ругала Теслу, изобретателя электричества, и Эдисона, изобретателя лампочки. Видимо, они тоже сидели в тюрьме… Вот, опять я злюсь. Как можно ругать свет?.. И вообще, никогда никого нельзя ни ругать, ни винить. Надо признать, что наличие света в камере при всех его недостатках имеет одно достоинство. В тюрьме можно читать днем и ночью. Можно прочитать все то, на что у тебя раньше не было времени. Можно заняться самосовершенствованием, выучить иностранные языки. Выбор языка будет зависеть от срока. Итальянский — года за два, за три, китайский или арабский — лет за пять-семь. Можно заочно научиться пользоваться компьютером или выучить правила дорожного движения.

Мне как-то попался справочник экскаваторщика. И я начала изучать устройство экскаватора. Тренировка мозга — это профилактика атеросклероза, болезни Альцгеймера, инсультов. Мозг должен постоянно работать, а основная функция мозга — это принятие решений. Бенжамен Франклин разработал собственный метод принятия решений. В 1772 году он изложил его в письме к другу: «Мой принцип заключается в том, чтобы разделить лист бумаги на две колонки. В левой пишу “за”, а в правой “против”. Далее в течение трех или четырех дней я обдумываю какое-либо предложение и записываю свои соображения — либо в поддержку выдвинутой идеи, либо против нее. В случае, если в обеих колонках встречаются взаимоисключающие доводы, они вычеркиваются. Если получается, что один довод “за” равен двум доводам “против”, то следует вычеркнуть все три. Аналогичная система действует в отношении двух доводов “за” и трех “против”, вычеркиваются все пять. В конце концов выявляется более или менее точное соотношение аргументов. И если день-два после этого ни в одной колонке не появляется новых соображений, я прихожу к окончательному суждению».

Я взяла лист бумаги, разделила его на две части. Вверху написала: «Я сижу в тюрьме», — в левой половинке написала «за», в правой — «против». И сделала так, как советовал Бенжамен Франклин. Первое, что я написала в колонке «за», была фраза: «Я жива», — и, собственно, все, что я писала в обеих колонках, уже не имело никакого значения.

В тюрьме люди очень много курят. Не всегда есть приличные сигареты, часто курят «Приму» или самокрутки. В самокрутку идет высыпавшийся из сигарет табак, остатки окурков, чайная заварка. На маленькие полосочки разрываются книжные страницы. Не прочитываются, а скуриваются. Как-то мне в руки попался недокуренный томик Некрасова 1964 года издания из серии «Школьная библиотека». Я взяла этот томик и начала читать обрывки из разных стихов Некрасова. Уже много позже, на свободе, мы сидели в небольшом ресторанчике в центре Москвы с подругой, и, говоря о духовном состоянии нашего общества, я вспомнила слова Некрасова: «Все, что мог, ты уже совершил. Создал песню, подобную стону, и духовно навеки почил».

…Китайский философ Конфуций учил: «У человека есть три пути, чтобы поступать разумно: первый — самый благородный — размышление; второй — самый легкий — подражание; третий — самый горький — личный опыт».

Мне достался самый трудный путь — личный опыт. А чтобы пройти тяжелый путь, нужны огромные силы. Где их взять? Как врач я понимаю, что надо хорошо питаться, пить много жидкости, чтобы не возникало обезвоживания и оставались силы. Организм впал в какой-то анабиоз, хотелось просто лежать под одеялом и не шевелиться. Мышцы атрофировались от недостатка движения, ноги и руки болели, ходить было больно, голова кружилась. В организме поселились лень и безразличие, я ощущала полное отсутствие стимулов. Так ведь можно и умереть. Интересно, а от лени умирают?.. Посмотрела на себя в зеркало и поставила очередной диагноз: лахудра. Внешний вид — это прежде всего состояние души. Волосы можно подкрасить, лицо умыть, зубы почистить. А как зажечь свои глаза? Это гораздо сложнее, надо собой заниматься. У меня ведь есть для этого море свободного времени.

Продуктов хватало только на два дня, понедельник и вторник, дальше голодали. Вот и сегодня осталась последняя ложка геркулеса. Нет, зеки отучили меня от слова «последний». «Жена у попа последняя», — сразу одергивали меня они. Правильно говорить так: осталась ложка геркулеса. Я ее заварила, получилась ложка каши. Хотелось ее съесть, но я намазала на лицо, сделала маску. Сын добился разрешения передать мне бигуди и краску для волос. Покрасила волосы, накрутила, локоны разобрала на пряди. Обтирание холодной водой, небольшая зарядка, ярко-красные брюки клеш и футболка в красную полоску с капюшоном. Смотрю в зеркало: недели работы над собой не прошли даром. Теперь нужно заново вызвать на своем лице улыбку. Вспомнить что-нибудь хорошее, детей, родителей.

Получилось! «Жизнь продолжается», — сказала я себе и шагнула из камеры. Меня ждал очередной этап в суд. Я зажгла огоньки своих глаз, доброжелательно здоровалась со всеми знакомыми, попадавшимися на пути. «Че, наверное, в салоне причесывали?..» — слышала я вслед чей-то шепот. «Посидите в тюрьме, — и вас причешут», — без злости думала я.

В зал суда стали вызывать свидетелей. Все видели меня в первый раз. Один мужчина сказал:

— Если б видел, запомнил бы. Как такую женщину не запомнить? Ваша честь, зачем такую красавицу в клетке держать? Отпустите. Зачем посадили?

— Чтобы мужики не украли! — рявкнул судья и объявил перерыв.

Хоть курица и несет дорогие яйца, ценой в собственную жизнь, мозгов у нее нет и никогда не было. Так утверждала Веселая Ольга. Нарвалась наша Курица на нож, одиннадцать суток провалялась без сознания в реанимации, восемьдесят шесть — в больнице. Наскучило ей в больнице, отсоединила сама трубки и сбежала. Куда спешила? Понятно, куда: в тюрьму. И теперь живот у Наташки все болит и болит. Стала повышаться температура. Сначала Курица кудахтала от боли, потом и кудахтать перестала: во рту пересыхало.

Я посмотрела живот. Напряжен. Симптомы раздражения брюшины. В месте, где стояли трубки, пальпировался огромный инфильтрат. Ольга смотрела на Курицу с раздражением, приговаривала «откудахталась», но подавала ей воду, мочила сухие губы и гладила по голове. По тому самому «круглому тупому предмету». Я понимала, что медлить нельзя, у Курицы развился перитонит и ей необходима экстренная хирургическая помощь. Вызвали доктора Рюриковича. Он не стал ее осматривать, поверил мне на слово и сделал все быстро и профессионально: заказал конвой и вывез Наташу в больницу, где были опытные хирурги.