- Ты все это устроил, тебе и убирать!

Ковер под ногами исчезающего принца и присутствующих богов пошел волнами, очищая серединку от посторонних включений, запашок экскрементов сменился свежим запахом арбуза.

- Девочку вернули? – уточнил Млэдиор, снова опускаясь в рабочее кресло. Владыка даже удостоил расшалившийся замок небрежного снисходительного кивка: «дескать, ладно, неплохо».

- Да, если я более не нужен владыке, то предпочту вернуться в замок. Я не охотник до болтовни, принцесса расскажет лучше, – попросил Колебатель Земли. Не то чтобы в его возрасте после пробежки по болотам в обличье пса требовался отдых, просто, тут Громердан не лукавил, пустые разговоры его раздражали. А предстоящую беседу герцог почитал именно пустой, поскольку главное – дело – уже было сделано.

- О, вы настолько доверяете искренности наших политических соперников, герцог? – почти удивился король, вскинув взгляд на бога. Он на мгновение оторвался от бумаг, работу над которыми хотел завершить перед разговором.

- Всем – нет, принцессе, в данном случае – да, – педантично уточнил Громердан свои позиции и взгляды, не поскупившись на почти десяток лишних слов.

Великодушно отпущенный мэсслендец удалился, а для принцессы замок открыл дверь в соседнюю комнату для совещаний. В ту, где король собирался слушать доклад. Стол-гриб вырастал по ментальному повелению владыки до сколь угодно больших размеров, и был способен вместить всех призванных на совещание. Заодно он выращивал и ложноножки-стулья, которые убирались после завершения работы вместе с ненужными более объемами столешницы. В обычное же время комната походила на вполне стандартное помещение для отдыха. Окна по периметру в стиле безумных многоугольников, от которых закружилась бы голова и у Злата, не в счет. Зато кожаный диван у стены был почти мягким. После беготни по пустоши и лесам Элию он более чем устроил.

Нужды в личине больше не было, после беседы с Млэдиором принцесса собиралась домой. Поэтому с удовольствием вернула себе прежний облик, не противоречащий закону сохранения сути.

Дельен уложился с заботой о коне и псе меньше, чем в пяток минут, он даже успел завернуть к палачу и выслушать краткий доклад и прибыть в комнату раньше отца. Страж Границ и Богиня Любви оказались наедине, чем Элия не замедлила воспользоваться. Разумеется, ни о каком покушении на честь или жизнь бога речь не шла. Принцесса всего лишь собиралась перекинуться с Дельеном парой слов.

- Лошадка и собачка не обиделись на смену апартаментов? – лукаво поинтересовалась богиня.

- Я им компенсировал моральный ущерб свежим мясом, – на полном серьезе пояснил собеседник. Про овес или сено не было упомянуто ни слова, а значит, оба питомца бога предпочитали белковую пищу.

- Да, вкусный кусочек способен примирить с жизнью почти любую зверушку.

- Зверушку… Да.

- С богами труднее, потребности души и плоти куда разнообразнее, – философски заметила Элия.

- Собираетесь предложить в утешительницы по обеим статьям себя, принцесса? Вы именно за этим прибыли в Мэссленд? – сыронизировал Дельен, его взгляд нарочито демонстративно прошелся от дивана до ковра, будто бог прикидывал, где процесс утешения пройдет с большим комфортом.

- Я, конечно, блядь по божественной сути, но здесь совсем не то место и вы, принц, совсем не тот мужчина, которого хотелось бы… утешить, – парировала богиня, не опускаясь до перебранки с богом, страдающим от любовной драмы. Вместо этого женщина напомнила: – У визита моего была лишь одна цель – вернуть Мирабэль. Но кое-что я вам все-таки предложить могу.

- С чего такое великодушие? – недоверчиво хмыкнул Страж Границ, почти разочарованный отказом собеседницы от язвительной пикировки.

- Душевное здоровье наследника престола Мира Узла – проблема немаловажная, – проронила Элия и прищелкнула пальцами, сообразив, отчего так скептически принимает ее слова недоверчивый принц. – Нет, карать за похищение сестры, пытаться вас зарезать, заколоть, отравить или отправить в следующую инкарнацию каким-либо иным хитроумным способом я не намерена. Равновесие Миров Узла важнее личного желания мести. Как родственницу Бэль, меня бесит ваш поступок, но как Богиня Любви и Логики я нахожу ему оправдания, а как принцесса Лоуленда готова даже сказать спасибо за урок взросления, что пришлось выучить малышке. Так что мы вновь возвращаемся к моему предложению.

