В комнате резко похолодало.

— Это был сон.

Мезаро сощурил ярко-зеленые глаза.

— И часто твои сны оставляют следы?

— Где она? — выдавила я.

— Она по-прежнему мертва, жрица, но мгновение была с тобой. И будет снова, всегда, если поможешь мне в полночь следующего полнолуния. Вместе мы воскресим мою армию.

— И что потом?

Он улыбнулся, точно кот, у которого из уголка пасти торчат перья канарейки.

— Потом я отдам тебе бриллиант.

Я ни на миг не поверила, что Мезаро вот так просто отдаст мне бриллиант и позволит беспрепятственно покинуть Гаити. Однако я не намеревалась ему об этом говорить.

День тянулся медленно. Мезаро заставил меня повесить на окно табличку «Закрыто».

— Думаешь, я такой дурак, чтобы позволить одному из твоих друзей ягер-зухеров беспрепятственно войти и убить меня?

Я на это надеялась. Вот только имелась одна проблема.

— Они считают, что вы мертвы.

— Эдвард Манденауэр не лыком шит.

И то правда. Эдвард с самого начала не верил, что Мезаро погиб. Но удастся ли ему разузнать, как убить леопарда-оборотня, а потом еще и вернуться в срок, чтобы это сделать? Когда день склонился к сумеркам, я засомневалась.

Похоже, я предоставлена самой себе. Но мне не привыкать.

Я отмыла пол от кофе, выбросила когда-то любимые пончики. Запах жареного теста и сахара теперь вызывал тошноту. Меня воротило почти от всего. Неужели в скором времени я смогу есть только сырое мясо? Раньше меня на него не тянуло.

Я до того заскучала, что принялась убирать стекло и приводить в порядок магазин. Мезаро коротал время, изучая мою библиотеку. Еще до того, как я начала работать на Эдварда, у меня скопилась масса книг о сверхъестественном. Меня всегда интересовало невероятное. А иначе как бы я додумалась стать жрицей вуду?

Опустилась ночь. Взошла луна. Я невольно вышла во двор и уставилась на практически идеальный шар.

— Иногда, могу поклясться, она мне напевает.

Мезаро вышел следом. Сегодня он ходил за мной повсюду. Пришлось твердо настоять на своем, чтобы он не пошел со мной в ванную.

— Ну и где твой дружок? — спросил Мезаро.

Я засомневалась, что Мерфи придет. Что сделает Мезаро, когда об этом догадается? Перевернет вверх дном город, штат, страну, как поступил с моим магазином?

— Я здесь.

Я обернулась. Мерфи стоял в дверном проеме. Он вернулся за мной.

В животе запорхали бабочки. Он рисковал своей жизнью и будущим. Никто не делал ради меня ничего подобного. Что бы это значило?

Я взглянула на Мезаро, и бабочки в животе сникли. Какая, собственно, разница?

— Где бриллиант? — требовательно спросил он.

— В надежном месте.

Я думала, что находилась достаточно далеко, чтобы мне вновь не приставили нож к горлу. Однако с непривычки не учла скорость, с которой передвигался Мезаро. Лезвие обожгло шею прежде, чем я осознала его приближение.

— Мне осточертело тратить время впустую, — прорычал Мезаро.

— Ладно, остыньте. — Мерфи вынул камень из кармана. — Положите нож, а я положу бриллиант. — Острый край чуть отодвинулся. — Кассандра, как только он это сделает, дуй сюда, — приказал Мерфи. Жжение вернулось, и я зашипела от боли. — Вам нужен бриллиант или нет? — рявкнул он.

— Похоже, у тебя создалось впечатление, что ты правишь бал. Я мог бы убить тебя в два счета, Мерфи.

— Вы меня недооцениваете.

— Давай проверим.

Мезаро оттолкнул меня. Споткнувшись на неровной садовой дорожке, я упала.

Когда я подняла взгляд, Мезаро стоял, подставив лицо луне и вытянув руки вверх. На него лился серебряный свет, как будто включили прожектор. Края силуэта бокора мерцали, менялись, размывались.

Наверху сверкнуло. Луч, такой яркий, что мне пришлось зажмуриться, казалось, пронзил тело Мезаро. Когда я открыла глаза, на месте бокора стоял леопард.

Я рассудила, что зверь крупнее обычных леопардов. Не то чтобы я видела их где-то, помимо зоопарка, однако вряд ли они достигали в длину двух метров, не считая хвоста, и весили килограммов восемьдесят.

