"Ну не с кем-то, а со мной" - философски заметил шарик, - "Я же часть тебя, можно сказать кусочек твоей души. А ты тут вся распереживалась. Лучше давай думать, что будем делать с этой талантливой не по годам девочкой, оставлять ее здесь нельзя..."
"Почему?"
"После расскажу. Давай, ответь ей уже что-нибудь!"
- Эм... - протянула я, подбирая правильные слова, - а какой шарик? Ты кого-то видишь?
Было слышно, как Чирк тихо выругался и все-таки покрутил пальцем у виска. А что мне еще оставалось делать? Только вдохновенно врать!
- Странно, что вы его не сидите... Хотя я слышала, как вы беседовали там, при нашей встрече...
- Да? - я изобразила настолько талантливо, насколько могла крайнее удивление и для доказательства похлопала ресничками.
Фрида пробормотала себе под нос что-то типа: "Красиво врешь" и вскоре снова натянула на лицо маску а-ля "мне все фиолетово". Вот и поговорили!
Дальше мы шли в полном молчании, хотя иногда я слышала, как на заднем плане материт мою неразумность Чирк. А что он хотел, сам такую воспитал.
До домика старосты идти оказалось недолго. Он находился на самом краю, и нам повезло с тем, что на пути из крестьян никто не попался.
Исайка ловко взбежал по деревянным ступенькам и с силой заколотил в темную дверь с резным орнаментом.
Я пока оглядывала внешний вид дома. Да, староста живет получше прочих. У него и крыша ровная, и труба печная из камня добротного, и стены бревенчатые от паразитов промазаны. А под окнами с резными ставнями цветы растут пышными кустами.
Сам староста оказался приветливым седым старичком, знающим свое дело. Сначала он вытурил на порог ребятню, а после чего усадил меня на скамью, покрытую красным полотном, и стал расспрашивать: как звать, где живу, и что же со мной приключилось. Я охотно рассказала о том, как на нас напали разбойники, убили кучера и хотели меня поймать да не нашли. А так как в лесу я оказалась впервые, то вот вся и покалечилась. Никифор - а так звали мужчину - тут же подскочил и подбежал к сундуку, из которого вынул простенькое, но красивое платье цвета чайной розы. Я даже подивилась, откуда у него такая красота?
- Да была у нас проездом одна госпожа, - пояснил старик, - не бедная, но и не такая уж и богатая. Скорее всего, зажиточная крестьянка. Погостила и заторопилась дальше, а платье свое оставила. Уж года два как я его от моли спасаю, да, наконец, вам леди передать могу. А то на вас уж больно смотреть. Вы пока за ширмой той переодевайтесь, а я вам чай с шиповника заварю. Много ребятня сегодня набрала...
Я шагнула за плотную ширму, стоящую в дальнем углу избы перед печкой и переглянулась с Чирком.
- Платок не снимай, - тут же напомнил он, - дай волосы тебе переплету, чтоб не торчали, потом снова завяжешь. А пока надень платье... Уж больно оно красивое.
Платье и, правда оказалось приятным на глаз и на прикосновение. Ткань, из которой оно сделано, была мягкая и слегка прохладная. На меня оно село как влитое, хотя было немного длинновато и не подходило по цветовой гамме. Но выбирать не приходится...
- Вот, леди, то-то же, - довольно улыбнулся Никифор, когда вся красивая я вышла под низкий потолок избы, с которого свисали сушёные травы. В углу, освещенном одной сальной свечой, висел портрет пышной рыжеволосой женщины.
- Это моя погибшая жена, - пояснил старик, проследивший за моим взглядом, - умерла от нашествия чумы тридцать лет назад. Много тогда народу унесло... Ну да ладно, чего прошлое поминать. Садись-ка за стол, отвар выпей, да хлебом свежим угощайся - Марфушка из деревни принесла. А после рассказывай, какая помощь тебе нужна от меня, чего подсказать могу.
Я разломила горячий мягкий хлеб и упоенно вдохнула аромат свежей выпечки. А пах он немного дымом и полем. Куда лучше всяких эклеров из королевского дворца! А какой вкус, какой вкус!
"Чирк, ты должен это попробовать!" - отправила светящемуся шарику, который крутился у меня над плечом и иногда поправлял платок так, чтобы староста ни в коем случае не заметил зеленого волоска.
