- Знаешь, Герда, я ни капельки не обижаюсь на этот твой свинский намек насчет моего тюфяка Матиаса. Ты ни фига не понимаешь в жизни, если до тебя не доходит простая мысль, что нормальный, привычный муж-тюфяк, который или в офисе, или дома, и на которого можно положиться, потому что он такой понятный и предсказуемый… Если коротко, то семейным счастьем называется это, а не всякие принцы на белых конях.

- Хелм не принц, - заметила Герда, - у него нет белого коня. А вот семья у него была.

- У него? Семья? - недоверчиво переспросила Азалинда, в сознании которой никак не совмещался стандарт добропорядочного мужа, и образ бравого незийского майора (за которым, согласно данным СМИ, тянулся шлейф диверсионных атак и партизанских сражений, за что он удостоился строки в розыскном листе Гаагского трибунала).

Герда Шредер выразительно пожала плечами.

- Да, представь себе. У Хелма на Самоа была жена и двое детей. Все они погибли при миротворческой бомбардировке 31 декабря позапрошлого года. Тогда уже шла Первая Новогодняя война, начавшаяся через 2 месяца после Алюминиевой Революции.

- Вот, проклятье… - протянула Азалинда, - …Честно, Герда, я не знала о его семье.

- Продолжай не знать, - сказала Герда, - хотя, Хелм не просил, чтобы я молчала на эту неприятную тему. И какой смысл изображать тайну, если это есть в его досье на сайте Гаагского трибунала? Но, просто, он… Выпустил их на волю.

- Кого их, на какую волю? – не поняла Азалинда.

- Обычай Tiki, - пояснила Герда, - если кто-то из близких… Вот так уходит… То надо почтить их соответственно, и выпустить. Не держать их. Понятно?

- Да, понятно… Хотя, не совсем. Это как надо почтить их соответственно?

- Так… - Герда снова пожала плечами. - …Это тоже есть в досье на гаагском сайте.

- Вот, проклятье… - снова протянула Азалинда, - …Кажется, я догадалась, и я не хочу смотреть этот грешный сайт в поисках подтверждения догадки. Давай сменим тему.

- Давай, - охотно согласилась Герда, которой тоже была не очень приятна эта тема.

Азалинда азартно потерла свои пухлые ладони, и спросила:

- Как ты дальше-то предполагаешь разбираться с этой своей любовной авантюрой?

- Представь, себе: это для меня не авантюра, а новый этап жизни. Поэтому, я вернусь в Германию только чтобы уладить дела. Мы с Феликсом переезжаем.

- Ого! Кроме шуток? Ты переезжаешь, и сына тащишь с собой?

- Да, разумеется. Феликсу 17, это возраст в котором человек быстро адаптируется. А я останусь колумнистом-блоггером в «Hauswirtschaft». Я уже закинула удочку главному редактору-учредителю: как он смотрит на создание корпункта журнала в Аотеароа?

- Где-где?

- В Аотеароа, стране длинного белого облака. Так на полинезийском называется Новая Зеландия. Оттуда до южных меганезийских островов менее тысячи миль. По здешним меркам - рядом. Я трушу переезжать в Меганезию, тут все иное, а Новая Зеландия, как Ирландия, где я стажировалась год, когда Феликс был еще маленьким. Помнишь?

- Еще бы! Я тогда отговаривала тебя тащить Феликса с собой, а ты не слушала! Ты же упрямая! И я весь тот год каждый вечер имела твои скайп-жалобы на тяжелую жизнь!

- Вот-вот, Азалинда! Ты отговаривала, и в чем-то была права, зато для Феликса теперь английский язык, как второй родной. А я научилась рассчитывать только на себя. Нет, конечно, я вру. На себя, и на лучшую подругу, которой можно поплакаться по скайп.

- Герда! Какая ты все такая же упрямая! Но я люблю тебя, если ты еще не заметила!

- Азалинда! Я давно заметила! Ты самая лучшая! Без тебя я не поехала бы в круиз на «Мидгардсорме», не встретила бы Хелма, и… Ладно, что тут говорить еще.

- Еще, - казала Азалинда, - по-моему, надо поговорить о Феликсе. Я имею в виду, что Феликс всегда влиял на твои отношения с мужиками, когда дело доходило до чего-то серьезного. Кроме, конечно, тех мужиков, что у тебя были до рождения Феликса.

