- Пустошный хвостокол, – против воли угадал по простодушному и одновременно цветистому описанию удивленный Дельен. – Тогда тебе повезло, девка. Его яд за пять ударов сердца из любого здоровяка труп делает, если антидота при себе нет. Мои стражи в дозор без корешка за щекой не уходят, ученые.

- Элия, я не понимаю, – нахмурился Элегор, прижимая к себе лежащую Бэль хоть и бережно, но, пожалуй, покрепче необходимого. Странные разговоры вокруг рождали новые и новые подозрения и предположения, одно нелепей другого. – Что моя невеста делала в замке у этого мэсслендца?

- Ох, герцог, а может, ты не будешь сегодня задавать вопросы, честный ответ на которые чреват военным конфликтом между Мирами Узла? – устало, почти без надежды на чудо, попросила богиня.

Но Силы, скорее всего, в качестве жеста признательности за плодотворную деятельность на ниве недопущения вселенской катастрофы, одарили свою любимицу истинным чудом. Ресницы прелестной Мирабэль задрожали, она трепетнулась в объятьях жениха и тому мигом стало не до викторин с опасными призами.

Девушка приоткрыла глаза. Взгляд ее, из-за склоненной на бок головки, оказался устремлен на коленопреклоненного подле Дельена. На его профиль. Замутненное сознание скользило на парусах образов по волнам реальности, потому Бэль, шевельнув пальчиками так, будто хотела их приподнять, мечтательно шепнула:

- Какой красивый цветочек… Белый…

Среди деревьев были трава, мох, ветки, но цветов, распускающих бутоны под светом лун, ни белых, ни голубых, ни серо-буро-козявчатых, не было наверняка. До собравшихся вокруг богов даже не сразу дошло, что принцесса не галлюцинирует из-за остатков яда, а имеет в виду рисунок на щеке принца. Ясность внесла вторая фраза Бэль:

- Буря черная вокруг… Она его сломает? Жалко…

Потом затуманенный взгляд скользнул вверх и остановился на Элегоре. Лицо юной богини преобразилось, зажегшись пылающим огнем такого светлого, яркого, всепоглощающего чувства, что даже упрямый Дельен, пусть никогда не был сильным эмпатом, уловил главное. Что бы он ни предпринял, какие бы безумства не совершил, эта девушка никогда не будет принадлежать ему. Первое правило дидактики, воспевающее наглядность, как первооснову обучения, себя оправдало на все сто процентов с хвостиком. Те нити, прозрачными паутинками протянувшиеся от Мирабэль к Элегору на первом балу в королевском замке Лоуленда, теперь, не успело минуть и нескольких дней, казались крепче стальных канатов.

Кстати, пущему усвоению и прорастанию зерна знания у Стража Границ поспособствовали ветер силы, поднятый Элией, и частицы свободной силы Богини Милосердия, все еще витающие в воздухе и впитанные душой циничного принца, Их оказалось достаточно, чтобы перешибить упрямую уверенность бога в собственной неотразимости и способности покорить любую девушку.

- Не сломает. Она лишь отнесет цветок туда, где он должен расти. Этот цветок особенный, его нельзя касаться руками, чтобы не погубить, – горько, нежно и тихо ответил принц. Дельен поднялся и отошел к коню, туда, где молчаливо дожидался хозяина верный пес, чуявший окончание охоты.

- Хорошо, – улыбнулась успокоенная Бэль, и тут же прикрыла глаза, на сей раз погрузившись в глубокий, здоровый сон.

- Берите-ка свое сокровище, герцог. Да несите в Лоуленд. Незамужней девушке, уж если нет возможности лечь, так хотя бы спать и проснуться подобает в своей постели, – предложила Элия, довольная сложившимся раскладом. – Лейм, уладишь все дома?

- Конечно, любимая, – согласился Бог Романтики, снова становясь милым и пушистым молодым принцем. Теперь угроза миновала, и тень Алого Бога снова отошла на задний план до поры, когда в ней вновь не будет нужды.

Богиня улыбнулась принцу и тут же едва заметно нахмурилась, когда герцог не подхватился, готовый исполнить просьбу.

Элегор нежно держал Бэль и пялился куда-то в траву, на россыпь вещей из разодранной сумки Дельена. Нет, не на всю россыпь, только на книгу сказок. От случайного тычка сапогом уходящего мэсслендца она раскрылась на странице иллюстрации к старинной легенде «О красавице Дое и чудовище». Кстати, девушка на картинке напоминала Бэль.