"Я бы на твоем месте не увлекался" - фыркнул друг, - "не нравится мне все это".
Я пожала плечами, мол, какие там еще у него странности, и продолжила трапезничать. По окончанию процесса мне вручили льняное полотенце, душистый мыльный кусок и провели к умывальнику.
- Ну, спрашивай, чего тебе там нужно было узнать?
- Уважаемый Никифор, благодарю вас за оказанную помощь, я обязательно отблагодарю вас, как только смогу! Но сейчас, увы, мне нужно торопиться, меня ждут в королевской резиденции, что севернее вашей деревни. Не могли бы вы указать верный путь?
- От чего ж не могу? Подожди некоторое время, я найду старую карту в своих сундуках, по ней и пойдете. А пока выйди-с, прогуляйся по нашим полям, на жизнь бедную посмотри.
Как мы перешли на "ты" я и не заметила, но возникать не стала. Никифор старше меня на несколько десятков лет, да еще и помощь такую оказал. Пусть на "ты", если ему так удобно. Я вышла на крыльцо и потянулась, ощущая приятную тяжесть в сытом желудке. Чирк засуетился рядом. Его что-то беспокоило, это я видела по его взволнованным глазам. На расспросы шарик не отвечал, только отмахивался иллюзионной лапкой. Я пожала плечами и пошла дальше. Прочищенная дорожка со следами колес от тележки на ней привела меня прямо в самый центр селения, где толпился народ. Впрочем, тут стояли и торговцы овощами, и ремесленники, и просто бабы, которые пришли за водой к узкому каменному колодцу с покосившимся "журавлем". На отдельном пятачке местные мужики устроили показное сражение на мечах, чем привело в восторг всю детвору. Меня тоже заинтересовала такое зрелище, и я невольно подвинулась ближе. Ага, оружие деревянное, самодельное. Вместо положенных доспех - тоже грубо сколоченные деревяшки. Но дерутся умело, особенно для сельского уровня. Я немного полюбовалась, покричала "браво" вместе со всей толпой и даже кинула одну серебряную монетку из своего кошелька, который висел в виде мешочка на шее и к счастью не потерялся. Мужики не спешили собирать набросанные им "благодарности", поэтому, думаю, мой сюрприз заметят тогда, когда меня уже здесь не будет. Мелочь, а приятно. Следующим этапом стала закупка продуктов, на чем вдруг серьезно настоял Чирк. Овощи, хлеб, зерна пшеницы. Знать бы еще, как это готовить... К счастью, селение в которое мы попали, было некрупным торговым узлом, так, что даже теплая одежда здесь попадалась.
- Сейчас осенние ночи холодные, - вещал светящийся шарик, - дома ты наверняка замечала, как поздними вечерами Валя начинала топить все камины и печи? Поэтому бери во-он тот плащ из шкуры матерого волка, штаны с начесом... и, пожалуй, не промокающие сапоги.
- Но они же страшные! - возмутилась я, глянув на это широкое кожаное безумие с кучей каких-то ремешков, и, представив, как в этом можно передвигаться по лесу.
- Не переживай, - успокоил Чирк, - на практике они очень удобные. Бери!
Решив больше не спорить, я взяла все вышеперечисленное и оставила после себя две серебряных монеты. Что ж, относительно недорого.
Остальные товары оказались ненужными, и мы, смешиваясь с толпой, покинули рынок неузнанными. За углом бедного домика из мшистых бревен я накинула на себя плащ и сразу почувствовала себя защищенной. Притом погода вдруг резко испортилась, и подул холодный северный ветер с капельками первого осеннего дождя. Вот и кончилось лето.
- Ступай к Никифору за картой, и надо двигаться в путь... - сказал Чирк, сидящий на плече, - к вечеру нам надо пройти хотя бы четверть того пути, что предстоит преодолеть до тех пор, пока нас не посчитают мертвыми.
- А... - хотела возразить я, потому что планировала остаться в теплой избе хотя бы до утра. Но с другом решила не спорить, ибо знала, что это абсолютно бесполезно. Мы спешно зашагали по пустой улочке, которых тут от силы всего лишь три, и очень скоро оказались на знакомом деревянном крыльце. За мутным стеклом горел уютный огонек, а чья-то тень ходила туда-сюда. Староста нас ждал и очень обрадовался, когда я перешагнула порог.