Герда хихикнула и похлопала в ладоши.

- Ты просто корифей логики!

- Да, я такая. А, все-таки, что ты скажешь насчет отношений Феликса и Хелма?

- Азалинда, это странно, но впервые за 15 лет нет никаких проблем по этой части.

- Что, вообще никаких? Ты уверена?

- Да, - Герда кивнула, - я уверена, насколько вообще возможно. Я рассказывала, что у Феликса хобби: рисовать манги, и что Хелм запросто стал в этом участвовать.

- А! - Азалида кивнула, - Эти японские комиксы, которые опять в моде.

- Да. Знаешь, я всегда боялась лезть в это. Считается, что подростки очень негативно реагируют на такую опеку. Но Хелм не побоялся, и помог Феликсу найти свой стиль. Трудно поверить, но это так… В общем, тут у меня нет опасений.

- Герда, а сам-то Феликс что думает насчет такого переезда?

- Он думает, что это прекрасное большое приключение. Я не хочу переубеждать его.

Азалинда азартно хлопнула подругу по плечу.

- Вот это правильно! В жизни должно быть место приключениям. Знаешь, во что я тут вписалась? Хотя, ясно: ты этого не знаешь. Слушай: я вернусь домой через Гималаи.

- Э-э… - Герда мысленно представила себе маршрут из северо-западной Меганезии в Германию (дугу длиной 11.000 километров или 6000 миль над Филиппинами, Китаем, Средней Азией, и Восточной Европой), - ...Азалинда, вроде бы Гималаи, по дороге.

- Герда, ты просто не поняла. Я вернусь не над Гималаями, а через них, с остановкой в Королевстве Бутан на неделю. Я заняла вакансию полевого завхоза в пятерке!

- Что за пятерка такая? – насторожилась Герда.

- Это экипаж для сбора натуры к фанфику «Анжелика и снежный человек»: Квентин и Жоэли Эпплоу, парочка молодых австралийцев, пишущих фанфики по Анжелике, еще Китаира Блумм из арт-агентства «RomantiX», пилот-меганезиец Гу-Оранг, и я.

- Ох, Азалинда, у тебя талант ввязываться в авантюры.

- Кто бы говорил об авантюрах! Твой курортный роман с Хелмом, переросший в…

- …Кто бы это говорил! – весело перебила Герда, - Давай-ка вспомним, чья была идея вписаться в кругосветный круиз на лайнере «Мидгардсорм», и куда это привело?

- Ты пеняешь мне, что посреди маршрута случилось та фигня на исламском островке-анклаве в Ново-Гвинейском море, и на этом круиз закончился?

- Нет, Азалинда! Я тебе не пеняю, я только говорю, что это была авантюра.

- Ладно, авантюра! Но ты, благодаря этой моей авантюре, познакомилась с незийским гестапо, которое спасало наши задницы, и со своим ненаглядным штурмбанфюрером!

Эта дружеская перепалка могла бы продолжаться еще некоторое время, но тут на двух подружек, упала тень, и силуэт, частично заслонивший утреннее солнце, произнес:

- Азалинда! Я в сто двадцать восьмой раз напоминаю: наша спецслужба называется не Гестапо, а INDEMI, мой ранг называется не штурмбанфюрер, а майор.

- О! Хелм! Ты сказал: в сто двадцать восьмой раз? Ты что, отсчитываешь разы?

- А что, если да? - спросил он.

- Тогда ты зануда! - объявила Азалинда.

- Да! - с гордостью подтвердил фон Зейл, после чего аккуратно надел на голову Герды коническую шляпу восточноазиатского фасона, серебристого цвета, с синей надписью готическим шрифтом «LUNAPOTAM RULES!», и прокомментировал, - Профилактика солнечного удара. Кстати, сувенир локальной программы беспилотной астронавтики.

- А-а… - протянула Герда, - …Лунапотамы, это штуки, о стартах которых 3 дня назад идиоты из глобальных таблоидов заявили, как о первом залпе новой большой войны?

- Да, любимая, все верно, кроме утверждения об идиотах. Они не идиоты, они отлично сыграли на фьючерсах за прогнозируемый час паники на индомалайских биржах.

Герда вздохнула, молитвенно сложила руки перед грудью, и подняла взгляд к небу.

- Научусь ли я смотреть сразу на финансовую цель публикаций в таблоидах?