Встав на него, боги переглянулись. Обычный магический вызов-заклятье на талуриз боги заранее уговорились заменить его модификацией, усовершенствованной силой Пожирательницы Душ.

- Ну что, сестра, твой ход! – мысленно обратился Клайд к принцессе.

- Начинаю, только за вампирчиком нашим проследите, чтоб ошалев, на острие не полез. Я зов темной сутью в направлении ограничить постараюсь, но… – предупредила, едва заметно пожав плечами.

- И ежику понятно, нельзя прилив устроить, да сапог не замочить, как наш брательник Кэлберт говорит, – согласился Элтон, немного меняя позицию. Карие глаза смотрели вперед на красно-бурое колышущееся от легкого ветерка море травы, навевавшее ассоциацию с водной стихией, но толику внимания обеспечению безопасности клыкастого детектора бог уделить собирался.

Сенсавы, Файр и Дайфар, поигрывали своими топориками с посеребренными лезвиями и короткими копьецами с упором, чтоб нанизавшаяся на такое тварь не добралась до тела охотника. На поясах у мужчин висели дротики, смазанные чесночным маслом. Воняло от этого оружия изрядно, даже Элия морщилась, но кое на какую нежить такой снаряд был способен оказать замедляющее действие. Вооружение Кийрима было схожим. Зато Тэйв мог похвастаться настоящим серебряным мечом, левую руку вампира от пальцев до запястья прикрывал серебряный щиток, а пальцы сжимали дагу. Внук проводника, запихнутый в середину круга с пращой и дротиками наготове, сердито хмурил бровки, но вякать что-то возражающее не решался. А ну как домой отправят?

Пятеро аборигенов совершенно не понимали избранной господами крашами стратегии. Радиус действия стандартного заклятья талуриза был невысок. Потому гильдейские охотники, используя знания проводника, зачищали в светлое время суток одну ухоронку тварей за другой, сколько успеют до темноты, и такая рисковая, муторно-тяжелая работа чаще всего растягивалась на несколько дней. А тут тройка крашей на полном серьезе объявила о своем намерении зачистить РАЗОМ ВСЕ пространство вкруг городских стен за одно утро и даже прихватила вещи, чтобы потом, не откладывая дела в долгий ящик, отправляться в леса на поиски легендарного города крыланов.

Только уважение к отважным гильдейским охотникам, сызмальства воспитанное в людях, удерживало спутников от скептических замечаний, ехидных вопросов и недоверчивого хмыканья.

- Я начинаю, приготовьтесь, – сурово предупредила Элия и отпустила свою силу, обратив ее в зов.

Манящая не песнь, не мелодия, ибо богиня не размыкала уст, но что-то близкое к музыке, полилось в воздухе, расходясь от гайфарова пятачка, как круги по воде. Оно все ширилось, властно призывало погруженные в дневной сон или оцепенение темные создания, заставляло их пробудиться, покинуть свои надежные убежища и устремиться к источнику зова. Как мотыльки летят на огонь, не в силах противиться притяжению пляшущих язычков костра, так монстры, чудовища, нежить выбирались на дневной свет и шли, брели, ползли к пятачку, где их поджидала смерть. В долине, прежде залитой солнечным светом, стало темнее, словно надвинулись сумерки. Таящаяся тьма, собираясь из своих носителей-одиночек, мелких и крупных, росла и множилась.

- Да сколько ж их тут, – пораженно выдохнул Файн, перехватив древко топорика.

- Поэтому полуньявва и плясала днем, – проронил Клайд, подводя под случай научно-магическую базу. – Их стало слишком много, еще чуть-чуть и никакие стены бы не сдержали такого количества тварей. Пожалуй, мы пришли вовремя.

- Все жмотничали, екарные дырдышки! – выругался Дайфар, имея в виду членов совета, не сподобившихся послать за крашами раньше. – Как же нам с этими теперь совладать. Коль разом попрут?

Даже Тэйв, сильный и почти уверенный в собственном бессмертии, громко сглотнул. При виде такого количества тварей, достаточно разумными из которых, настолько, чтоб не принять за добычу и жертву вампира, была лишь небольшая часть, у юного лорда резко поубавилось уверенности в неуязвимости и безнаказанности. А попутно возникли глубокие сомнения относительно правильности избранного советом курса на попустительство, основанного на стародавней аксиоме: люди плодятся больше, чем мрут, как их ни мори.

