МУЖИЧКОВ. Стой, стой, не шебурши. (К Мише.) Ты откуда же знаешь, что она к буржую?
МИША. Мне Пруткис говорил.
МУЖИЧКОВ (к Варьке). А ты?
ВАРЬКА. Мне тоже Пруткис.
МУЖИЧКОВ. Ну а Пруткис откуда?
ВАРЬКА и МИША (вместе). Кто его знает… Неизвестно…
МУЖИЧКОВ. Э, как же вы, ребята, не выяснив, и друг на друга тово?..
МИША. На самом деле… (К Варьке.) Как это мы так?
ВАРЬКА. Тут такая вещь… это ты виноват…
МИША. Никакой увязки… (К Мужичкову.) Теперь мы уж сами согласуемся. (К Варьке.) Идем.
МУЖИЧКОВ. Вот, вот, катитесь… А то производственный план лежит, а с вами тут свахой будь, тьфу…
Снова придвигает счеты. МИША и ВАРЬКА выходят.
Значит, вдруг, говорю, на полях неурожай… (Стук в дверь.) Или, скажем, канализация. Эх, мать честная… (Снова стук, бежит к двери.) Занят, занят, к черту всякие частные дела… Вон!..
В дверях появляется ПРАСКОВЬЯ ПЕТРОВНА.
О, Паша и ты еще?.. Что уж это? Нашествие какое-то, право…
ПРАСКОВЬЯ ПЕТРОВНА (склоняясь к притолоке). Извини уж… Неудобно же мне заходить к тебе туда… или теперь уж так, что нам, простым, и разговаривать нельзя. Барынькам только можно с собачками.
МУЖИЧКОВ. Ну-у? Неужели ты заметила?
ПРАСКОВЬЯ ПЕТРОВНА. Как же не заметить.
МУЖИЧКОВ. А ты о ком, собственно?
ПРАСКОВЬЯ ПЕТРОВНА. О барыньке.
МУЖИЧКОВ. Тьфу!.. А я о собачке… Оказывается, не заметил ее, чтоб она сдохла… Ну, проходи, ладно уж… (Снова садясь за стол.) А вот ты не знаешь, какие в Берлине поля орошения? Великое, брат, дело — образование.
ПРАСКОВЬЯ ПЕТРОВНА (садясь). Я на несколько минут. Видишь… Я, как говорится, по-товарищески к тебе… Все-таки как бы ни было, а в жизни у меня больше тебя ничего нет. Ты, может быть, и забыл уж меня, и с другой… а я все думаю о тебе… (Вытирает кончиком платка глаза.)
МУЖИЧКОВ. Угму… Так, так… Что-нибудь, должно быть, плохое, раз ты так?
ПРАСКОВЬЯ ПЕТРОВНА. Видишь… как сказать… Хотя ты со мной и не будешь, а и с ней тебе тоже не надо…
МУЖИЧКОВ (исподлобья, поверх очков). Чево-о? Это как же? А если она мне нравится? Чувству, брат, не прикажешь…
ПРАСКОВЬЯ ПЕТРОВНА. Чувство-то чувство, только смотри, дай чувству волю — заведет в неволю.
МУЖИЧКОВ. Почему же это меня именно заведет? Другие тоже переженились, и даже на восемнадцатилетних, и на графинях, и на княгинях, и им ничего, а меня «заведет».
ПРАСКОВЬЯ ПЕТРОВНА. Что другие… А вот у тебя как это… Сколько лет жили, и вдруг… Я, конечно, это так… между прочим… только болит же это у меня, сердце разрывается. Я с тобой ни разу об этом не говорила. А имею же право я хоть знать.
МУЖИЧКОВ. Как же, как же… Я думаю, понимаешь, тут тово… Одним словом: любовь…
ПРАСКОВЬЯ ПЕТРОВНА. Как любовь? Что такое любовь?
МУЖИЧКОВ. Вот именно, что такое любовь?
ПРАСКОВЬЯ ПЕТРОВНА. Я тебя спрашиваю.
МУЖИЧКОВ. А я тебя… Черт его знает… Любовь — это когда так… Ну, вот так… любовь и все… А какой, брат, у меня производственный план, ой-е-ей, с полями орошения. А в Германии, понимаешь, из бочек… пруды! И в прудах форель, понимаешь? Форель…
ПРАСКОВЬЯ ПЕТРОВНА. Что ж тут… раньше ты у меня был все, а у тебя дело все. А теперь выходит — она у тебя главное, раз любовь.
МУЖИЧКОВ. Ну-у… У меня то и другое…
ПРАСКОВЬЯ ПЕТРОВНА. Как другое? Любить можно только одно. Нельзя же враз хотеть и то, и другое, и пятое-десятое. Вроде догнать враз нескольких зайцев. Хотя… что тут говорить… ты лучше моего все должен знать…
МУЖИЧКОВ. Вот-вот, а то напустилась. Я, брат, тоже, матери его черт, могу узоры всякие разводить…
ПРАСКОВЬЯ ПЕТРОВНА. Ладно, я с другим пришла. Видишь, зашла я тут к Филипповне, а как раз Поликарпыч пришел из Контрольной комиссии своей.
