- А-а, - Квэк кивнул, - третий замминистра обороны Австралии. Тема ясная.

- Рыбак рыбака… - буркнул Одо Гете, - …А теперь, суб-инспектор, объясните суду.

- Да, сен судья. Это про австралийскую тайную операцию в Папуа прошлым летом. В смысле, виртуальное демократически-настроенное папуасское большинство восстало против президента Меромиса, заставив его отдать руль в руки Партии Хрислама. Тот фигурант, генерал-майор Брук, участвовал в этом, являясь полу-кротом исламистов.

- Полу-крот? – переспросила Роми, - Это тот субъект, о котором вы говорили вчера?

- Да, сента судья. Это бонза из Минобороны Австралии, работавший на исламистов с разрешения австралийской разведки. Он застрелен в Кэрнсе в день атаки на кампус, а секретные файлы из его ноутбука теперь свободно плавают по интернету.

Роми Фоккер глубоко вдохнула и выдохнула, затем махнула рукой.

- Так! Это пока к делу не относится. Вернемся к атаке на кампус. Мистер Спелмен, вы говорите, что проводили тренинги для атаки и ликвидации мишеней. Но в кампусе вы сделали нечто иное: захватили заложников. Это тоже было у вас на тренингах?

- Было в последний день. Я не собирался брать заложников, и пришел к этому, когда информатор из Кэрнса сообщил мне, что «Jamaat4sea» готовит захват в Папуа, где-то в австралийской зоне ответственности. Времени оставалось мало, я взял готовую схему, которую проще всего реализовать, и мы успели отрепетировать ее лишь рамочно.

- Хм… Поясните, мистер Спелмен, что значит: вы взяли готовую схему?

- Мэм, мы взяли схему известного теракта группировки Юрана Керуба на Мальдивах. Инициируется ночная паника в отеле, затем появляются два офицера, якобы местной спецслужбы, и говорят, что у них задача эвакуировать VIP-клиентов. Тогда VIP сами сепарируются от остальной толпы, и садятся на, якобы, эвакуационный транспорт.

- Понятно, - Роми кивнула, - значит, вот так в Кэрнсе вы получили VIP из VIP.

- Да, мэм. Мы получили самых ценных VIP из исламского VIP-сектора кампуса.

Тут включилась Цао Сюян.

- А как получилось, что вы взяли только VIP женщин и детей?

- Мэм, на самом деле, сначала пришлось брать всех VIP, но с взрослыми мужчинами-заложниками возможны проблемы, поэтому я предельно быстро избавился от них.

- Э-э… Вы избавились от них каким образом?

- Я убил их.

- Понятно… - протянула Сюян.

- Вот что, - сказал Одо Гете, - мистер Спелмен, когда вы прилетели к острову Добу, по какому принципу вы определяли, каких заложников убить в первую очередь?

- Сэр, я делал это интуитивно. Самых весомых VIP я придержал, а убивал вперемежку заложников малого и среднего веса. Простите за цинизм, но это как при игре в карты.

- Кстати, о цинизме, - заметила Роми, - если смотреть видеозапись, то создается такое впечатление, что вас развлекает это занятие: убивать людей.

- Да, мэм, - ответил бывший подполковник, - я старался создать такое впечатление для максимального психического прессинга по отношению к врагу. Нельзя было оставить Хусейну сомнения в том, что я готов начать убивать заложников, которые в родстве со спонсорами «Jamaat4sea». И Хусейн должен был быть уверен, что ответные убийства монашек-заложников никак не затормозят меня, что мне плевать на монашек. Таким и только таким путем я мог защитить монашек от смерти и иного шокового насилия.

- Вот, блин, хренотень какая… - озадаченно пробормотал Одо, - …Слушайте, коллеги, давайте пригласим австралийку-лейтенанта со сторожевика «Страйкап».

- Ее зовут Мерлин Йенз, она боцман, - напомнила Сюян, заглянув в свой элнот.

- Хорошая идея, - согласилась Роми, - мы вызываем свидетеля Мерлин Йенз! Мистер Спелмен, вернитесь, пожалуйста, вот туда.