- И что вы можете предложить? – Теперь уже Дельен запутался и не мог понять, куда клонит лоулендская принцесса.

- Благословить на встречу с половинкой. Циничная усталость от жизни никому не идет на пользу, ваше высочество. Друзей нет, заводить вы их не желаете, родственникам не доверяете, но ваша душа жаждет... Думаете, вы так увлеклись Бэль из-за милого личика и невинной юной прелести? Она Богиня Милосердия, к этому теплу вы тянулись, не сознавая того сами. И ради прикосновения к ее светлому божественному огню вы убедили себя в том, что любите и желаете быть любимым лишь ею. В этот раз повезло. Но кто знает, что выкинет в другой раз суть темного бога, не нашедшая отдохновения и тепла? Будь вы принцем моего мира, я бы даже не стала спрашивать разрешения, настолько сильно ощущаю необходимость воздействия. Лучше искать и встретить половинку, близкую, родную душу, а не тыкаться, подобно слепому, в случайные двери, – Элия высказала все, что хотела и замолчала, ожидая решения.

- Вы готовы поклясться, что я буду счастлив с половинкой? – Дельен всерьез задумался.

- Я готова поклясться, что с ней ваше счастье наиболее достижимо, – поправила Богиня Любви, чтобы не попасться в ловушку обещания из-за какого-то недоразумения, которые так любит подсовывать Вселенная тем, кто разбрасывается клятвами.

- Знаете, я почти решил, что готов назвать другом принца Энтиора. Но он так быстро передал мою тайну в ваши руки… – проронил бог.

- Я пытала брата, чтобы получить информацию, – сухо пояснила богиня, при упоминании вампира каменея лицом не хуже Громердана. – Друг он вам или нет, решайте сами, но добровольно он не сознался.

- Я приму благословение. Пожалуйста, – решился Дельен, резко склонив для просьбы и тут же вновь вздернув гордую голову.

Элия поманила его пальчиком, мужчина приблизился. Поскольку богиня сидела на диване, он был вынужден опуститься на одно колено на ковер рядом. Прохладные пальцы коснулись лба, едва заметно шевельнулись губы, слетело слово, повеяло розами, персиками и свежестью. Мощной волны силы Дельен не почувствовал, зато ощутил, как где-то глубоко внутри затеплилась искра. Из тех, что может вспыхнуть пламенем, если подбросить дров. Принц понял, что Богиня Любви дала ему еще один выбор. Он волен отправиться в путь и найти свою судьбу, ему ли, охотнику и стражу не отыскать, а может продолжить жизнь в вечном холоде, согреваясь лишь жалкой искоркой подаренной надежды.

Это благословение словно приоткрыло ему глаза на истинную Элию, сблизило их куда более интимно, чем банальный любовный акт на ковре или диване. И еще понял он кое-что другое. Богиня Любви могла бы подарить ему и пылкую страсть, и сладостное наслаждение. Все самой высшей пробы, лишающее разума, гасящее боль, но не стала вязать путы из плотской страсти, сковывающие ее саму и принца. Почему? Потому что свет и жар живого огня костра никогда не заменят солнца, лун и звезд.

- Твоим братьям не страшно жить рядом с такой… – хрипло шепнул принц, присаживаясь на диван рядом.

- Страшно, конечно, особенно поначалу, но ничего, привыкли, – улыбнулась Элия, отвечая на извечный вопрос то ли шуткой, то ли чистой правдой. А может, тем и другим сразу, как это свойственно мудрым женщинам.

Снова поминая тихим добрым словом вконец распоясавшийся замок, король Млэдиор смог-таки открыть заклинившую дверь между кабинетом и комнатой, где секретничали его сын и прелестная принцесса Лоуленда.

Живой камень, может быть, и не был слишком сообразителен, но кое-что он ощущал превосходно. К примеру то, что его личная будущность в далекой для живых перспективе зависит от того короткого разговора, что состоялся только что между двумя богами и той искорки силы, что была подарена одной другому. Вот и придержал на несколько секунд ретивого короля.