К счастью, демон мешкать не стал, а шустро сбегал куда-то и вернулся буквально через полминуты с большой склянкой прозрачной жидкости с едким запахом и горкой чистой марли. Без лишних слов начался процесс врачевания, на протяжении которого я стоически не издала ни звука, хотя было очень больно. Но ведь переживать потерю друга куда больнее? А, кстати, где он?
- Не слишком туго? - мужчина закончил перевязывать пострадавшую конечность и до ужаса довольный своей работой похлопал по больному месту. Тут я взвыла и непроизвольно лягнула его в живот.
- Это вместо благодарности? - обиженно фыркнул синеглазый, но на тонких губах играла легкая улыбка. Значит, не злится.
- Послушай, а где мой хиск?
- Пойдем, покажу, - демон сделал несколько шагов по направлению к темной двери, единственной в этой комнате, но его догнал мой выразительный кашель и скептический взгляд.
- Понял, - обреченный вздох. До двери и дальше по коридору я уже передвигалась в кольце чуть прохладных рук. Холод чувствовался даже сквозь слои его одежды. А что взять, нечисть она и есть нечисть.
За следующей дверью находилась кухня, с белокаменной печью и кучей деревянных шкафчиков с прозрачными стеклами, за которыми стояла расписанная позолотой посуда. Внимание привлек посторонний звук, доносившийся со стола, который пока был сокрыт от меня широкой спиной не вовремя повернувшегося демона.
"Картина страшная глазам моим предстала..." - вспомнились строчки одного стихотворения. Я с минуту умиленно смотрела на это, тихо фыркнула, а потом как гряну:
- Хомячишь, да? Вот так ты по мне скучаешь? "Душу дьяволу продам, но еду не брошу!", да? - Чирк медленно поднимал глаза от порядком погрызенного эклера, но сияние его становилось все ярче и ярче. И если в тот момент, когда я только увидела знакомый пушистый бок, оно освещало лишь блюдце с едой, то сейчас уже слепило глаза. Да я сама была готова светиться от разрывающего счастья!
- Чирк! Счастье мое! Аскадель! Боги мои, как же я соскучилась! Как я скучал! - в один голос завопили мы и кинулись друг к другу. Я даже на время забыла о больной ноге, которая, к слову, постепенно перестала доставлять неудобства. Наверное, та жидкость была не просто спиртом...
Чирк голодным комаром вился вокруг моего лица, мешая рассмотреть его получше, при этом он еще и пронзительно пищал. Наконец, мне удалось схватить хиска в охапку и расцеловать в обе щеки. Странно целовать густую энергию, но приятно... Особенно если ты не видела эту энергию уже больше месяца! Если не больше...
- Ну, рассказывай, как вы там? Как Феникс? А Фрида? А кого вы еще прихватили, что за девчушка? А почему ты с Охотником целовалась? Влюбилась в эту наглую небритую рожу? - о-о-о, чувствую, демон нашел себе достойного собеседника и благополучно сливал ему всю информацию о моих похождениях... Что ж, деваться некуда, у меня совсем немного времени, чтобы вкратце рассказать о последних событиях, благоразумно умалчивая о нюансах, и при этом узнать о жизни в четырех стенах под надзором крылатого...
***
- Спасибо, демон, - я улыбнулась васильковым глазам, - все-таки не такая ты сволочь.
- Я тут не причем, - пожал плечами мужчина, - все благодаря твоему слишком умному Хиску. Он выиграл у меня в шахматах, и я не смог отказать этому очаровательному созданию в маленьком желании. В конце концов, для тебя будет стимул идти дальше.
- Всегда им гордилась! Ты не поверишь, на протяжении пятнадцати лет, с того момента как я научилась внятно говорить и осознанно шевелить конечностями этот любитель эклеров и интеллектуальных игр пытался научить меня играть и в шахматы, и в шашки, и в карты, и даже припоминаю лото...
- Сурово! - демон запрокинул голову назад и рассмеялся, а я невольно залюбовалась на точеный профиль и длинные иссиня-черные волосы, касающиеся поясницы. Хороша нечисть, хороша...
- Что? - вдруг смех прервался, кажется, он подавился. Ой, мамочки, я что, сказала это вслух?!