Наступила тишина, длившаяся, пока бывший подполковник-морпех шагал в свой угол подиума, а боцман-психолог шла к подиуму по ступенчатой дорожке. Остановившись в пяти шагах от судейского стола, Мерлин придирчиво поправила униформу, и заявила:

- Я готова.

- Мисс Йенз, - сказал Одо, - у нас есть радиоперехват вашего разговора с Хусейном по вопросу его требования встречи с вашим капитаном Ранстоуном. Он угрожал убивать заложников, а вы ответили, что запасетесь попкорном, и посмотрите. Так было?

- Примерно так, сэр.

- Вот, - продолжил судья, - поскольку вы военный психолог по образованию, хочется услышать от вас объяснение: почему вы так построили тот разговор?

- Сэр, - ответила Мерлин, - переговорщику важно определиться: готовы мы выполнить требования террориста в той мере, что это удовлетворит его хоть на время, или мы не готовы. Во втором случае единственный шанс, это волевое обострение. Террорист, как правило, уверен, что переговорщику запрещено слово «нет». Можно сыграть на этом: внезапно заявить не просто «нет», а «иди в жопу». Тогда террорист может испугаться, подумав, что на руках у него оказались не тузы, а двойки, которые не играют роли.

- У вас тоже пример из игры в карты, - заметила Цао Сюян.

- Да мэм. Это потому, что психология транзакций в системе террорист-переговорщик аналогична психологии транзакций в паре покерных игроков.

- Мисс Йенз, - сказала Роми, - как вы оцените игровую стратегию мистера Спелмена?

Боцман-психолог напряглась. Было заметно, что вопрос крайне неприятен ей.

- Простите, мэм, но случай Спелмена относится к области этических уравнений, и это позиционирует его вообще вне круга допустимых стратегий.

- Хм… Мисс Йенз, поясните это как-нибудь для неспециалистов.

- Мэм, я попробую. Допустим, жизнь неких 10 человек под вашим контролем, а жизнь других 100 человек вне вашего контроля. 100 человек останутся живы, только если вы убьете 10 человек, подконтрольных вам. Если вы этого не сделаете, то те 100 человек непременно погибнут. Что этичнее: отказаться от убийства, или спасти 90 жизней?

- Хреновая альтернатива, - проворчал Одо Гете.

- Да, сэр, - согласилась Мерлин.

- Ну, - произнесла Роми, - а если такая ситуация возникла реально, что тогда?

- Тогда, мэм, как я уже сообщала, это вне стратегии переговорщика. Переговорщик не разменивает жизни одних людей на жизни других. Такие размены, как ящик Пандоры: откроешь – получишь столько силовых кризисов, что даже вообразить невозможно. И потому, если оперативная ситуация доходит до этических уравнений, в дело вступают

парни, которые не торгуются, а стреляют, и мыслят в терминах «допустимых потерь».

Роми Фоккер задумалась, и сосредоточенно потерла виски ладонями.

- Так, мисс Йенз. Я поняла, что вы говорите. А теперь давайте, в порядке мысленного эксперимента, представим, что Спелмен не убивает, а лишь имитирует убийства своих заложников. В таком случае, как вы оценили бы его игровую стратегию?

- Мм… - боцман-психолог сделала паузу, и ответила, тщательно подбирая слова, - …В порядке мысленного эксперимента, а не в порядке практического метода, и только при условии, что имитационная игра психически не травмирует заложников… Так, мэм?

- Да, мисс Йенз, именно так. И что тогда?

- Тогда, мэм, я бы оценила эту стратегию, как крайне эффективную. Переговорщик не только уравнял ставки, но и подавил террориста, вынудив общаться с агриотимиком.

- Э-э… Извините, с кем?

- С агриотимиком, - повторила Мерлин, - есть такой психоз: агриотимия, одержимость уничтожением человеческой жизни. Некоторые античные завоеватели, подметив ужас психически нормального человека перед агриотимией, имитировали этот психоз. Они публично принимали ванны из человеческой крови, и воздвигали пирамиды из свежих останков убитых врагов. В XX веке так поступали тонтон-макуты на Гаити, мау-мау в Кении, и «Армия бога» в Бирме. Это эффективный метод психического подавления.

Одо Гете жестом воспитанного студента поднял руку.