Невилл Кавендиш улыбнулся, и показал ладонью вокруг себя.

- А чего тут не хватает, по-твоему?

- Э-э… Я не знаю, но если человек богат, то обычно он хочет большего.

- Имоджен, точнее сказать: рынок хочет большего от него. Современный капитализм, называемый также «обществом потребления», не позволит кредитоспособной персоне уклониться от покупки ненужных товаров. Я очень рад, что переехал в страну, где нет навязчивой рекламы, банков, и долга потреблять статусные товары. Статуса в смысле близости к истеблишменту тоже нет, как нет самого истеблишмента. Это прекрасно.

- Ой, Невилл, давай не будем переходить на политику.

- Как скажешь, Имоджен, это ведь твоя программа. Спрашивай, о чем хочешь.

- Тогда, - предложила она, - давай перейдем к предприятию «БлицВерк», Суперкубку Адреналинового Гейзера, и экуменической общине бахаи в школе-интернате. Как эти разнородности оказались связаны? И что за слухи о неких сектантах – тау-китянах?

- Первая часть вопроса простая, - ответил он, - поскольку «БлицВерк», это мобильное предприятие, то естественно было переместить его туда, где избыток рабочих рук. Тут больше молодых бахаи, чем надо для агрофирмы школы-интерната. Далее, для нового предприятия важно заявить о себе, поэтому - СКАГ. Праздник экстремального спорта, проводимого по правилам, заимствованным из тренингов Народного флота.

Имоджен Мюр удивленно похлопала длинными ресницами.

- Извини, я не поняла, при чем тут Народный флот.

- Это просто, - ответил Кавендиш, - на флоте обычны тренинги с оружием, и другими источниками риска, в обстановке, приближенной к боевой. Чтобы свести вероятность несчастных случаев к минимуму, разработан регламент, который отлично подходит к экстремальному спорту. СКАГ должен пройти жестко, но без травм спортсменов.

- Я поняла. Хорошая идея. А правда ли, что «БлицВерк» представит на турнир СКАГ команду с инновационным самолетом для суборбитального туризма?

- Да, хотя тут требуется уточнение: это команда скорее не предприятия «БлицВерк», а Папуа-Полинезийского Политехникума.

- Хорошо, это я тоже поняла. А правда ли, что в вашу команду включены тау-китяне?

- Имоджен, это смотря, кого ты называешь тау-китянами.

- Разумеется, - уточнила австралийка, - я говорю не о фантастических пришельцах из звездной системы Тау-Кита, а об экзотической секте из Южного Туамоту.

- В общем, верно. Эти ребята включены. Но требуется уточнение: они не секта.

- Не секта? А что тогда? – снова удивилась Имоджен Мюр.

Капитан-содиректор Кавендиш в ответ улыбнулся и предложил.

- Расскажи: что ты о них знаешь? После этого мне будет проще объяснить тебе.

- Ладно, - она кивнула, - насколько я знаю, сектанты верят, что Земля обречена, но их община спасется на звездолете, который полетит к звезде Тау-Кита, около которой, по представлениям сектантов, есть планета Эдем, где все они будут как Адамы и Евы. По логике этой религии, тау-китяне обходятся без одежды и дома, и основное их занятие: плодиться и размножаться. В общем: обычная библейская секта апокалипсиса.

- О, Великий Ктулху! Пощади мой мозг! – воскликнула Хрю Малколм.

- У тебя лопнуло терпение, - констатировал Кавендиш, - может, по такому случаю, ты объяснишь для австралийского TV, как на самом деле обстоят дела с тау-китянами?

- Ну, если Имоджен хочет знать, - отозвалась 15-с-половиной-летняя юниорка.

- Я хочу, - подтвердила Имоджен, подняв руку, как прилежная школьница на уроке.

Хрю отложила свою книжку, и уселась на диване, скрестив ноги по-индийски.

- Танцуем от стенки. Ты говоришь: сектанты верят, что Земля обречена, но их община спасется на звездолете, который полетит к звезде - по хрену, к какой. Это не сектанты придумали. Начиная с 2010-х, это публикуется в мировых СМИ, как мнение науки. На апокалипсисе всегда делался бизнес. В Средние века - продажа индульгенций. Позже - продажа бункеров-убежищ. А с 2010-х - продажа билетов на Марс. Так?