Но не сводить взгляда с помятой и надорванной картинки, когда у тебя на руках спит живая невеста? Да, пергаментный карман, хранивший, как рамка пластину с иллюстрацией был надорван и именно уголок разрыва приковал внимание бога.

«Мы ее заберем!» – сообразив-таки, что к чему, испытывая и облегчение касательно привычной степени безумия Лиенского, и возбуждение от неожиданной находки, послала мысль Гору богиня.

- Принц, не возражаете, мы прихватим книгу со сказками для Бэль в качестве компенсации за перенесенные мучения? – небрежно уточнила Элия. Пока задавала вопрос, она одновременно комплексным заклятьем собрала содержимое, восстановила целостность сумки Стража Границ и отлевитировала ее хозяину.

- Почту за честь, – печально согласился Дельен, даже не оглянувшись, машинально прихватывая сумку и пристегивая к седлу.

Он еще не договорил, а Элия уже подхватила книгу, вложила в надорванный конверт с пластиной что-то завернутое в зеленый платок и переправила Лейму. Принц, от чьего взгляда не укрылось обостренное внимание и манипуляции с развлекательной литературой, молниеносно сунул книгу подмышку.

Бэль была аккуратно, чисто хрупкая адиалла вихрем, поднята с земли женихом. Очень волнующаяся, как бы ее на чужбине не позабыли-позабросили, Орин прихвачена под локоток принцем Лоуленда. Используя силу Звездного Тоннеля, как наиболее универсальную, Элия открыла портал для кузена с живым имуществом. Как обычно торопящийся Элегор, не дожидаясь помощи, парой секунд раньше махнул с Бэль в свой. Четверо телепортировались из лесных владений близ Мэссленда, намереваясь отказаться в королевском замке Лоуленда.

Элегор бережно держал самое ценное из всех сокровищ вселенной в объятиях, прижимая крепко и одновременно с величайшей осторожностью, словно боялся, что его любимая может исчезнуть, растаяв дымкой, или угодить в новую беду.

Сейчас все мысли герцога сосредоточились на заботе о Бэль, но бог сделал пометку обязательно выяснить позднее, как, демоны побери, его единственная оказалась в мэсслендской дыре и какое отношение к этому имели Элия и прочие боги.

Словом, Богине Любви еще предстояло объясняться с Элегором и каким-то образом, наверное, чудом Творца, сдержать мстительного бога, дабы не дать ему поквитаться с и без того наказанным и, что для мэсслендца уникально, раскаявшимся, врагом.

А пока Гор, призвав силу Звездного Тоннеля, шагнул в портал, собираясь выйти в коридоре Лоулендского замка. Обломался. Портал раскрылся, но не в резиденции правящей семьи Мира Узла, а в Межуровнье. Точнее в Бездне, насыщенной переливами серебристых, искрящихся водоворотов, столь же завораживающе прекрасных, сколь и опасных.

Элегор напружинился, готовясь отражать всевозможные атаки и защищать невесту ценой своей жизни. Однако никаких врагов ни в зоне видимости, ни далее, как показала сканирующая сеть, не наблюдалось.

Здесь был только он, Мирабэль и Звездный Тоннель Межуровнья.

- Пришла пора! – торжественно провозгласили местные Силы – одни из самых загадочных во Вселенной.

- Куда? – рассеянно уточнил герцог, замотанный прыжками между мирами и волнением за любимую.

- Что? – явственно растерялся Источник.

- Куда пришла? – повторил Элегор, пытаясь сообразить, почему он оказался здесь.

- Неправильный ты тип, герцог Лиенский, – натурально обиделся Звездный Тоннель Межуровнья, закружившись тысячью светящихся гипнотических водоворотов. – Я им пышную встречу организовываю, высоким слогом вещать пытаюсь ради торжественного момента, а ты, зараза, меня путаешь и издеваешься!

- Так ты же меня потому и принял, что я неправильный, – осторожно, чтобы не разбудить Бэль, повел плечом Гор.

- Ну да, а теперь хочу твоей невесте подарок сделать, – оставив попытки придать встрече какую-никакую торжественность, по-простому согласился Тоннель. – Я ее тоже приму и наделю своей силой, чтобы вы смогли обменяться браслетами избранников.