МУЖИЧКОВ. Угму, пришел? (За бумагами.) А опять же, если канализация…
ПРАСКОВЬЯ ПЕТРОВНА. Он тоже начал о ней.
МУЖИЧКОВ. О ком, о собачке?
ПРАСКОВЬЯ ПЕТРОВНА. Нет, о твоей… Говорит, что с этой собачкой совсем у нее контрреволюционный вид получается.
МУЖИЧКОВ. Глупость он говорит. Нельзя же, чтобы у жены даже вид был и она одевалась бы так, как муж хочет. Это полное порабощение.
ПРАСКОВЬЯ ПЕТРОВНА. А он говорит: чье, слышь, порабощение? Своих мы раскрепощаем.
МУЖИЧКОВ. А не свои, выходит, рабынями должны быть?
ПРАСКОВЬЯ ПЕТРОВНА. А не своих, он говорит, с нами не должно быть. Она или должна помогать нам, или ты должен разойтись.
МУЖИЧКОВ. Ну, это он хватил. Да и что это ты все: «Он, он»? Откуда он мог знать, что я сейчас скажу. Не может же так — вроде по распоряжению или по приказу: такому-то сойтись с такой-то. В кровати ведь по приказу с бабой не побудешь, голова… (Отмахивается.) И вообще ты не тово, не тово, мешаешь только… отвлекаешь, а у меня план вот, работа… Наоборот, как раз она помогает мне… Очень преданная женщина. Настоящая, как это говорят, попутчица…{278}
ПРАСКОВЬЯ ПЕТРОВНА. Вот-вот, попутчица тебя опутывать…
МУЖИЧКОВ. Что? Меня опутывать? Брось, пожалуйста. Я на следствиях насмотрелся, как это бывают всякие фигли-мигли. Меня не опутаешь… Я насквозь, брат, все вижу… Очень она честная и преданная женщина.
ПРАСКОВЬЯ ПЕТРОВНА. А Поликарпыч говорит, что ты совсем ослеп. И действительно… ты уж и вид имеешь… и галстучки носишь…
МУЖИЧКОВ. Ну? (Хватаясь за галстук.) В самом деле… как это он у меня?.. Это я очень был занят балансом, а она, кажется, и нацепила. Хотя… Что ж тут такого? Товарищ Калинин{279} знаешь что говорит? Совсем, говорит, не так плохо, если наши рабочие имеют костюмчики и галстуки.
ПРАСКОВЬЯ ПЕТРОВНА. Там как хочешь, только Поликарпыч говорит, что обязательно это кончится Контрольной комиссией, понимаешь? Протри глаза, Андрюша… тресни себя по затылку… Жаль ведь тебя… Все-таки хоть не видишь тебя, а знаешь, что где-то ты есть… (Вытирает глаза.)
МУЖИЧКОВ (стукнув кулаком). Эх, я тебе тоже знаешь что скажу? (Слабо.) Что ты пристала, право. Раньше вот я работал с одышкой, а теперь чувствую себя помолодевшим и ворочаю, как буйвол. А ты с Поликарпычем. Поликарпычу тоже надо бы вспрыснуть этой самой любовной штуки. (Смеется.)
ПРАСКОВЬЯ ПЕТРОВНА. Безнадежный ты, видно. (Привставая, строго.) Тогда я тебе вот что скажу. О Казимире Францевиче каком-то говорил ты Поликарпычу?
МУЖИЧКОВ. Ну?
ПРАСКОВЬЯ ПЕТРОВНА. Тогда же он занялся этим самым Казимиром, и оказалось знаешь что?
МУЖИЧКОВ. Что?
ПРАСКОВЬЯ ПЕТРОВНА. Целое дело.
МУЖИЧКОВ. Да что ты?
ПРАСКОВЬЯ ПЕТРОВНА. Да. Через жену, оказывается, бывшую княжну, этот самый Казимир тоже был в знакомстве с консулом. Бывала у консула и твоя тоже…
МУЖИЧКОВ. О-о? Ах ты ж…
ПРАСКОВЬЯ ПЕТРОВНА. А у консула этого оказались широкие знакомства во всяких кругах. И из простых вот, обыкновенных разговоров со знакомыми, и даже на улице, этим консулом собирались разные сведения…
МУЖИЧКОВ. Скажи пожалуйста… из обыкновенных разговоров?
ПРАСКОВЬЯ ПЕТРОВНА. Да. Вот ты собираешься только газовый завод строить, а там уже известно…
МУЖИЧКОВ. Ой, ой… будь ты неладен…