Коричневато-желтая пятнистая шерсть блестела. Теперь я поняла, почему однажды браконьеры едва не истребили леопардов. Я и сама не отказалась бы от такой накидки. А сейчас с радостью напялила бы шкуру Мезаро. Тогда он не таращился бы на Мерфи голодными изумрудно-зелеными глазами.

Леопард вызывал немало беспокойства, однако сильнее всего меня тревожили его глаза, потому что, как и у волков-оборотней, они были человеческие.

Из его горла вырывалось злобное рычание. Мерфи не казался напуганным. Он глядел на зверя, разинув рот. Похоже, он наконец поверил в леопардов-оборотней.

— Зайди в дом! — с трудом поднимаясь на ноги, прокричала я.

Мерфи не послушался. Даже не взглянув в мою сторону, он ступил во двор, и они с леопардом принялись кружить вокруг друг друга.

Поискав оружие, я заприметила нож. Но потом одумалась. Нам с ножом не сладить с зубами и когтями Мезаро.

Взглянув на луну, я поняла, как мне поступить. Запрокинула голову, подняла руки, надеясь, молясь, чтобы моей магии хватило.

Серебряный свет водопадом заструился по телу. Я думала, луна будет холодной, но она оказалась жаркой. Она мчалась по венам, бурлила под кожей, подталкивая меня к превращению.

Я ожидала боли — сейчас захрустят кости, растянется кожа, откуда ни возьмись, вырастут шерсть, морда и хвост. Но вместо этого вокруг меня замерцали светящиеся огоньки — сотня тысяч фей Динь-Динь. Я покачнулась, закрыла глаза, а когда снова их открыла, стала ниже ростом.

Вероятно, какое-то отношение к этому имели лапы.

Мезаро присел, готовясь к прыжку. Я бросилась на него. Он пригнулся. Перелетев через бокора, я проскользила по мокрой траве и врезалась головой в фонтан. В отличие от Мезаро, я пока не привыкла к новому телу.

Не время прохлаждаться. Я тряхнула головой, чтобы избавиться от головокружения, и обернулась. Леопард прыгнул. Мезаро и Мерфи находились слишком близко друг к другу и слишком далеко от меня. Мне ни за что к ним не поспеть.

Говорят, когда смотришь смерти в лицо, вся жизнь проносится перед глазами. Когда я смотрела, как смерть подбирается к Мерфи, на меня нахлынули воспоминания о времени, которое мы провели вместе.

Как мы шли через горы, спали под открытым небом, поверяли пережитое, разделяли боль, сливались воедино. Есть вещи, которыми я не делилась ни с кем, кроме него. Что я буду делать, если его не станет?

Я побежала, неуклюже перебирая новыми ногами. Но не могла же я просто стоять и смотреть, как Мерфи умирает.

Еще миг, и леопард сбил бы Мерфи с ног, однако в последний момент Девон выбросил руку вперед, и бокор взорвался светящимся огненным шаром.

Мерфи отшатнулся от яркого жаркого пламени, которое в считанные минуты обратит Мезаро в пепел, потом заслонил лицо рукой, и нож со стуком упал на дорожку.

Откуда у него оружие? Должно быть, он схватил его, воспользовавшись тем, что Мезаро на мгновение отвлекся, когда я на него прыгнула. Мерфи всегда отличался ловкостью и умом.

Я боязливо отошла подальше от огня, хотя запах жареного мяса привлекал меня сильнее, чем следовало. Похоже, Мезаро не врал, утверждая, что я все больше похожу на леопарда и все меньше — на женщину.

— Сработало. — Мерфи взглянул на меня и вздрогнул. — Не хочешь перекинуться обратно? Ты меня пугаешь.

Обратно? Надеюсь, получится.

Задрав морду к небу, я представила себя женщиной. И осталась леопардом.

Я заскулила и заскребла лапами землю. Единственный, кто знал правила, поджаривался у меня на заднем дворе.

— Может, попробуешь воззвать к луне, — посоветовал Мерфи. — Кажется, я частенько слышал зов дикой природы в последнее время. Ведь недаром Мезаро пел нам серенаду.

Наверное, хотел нагнать на всех страху. Однако попытка не пытка. Я зарычала в ночное небо, и где-то вдалеке завыл волк.

Звук нарастал.

Но мне было не до этого, потому что внезапно мне стало жарко, перед глазами заплясали огоньки, а спустя мгновение я уже сидела на корточках в саду в чем мать родила.