- Удивительно приятно, Аделия, - впрочем, демон быстро взял себя в руки, и его улыбка стала надменной и холодной, как при первой нашей встрече, - что я понравился вам, пусть даже и формулировка этого признания оставляет желать лучшего. Но, боюсь, ваши слова не возымеют надо мной нужного воздействия, и хиска я вам не отдам, хоть вы даже вздумайте признаться мне в любви.
Я побагровела от злости, гнева и желания располосовать бесстрастное холеное лицо... Нет, морду!
- Еще чего, - фыркнула, сдерживая эмоции при себе - все-таки я зависима от него, мои руки связаны Чирком - но отказывать в желании ударить посильнее не стала:
- В вас может влюбиться только пустоголовая курица, которая не жалеет собственного достоинства. У которой нет чести! А у меня она есть! И я клянусь, что едва условия нашего договора будут выполнены и мой друг окажется в безопасности, я найду способ избавиться от вас! Вам воздастся за ваши грехи! Даже не надейтесь на милость, Боги все равно найдут способ покарать вас! Только пустое, ограниченное существо, с тяжелым детством способно манипулировать другими, угрожая жизнью их близких! Вы чудовище! Да даже разбойники, что однажды напали на меня и привели на эту кривую дорожку для встречи с вами, да даже они милосерднее будут! Вы...Ай!
Щеку обожгла яростная и жгучая боль, разрывающая каждый нерв на тысячи частиц, вызывающая град слез. Я, не веря своим глазам, провела дрожащим пальцем по лицу, касаясь трех продолговатых отметин от когтей, из которых сочилась кровь... Кожу жгло, она пылала! Как и пылала злость и ненависть к тому, кто посмел поднять руку на девушку. Я хотела убить его, рука даже потянулась к верному клинку, висящему на поясе, но замерла на рукояти. Губы скривились в презрительной ухмылке:
- Спасибо, господин демон, вы наглядно показали, что не желаете больше и звука от меня слышать. Спасибо за хороший урок. Всего доброго. И еще, - обернулась на пути к дому, - смотрите чаще на небо. Не все такие терпеливые и стойкие как я, могут и кирпич на голову уронить....
Больше я ничего не сказала, и далее, не оборачиваясь, широкими шагами, еле сдерживая слезы от боли и досады, двинулась к порогу ладиной избы. Не знаю, стоял ли демон, смотрел ли в след, или уже испарился в свои холодные чертоги, но в этот момент я понимала, что мой единственный за эту и последующую жизнь заклятый враг - это он! И я найду способ сделать так, чтобы он страдал, как страдаю я!
Эмоции пришлось придержать, и не вымещать все негативные чувства на входной двери. Ее я тихо открыла и так же тихо закрыла. Крадучись прошла мимо сладко сопящих, не подозревающих о буре в душе подруги, девочек в хозяйскую спальню, закрыла межкомнатную узкую дверь на замок и с всхлипами рухнула на кровать. Меня трясло. Щека нестерпимо горела, еще и эти царапины... раны... отметины, глубиной с гречневое зернышко, тянущиеся по всей левой части лица. Да, будут шрамы... Страшные шрамы, которые оставят меня уродиной на всю жизнь... Мама, когда увидит, в обморок упадет... Хотя - я негромко рассмеялась, но чувствую, это просто начиналась истерика - не факт что мы домой вообще вернемся, а я тут о царапинах плачусь. Неизвестно, что ждет там, за Северными вратами. Связано ли это с тем, что пророчила мне и Фриде госпожа Аннет? Связано ли это с тем колесом, катящимся по небу? Если да, то хорошо... Как бы Фрида сказала: "Верный путь значит выбрали"... Получилось бы все так... Не верю себе и своим словам, но я уже хочу домой... Да, там скучно, обыденно, там все относятся к тебе в первую очередь как к вещи, которую необходимо пристроить в хорошие состоятельные руки. Вещи, которая должна выглядеть согласно моде и которой запрещено своевольничать. Но, по крайней мере, там не ударять по лицу, без капли сожаления в глазах, там не вырвут душу с мясом, там не отберут самого близкого и родного друга, и не заставят исполнять неясные прихоти, шантажируя его жизнью. Зря я однажды все это затеяла...
