ГЛУХАРЬ. Что значит — катастрофически?
ВОРОНИН. Сырья нет.
ЛАРЕЧКИН. Сырья нет… Аварии все время. Пьяница-директор.
ГЛУХАРЬ. А почему нет сырья?
ВОРОНИН (развертывает бумаги). Изволь сегодняшнюю сводку… Сырья только на один месяц… А потом что я буду делать?
ЛАРЕЧКИН. И бюро ячейки что будет делать?
ГЛУХАРЬ. Что за ерунду городите?
ВОРОНИН. Не ерунду, а то, что есть… (Указывает на бумагу.) Вот, придется консервировать… Рабочие почуяли.
ЛАРЕЧКИН. Не почуяли, а досконально знают все! От них не скроешься…
ГЛУХАРЬ (смотрит в бумаги). Ах ты, холера, холера! Выходит, тут хужее дело…
ВОРОНИН. Сорокин привык держать курс на заграничное сырьецо. Спецы ему очки втирают, а особенно пройдоха Гарский. А старик все утверждает… Теперь в Наркомторге дело сорвалось с валютой…{292} В результате… вот… тебе — картинка… Акта о приемке я не подпишу.
ГЛУХАРЬ. Подпишешь. Мы срочно разберемся в этом… Фу, холера, голова кружится…
Садится и берется за голову.
КОМСОМОЛКА (подбегает). Езжай, Андрей Василич… Ты еле на ногах стоишь…
ЛАРЕЧКИН. Да, ты что-то не в себе, парень…
ГЛУХАРЬ (Воронину). Если б не трепанула лихорадка, я сейчас с вами метнулся бы на фабрику.
ЛАРЕЧКИН. Тебя-то не нужно там…
ВОРОНИН. Но дело очень скверное…
ЛАРЕЧКИН. Нас сегодня разнесут.
ГЛУХАРЬ (Воронину). Давай, вали туда, добейся перелома, успокой рабочих. Завтра мы этот вопрос поставим… Дело тут, оказывается, хужее…
ВОРОНИН (отдает материал). Хорошо. Пока…
Уходит вместе с ЛАРЕЧКИНЫМ.
ГЛУХАРЬ. Ну, я, товарищи, в баню… Веничком немного покомандую.
КОМСОМОЛКА. Ха-ха-ха! Что ты, старик, что ли?
ГЛУХАРЬ. С веничком-то? Обязательно. Я попариться любитель… Рос в деревне, Машенька…
КОМСОМОЛКА. Ха-ха-ха!
ГЛУХАРЬ. Запри сорокинский билет…
ШУРКА берет билет и смотрит, перелистывая.
Надо двигаться. (Одевается.) Еле ноги волоку…
Звонок телефонный.
КОМСОМОЛКА (берет трубку). Алло! Рай-ка-ка! С фабрики «Красная Заря»?.. Товарищ Ларечкин был здесь, но уже уехал… Товарищ Глухарь здесь… (Глухарю.) Андрей Василич, тебя.
ГЛУХАРЬ. Кто опять?
КОМСОМОЛКА. С фабрики…
ГЛУХАРЬ (берет трубку). Слушаю… Как? Бузят?.. Сорокин будет, и Воронин поехал к вам… Вы там сами, ячеешные, плохо пошевеливаетесь… С прохладцей больно… да… Вас бы потрясти самих немного… Что? Забастовку организуют? Здрасьте, я вас по соплям узнал… Этого срама еще не хватало! (Кладет трубку, комсомолке.) Придется самому туда поехать.
КОМСОМОЛКА. Что ты, смеешься?
и (одновременно)
ШУРКА. Куда тебя, такого, понесет?
ГЛУХАРЬ. Поеду сам взгляну…
Входит АВДОТЬЯ ИВАНОВНА.
АВДОТЬЯ ИВАНОВНА. Здравствуй, Андрей!
ГЛУХАРЬ. Здравствуй, Авдотья Ивановна!
АВДОТЬЯ ИВАНОВНА. (Шурке). Здравствуй, Шуряк!..
ШУРКА. Здравствуй, Авдотья Ивановна!..
АВДОТЬЯ ИВАНОВНА. (Глухарю). Ну как, Андрюша, материалы подтверждают?
ГЛУХАРЬ. Материал тяжелый, Авдотья Ивановна! Придется высадить Сорокина из тарелки…
АВДОТЬЯ ИВАНОВНА. Даже так?