- В общем, так, - согласилась австралийская журналистка, вспомнив заголовки вроде: «ученые предупреждают: у человечества менее ста лет на поиски новой планеты».

- Тогда, танцуем дальше. Колонисты полетели на Марс, или к Тау-Кита. Ну, и?..

- Подожди, Хрю! Это большая разница! Марс рядом, а Тау-Кита черт знает где.

- Это понятно, - Хрю махнула рукой, - но есть проблема, общая для таких дел. Группе колонистов предстоит провести всю жизнь в объеме марсианской базы, или звездолета. Никакой приватности, никаких тайн, никакого выбора круга общения и рода занятий.

- Подожди! - снова сказала Имоджен, - Я поняла о звездолете, но Марс, это планета.

- Да, Марс это планета, но непригодная для людей, поэтому жить там придется внутри жестянки с искусственной кислородно-водной средой.

- Подожди, Хрю! Я видела научно-популярное кино о терраформировании Марса. Там можно сделать плотную кислородную атмосферу, а на поверхности – моря и реки.

- Имоджен! Если бы это можно было сделать при современном уровне технологии, то пустыни, занимающие больше половины твоей Австралии, уже были бы превращены в цветущие долины с реками, полями, лесами, зайчиками и белочками!

Австралийская журналистка задумалась над этим жестким аргументом, а Хрю, сделав достаточную паузу, чтобы до собеседницы дошел очевидный смысл, продолжила:

- Так вот: автор тау-китянской идеи поставил цель: построить сообщество колонистов, готовых жить и работать внутри жестянки, год за годом расширяя и достраивая такую жестянку, создавая место для новых поколений, и порождая эти новые поколения. Вот задача: ты смогла бы, обитая в жестянке, без приватности, постоянно на виду у других колонистов, не только работать, но и заниматься сексом? Далее, вынашивать, рожать и выкармливать детей - множественных близнецов, чтобы колония быстро росла? Ну?

- Черт побери! - воскликнула Имоджен, - Это что-то невозможное, и нечеловеческое!

- Тем не менее, - сказала Хрю, - автору идеи, профессору Хуану Ларосо, путем выбора удачной исходной популяции колонистов, и селекции первого поколения, это удалось. Ребята, известные тебе, как сектанты – тау-китяне, могут так жить. Забудь ерунду про планету Эдем, где все будут как Адамы и Евы. Стиль тау-китяне - без одежды и дома, размножаясь и работая, приспособлен не для Эдема, а для межзвездной жестянки.

- Черт побери! - снова воскликнула австралийка, - Этот профессор Ларосо долбанный больной извращенец! Таких надо держать за решеткой в зоопарке!

Хрю улыбнулась и покачала головой:

- Ларосо не извращенец, а парафреник. Ну, типа: параноик с долькой гениальности. А мнение суда не совпало с твоим, поэтому Ларосо посажен не в зоопарк за решетку, а в обсерваторию-полуавтомат на необитаемом островке Вастак в восточной Полинезии.

- Тоже годится, - одобрила Имоджен.

- По ходу, ты теперь поняла, как обстоит дело с тау-китянами, - заключила Хрю.

- Нет, погоди, я не поняла: а что теперь с тау-китянами?

- Ничего такого, - ответила Хрю, - танцуют, работают, играют в мяч, рожают детей.

- Как, ничего такого? Им же нужна психическая адаптация к нормальной жизни.

- Зачем? Они в норме. Компанейские голые ребята, фанатеющие от астронавтики.

- Не верю! – резко отреагировала Имоджен.

- И не надо верить. Завтра сама посмотришь, если хочешь. Я познакомлю.

- Превосходно! Ловлю на слове.

- Слово канака надежно, как пулемет Гатлинга, - невозмутимо сказала Хрю.

- Договорились, - австралийка кивнула, - а сейчас, я хотела бы спросить у Невилла...

- Вот-вот! Алло, Невилл, твоя очередь! И отдай мою фантологию.

- Да, разумеется, Хрю, - он протянул ей книжку, и тут Имоджен «срисовала» взглядом название: «Антология фантастики XX века: космические одиссеи».