Справа у стены в огромной луже крови, на спине, с пробитой грудью и перерезанным горлом, лежал Мур. Ещё правее, почти у самой входной двери на животе, с проколотой спиной и также перерубленной шеей, лежал Мыр.

В дальнем углу, стоя на четвереньках скулил живой Лукавый. Слева у стены, прижимаясь друг к дружке, стояли четыре молодые девы, лицо, одной из которых, было чем-то посечено и сильно кровоточило, через прижатую к нему ладонь, но видимо рана была несерьёзная, потому что по её виду, деву, как и её подруг, беспокоил только страх, в котором они все находились.

— Что. Здесь. Произошло, — выделяя каждое слово, находясь в состоянии шока, потребовал объяснений Повелитель Народов.

Так как было не понятно, к кому конкретно обращался Куруш, но в ответ ему была тишина.

— Я вас спрашиваю! — заорал Царь Царей, подобно рыку льва.

Но Лукавый только ещё громче заскулил, а девы плотнее прижались друг к другу.

Извергая молнии глазами, которые за мгновение налились кровью, Куруш резко развернулся, поймал взглядом Атиага и схватив его за грудки, проревел раненным зверем прямо ему в лицо:

— Ты был здесь?

Неожиданно, начальник тайной службы империи, потерял сознание и резко обмяк в царских руках…

Кайсай очень жалел, что оставил Васа в крепости Эр-буй-ни. Ему было очень обидно за это и горько на душе за то, что он бросил друга. Своего единственного и любимого коня. Но кто же мог подумать, что всё так получится.

Он же рассчитывал, что, выполнив задание Матери, вернётся в крепость и обязательно заберёт конягу. А вот теперь, непонятно. Вернётся ли он когда-нибудь, вообще, в эти края и тем более, в крепость царя Тиграна.

Как же это всё пошло то наперекосяк? Какая же, эта Зарине, всё же дура! Ну, как можно быть такой тупой и не дальновидной? Какого хера, она посчитала себя пупом земли?

Рыжий скакал на молодой, длинноногой кобылке и не успокаиваясь костерил на чём свет стоит свою бывшую жену. А начиналось всё, вроде бы, совсем безобидно.

Когда их предупредили, что к ним в гостевые покои соизволит явится сам Царь Царей, Повелитель Народов, Стран и так далее, Зарине возликовала до небес. Кайсай же, задницей почувствовал неправильность. Он не понял, сначала, с чем это связанно, но всё же, счёл за нужное, предупредить Зарине о своих предчувствиях. Но та, окрылённая эйфорией лёгкого успеха, как ей казалось, посчитав встречу лицом к лицу с Владыкой Империи, сразу же по прибытию во дворец, за подарок судьбы и слушать его не захотела.

Кайсай никогда не видел Куруша и знал лишь его по описанию, которое дал Тигран дочери, перед отъездом. К тому же, в отношении узнавания, он больше полагался на Каинаха, что прибежал взъерошенным после доклада Царю Царей, но тут же, приласканный Славой Зарине, преобразился, распустил хвост и начал хвастаться, какой он, самый при самый приближённый, к самому Владыке Мира.

А потом, в сопровождении неприятного на вид вельможи, вошёл ОН, под охраной двух чёрных воинов, подобных которым, Кайсай не только не встречал, но даже и не слышал никогда. Они были очень странными, непонятными, а потому, чрезмерно опасными. Это бердник определил с первого взгляда, лишь по их походке.

В голове зазвонил колокольчик тревоги. Они были, абсолютно, неправильными. Невысокого роста и несмотря на то, что балахоны скрывали их тела и были, как бабьи рубахи, только до самого пола, скрывая ноги, оба, не были наделены силой мышц. Скорее всего, воины были сухопары и физически неразвиты.

Когда рыжий это понял, то в его голове, уже не звенел колокольчик, а бил огромный колокол, потому что — это было неправильно! Телохранители Великого Куруша, до которого, как слышал бердник, ни один, даже самый искусный убийца не может дотянуться, не должны быть такими, если они, конечно, не обладают смертоносным колдовством!