- Они зачарованы зовом, – объяснил Элтон, кивком головы указывая на творящую чары сестру. – Элия их спутала. Стоять и ждать, пока мы их прикончим, конечно, не будут, но и сопротивляться во всю силу не смогут. К тому же, сейчас утро, час силы еще далек.

Спокойный деловитый тон, таким говорят не о кровавой сече, а о колке дров на зиму, подбодрил пятерку добровольных помощников, отгоняя безнадежные мысли о верной смерти здесь и сейчас. Даже Кийрим, начавший терзать себя тем, что втравил внучка в гиблое дело, воспрянул духом. Элтон обнажил клинок и радостно оскалился, предвкушая возможность поразмяться. С противоположенной стороны круга с тихим шелестом покинула ножны сабля Клайда с эфесом изукрашенным драгоценными камнями и золотой насечкой. Принц весело расхохотался, радуясь предстоящей забаве. Летописец подхватил смех мага. И голоса ликующих богов, способных сделать развлечение из всего, даже из собственной смерти, а уж тем более смерти врагов, загуляли по полю.

Невольно заражаясь божественным весельем, захохотали и смертные. А вампир, после слов о зове начавший сильнее прислушиваться к оному, и сам не заметил, как подпал под власть темной пульсации влекущего ритма, будоражащего древнюю кровь. Против воли или, наоборот, по воле и желанию, становящемуся все сильнее с каждым мигом, он шагнул к источнику зова – женской фигуре, полыхающей перед его мысленным взором кровавым пламенем. Звучная пощечина обожгла щеку, а мысленный резкий окрик пронесся в голове порывом отрезвляющего ледяного ветра: «Поосторожней, вампир, эта песня не для тебя!».

В тот же миг мощная рука черноволосого краша Элтона отдернула парня от Элии и толкнула на другую сторону круга, а полный жестокого веселья голос приказал:

- Попляшешь с тварями тут, а я, пожалуй, твое место займу!

А потом стало не до препирательств и выяснений, почудилось ли ему или правда Элия назвала его вампиром. Перед Тэйвом вырос первый враг – тенепляс. Тварь, похожая на паука с человеческим торсом, вот только вместо головы у него был череп со ссохшейся кожей и пустыми глазницами, а прямо из предплечий росли не ладони, а костяные острые косы. Многочисленные ноги монстра выстукивали какой-то рваный ритм, пульсировало гнойно-фиолетовым раздутое брюхо. Маницы – спешащие за господином огоньки-призраки – почти не были видны при свете дня. Вампир ткнул мечом в торс твари и пригнулся, руки-косы просвистели над головой.

- Дурень! – заорал Кийрим, метко бросив горсть соли в раззявленную пасть полуразложившегося зомби, неизвестно каким образом оказавшегося в первых рядах гостей. – В брюхо целься!

Зомби рассыпался прахом, а проводник, показывая пример, метнул в тенепляса дротик с посеребренным острием. Тварь дернулась, из фиолетового пуза начала сочиться черная жижа. Очнувшийся вампир решил последовать ценному совету. Тэйв скользнул под расставленными ногами пауко-монстра, взрезал его с хирургической точностью крест-накрест и едва успел вернуться в строй, как из брюха твари хлынула вязкая жижа. А в следующий миг на месте тенепляса осталась лишь большая черная лужа с мерзейшим запахом. Маницы, лишившись поддержки владыки, истаяли сами. Секунду спустя место паука заняла следующая тварь – бледный рослый мужик с волосами до пояса и с мечом в скелетообразной руке.

Файн и Дайфар тем временем развлекались на пару, истребляя фьсиххов, похожих на крупных ежей с игольчатыми пастями во все тело, скачущих точно каучуковые мячи. Их мамашу, ростом с добрую лошадь, зарубил Клайд. Прыгая вокруг зверушки, бог не прекращал скалить зубы и хохотать. А Элтон увлеченно занялся разделкой какой-то клыкасто-шипастой туши на четырех конечностях, передвигающейся со стремительной грацией гепарда. Элия нанизывала на клинок клубок из сочащихся слизью гигантских червяков. Пацаненок, чьи глазищи горели азартом боя, метал свои дротики во всех подступающих тварей без разбора.