ГЛУХАРЬ. Да. Жалко старика, но вертится на холостом ходу и разлагается. Связь с бескостным элементом. Кругом густая сволота… Не провернешь… А на производстве полный развал…
АВДОТЬЯ ИВАНОВНА. Неужели исключат, Андрюша?
ГЛУХАРЬ. Вроде этого…
АВДОТЬЯ ИВАНОВНА. Быть может, как-нибудь можно еще поддержать?.. Не болен ли он?
ГЛУХАРЬ. Авдотья Ивановна! Раздумье у него и раньше бывало… в ссылке; где нужно дело делать, вдруг он размечтается… Черную работу Сорокин всегда недолюбливал. От массы оторвался и не верит ей, не уважает… Слабовольный стал. Я боюсь, он улетит с своей особой, тогда партии краснеть придется.
АВДОТЬЯ ИВАНОВНА. Я поеду в це-ка-ка. Попрошу внимательнее отнестись к нему… Может быть…
ГЛУХАРЬ. Безнадежно! (Показывает партбилет.) И партбилет уж отобрали…
АВДОТЬЯ ИВАНОВНА. Позор! Какой позор! Ну, чем он объяснит все это? (Пауза.) Кто б подумал!
ГЛУХАРЬ (вздыхает). В ссылке учил нас с Крымовым марксизму, а теперь хоть самого учи…
АВДОТЬЯ ИВАНОВНА. Помню, помню…
ГЛУХАРЬ. Ну, я тороплюсь… На фабрике неладное… (Собирается уйти.)
АВДОТЬЯ ИВАНОВНА. Мне больше ничего не нужно… Я только спросить…
ГЛУХАРЬ (за ней). Ты бы сама еще попробовала по-товарищески… Поговорила бы как близкий человек… Может быть…
АВДОТЬЯ ИВАНОВНА. Не пойду… С ним ведь говорить мне тяжело, Андрюша!..
Входит СОРОКИН.
ГЛУХАРЬ. Ах, вот кстати! Едем вместе, Алексеич! Я — на фабрику…
СОРОКИН (возбужденно). Что за неуместные шуточки, товарищ Глухарь?
ГЛУХАРЬ. Какие шуточки?
СОРОКИН. Я должен отвезти сейчас в це-ка свой партбилет, а вы тут шуточки выстраиваете?
ГЛУХАРЬ. Мы не шутим, Алексеич. Членских взносов за год не вносил ты — раз…
СОРОКИН. Я двадцать пять лет жизни отдал революции — это что?.. Не членский взнос?
ГЛУХАРЬ. С беспартийным секретарем гнать партбилет сюда — не дело тоже…
СОРОКИН. Ты, вы издеваться надо мной? Ловить на мелочах?.. Подсиживаете?
ГЛУХАРЬ. Ты не волнуйся, Алексеич. Послезавтра мы рассмотрим дело и вернем твой партбилет…
СОРОКИН. Какое дело?
ГЛУХАРЬ. Мы поставили вопрос о тресте, фабрике «Красная Заря»… и о тебе…
СОРОКИН. И обо мне?
ГЛУХАРЬ. Да, о тебе…
СОРОКИН. Остроумно… Но сейчас мне некогда, товарищ: я прошу вернуть мой партбилет. Я — сейчас в це-ка…
ГЛУХАРЬ. Хоть в це-ка-ка{293}, но партбилета не верну. Рассмотрим…
СОРОКИН (саркастически). Ну, товарищи! Надо разогнать ленинскую гвардию, если мы до такого позора докатились… Какое тут строительство социализма?! Лотерея какая-то!..
ГЛУХАРЬ. Поне-ес!
АВДОТЬЯ ИВАНОВНА. Николай! Неужели у тебя осталась с партией одна связь — партбилет?!
СОРОКИН (Авдотье Ивановне). Я не желаю с вами разговаривать!..
ГЛУХАРЬ (резко Сорокину). На фабрике обтяпывают забастовку, а ты с личным самолюбием не знаешь, куда деваться?! Вот это позор для старого партийца… Едешь или нет на фабрику?..
СОРОКИН. Я еду в це-ка… Я разоблачу все это безобразие… Ловить на пустяках, на каких-то членских взносах — это неслыханное издевательство над старой гвардией!..{294}
ГЛУХАРЬ. Ну, дело твое… Я тороплюсь…
Уходит с АВДОТЬЕЙ ИВАНОВНОЙ.