Кайсай не успел додумать это подозрение, потому что, эта дура Зарине, не сказав и слова, вошедшему картежу, ударила своей Славой на полную! У бердника, от неожиданности, даже не смотря на защиту Апити, ноги с руками задрожали и в паху, так заныло и за зудело, что он предпочёл опуститься на колени, зажимая своё естество и скрежеща зубами, с силой зажмурился, всеми возможностями, сопротивляясь её влиянию.

— Кто ты, — прогремел в ушах повелительный голос Зарине, который можно было, уподобить голосу богини.

От этого у Кайсая, по всему телу прокатилась сладостная дрожь, но собрав последнюю волю в кулак, он резко сказал себе: «Нет. Я справлюсь.» и заставив себя расслабиться, тут же почувствовал, что наваждение отпускает, а амулет Апити, неожиданно стал горячим, почти обжигающим, да, так, что рыжий тут же взмолился, только бы амулет выдержал, только б сломался.

В голове прояснилось и бердник открыв глаза, осторожно осмотрелся. Зарине стояла чуть впереди и смотрела прямо на вошедших, а поэтому не могла его видеть.

— Я, Лукавый, — неожиданно нараспев ответил ей тот, кого представили, как Куруша и который, пуская слёзы восторга, валялся у её ног, — двойник Царя Царей Куруша, о, моя богиня.

Как ни странно, но Кайсай этому не удивился, как будто, только этого и ожидал, поэтому быстро потерял интерес к этому самозванцу, а вот, что его интерес перехватило, так это, всё те же демоны в чёрном, как он их, тут же окрестил. Оба стояли, продолжая держаться за руки, с абсолютно безразличными рожами. Слава Зарине, на них не действовала!

«Это не люди!» — тут же сделал вывод Кайсай и от этого шокирующего понимания, действие Славы на него, вообще перестало ощущаться.

— Где сам Куруш? — продолжала лютовать чернявая колдунья, но на этот раз голос её, оказался для Кайсая, почти обычным, только несколько надменным.

— Он у себя, — чуть ли не в голос проговорили двойник Куруша и его сопровождающий вельможа, стоящей перед Зарине на коленях и от души льющий слёзы.

— А ты кто? — повелительным тоном, обратилась она к ревущему на коленях.

— Я, Атиаг, начальник тайной службы империи, — залебезил сквозь слёзы счастья вельможа.

И тут произошло то, что перевернуло весь этот мир с головы на ноги, расставив всех и всё по своим местам.

— Ведите меня к нему, — грозно потребовала разошедшаяся колдунья, — нужно срочно предупредить Куруша о засаде на него Райс. Я прислана моим отцом и его другом, чтобы спасти Повелителя Всего Мира! Быстро!

— Ты чё, вообще охуела! — сам не ожидая от себя, заорал на неё Кайсай, вскакивая на ноги, совсем при этом забыв, что должен притворяться прибитый Славой.

— Что?! — в недоумении и со страхом на лице, уставилась на него жёнушка.

— Да, что слышала! Ты, что задумала, тварь!? — не успокаиваясь и делая шаг на встречу, разгневанно потребовал объяснений, обескураженный таким предательством бердник.

— Как? — скривилась Зарине, чуть не плача от обиды и бессилия.

— Жопой об косяк! — рявкнул Кайсай.

— Убейте его, — завизжала обезумевшая от страха дева, ещё мгновение назад, считавшая себя равной богине, — все! Все убейте его!

Рыжий прикусил язык. Мир замер, превращаясь в медленные и плавные кривляния. Неожиданно, стало легко и просто. Кайсай, каким-то непонятным чувством, вдруг догадался, что именно этот бой, в самом центре звериного логова и есть, то предназначение, ради которого он родился, обучался и стал тем, кем стал — бердником. Убийцей, без страха и упрёка.

Он даже представил мысленно размеры дворца, города и сам себе восхитился: «Вот это я понимаю, будет резня», и улыбнувшись, от чего губы обожгло, и заставило вспомнить о защитной одёжке, которую он аккуратно, не торопясь, вынул из своей шапки, бросив её на пол. Не спеша, пока все кривлялись и медленно ползли к нему, нацепил маску, одел обе рукавицы и принялся всех резать.

Первой его жертвой, стала ненавистная жёнушка. Не мудрствуя лукаво, он, просто, свернул ей шею. По пути заметив, что «лжекуруш», уже вынул акинак из ножен и скривив рожу в гримасе лютой ярости, тянется к тому месту, где до этого стоял Кайсай.