Теперь, понимая, что все было взаправду, я нашла объяснение ломоте в костях. Секс с Мерфи мне не приснился, а случился на самом деле.

Я застонала и прикрыла лицо руками.

— Полагаю, ты вряд ли позаимствовал презерватив у дружелюбного местного.

— Местные вели себя совсем не дружелюбно, — вздохнул Мерфи. — По крайней мере не со мной.

Я подняла голову. Нужно беспокоиться не о пробуждении в постели Мерфи — это малейшее из зол. Ночью мне снился не только этот сон, и если этот оказался явью, то…

— Как я сюда попала?

— Без понятия. После кровопускания, — он поднял руку и продемонстрировал мне грязную повязку, — у меня кружилась голова.

— Прости.

— Я выжил. Хотя с Мезаро под боком не могу сказать, сколько еще протяну. Я вырубился, а следующее, что помню — обнаженную тебя в моих объятиях. Так как я парень, жаловаться не стал.

— Да и остановиться тоже не мог, наверное.

— Мне сначала тоже показалось, что это сон, но потом я проснулся. — Он провел рукой по волосам, и на большом пальце блеснуло серебряное кольцо. — От очень крепкого сна.

Зелье или потеря крови, так или иначе мы оба были не в себе. И повели себя глупо, пусть и не совсем по своей воле. Непонятно было одно: почему наше совместное проживание внезапно стало нормальным.

Увидев в углу свой рюкзак, я бросилась к нему и с радостью обнаружила смену одежды. Там же обнаружились остатки сонного порошка, выявитель зомби и нож — и почему это никто не испугался острого серебряного лезвия? Тем не менее подозрительно, что отсутствовала соль.

Я оделась, сунула выявитель зомби в карман джинсов — никогда не угадаешь, а вдруг он понадобится — и пристегнула ножны к поясу. В своей одежде и с любимым оружием я чувствовала себя намного лучше.

— Что Мезаро сказал тебе обо мне? — Мерфи тоже оделся, но сидел на корточках в углу, что было совсем на него не похоже. С каких пор его волнует чужое мнение?

— Что ты вор и уже довольно давно.

— Ха, — пробормотал Мерфи. — Бокор не соврал.

— Я думала, ты строитель.

— Так и есть. — Он поднял на меня взгляд. — Но я воровал в детстве, после ухода из дома. Иногда не было другого выбора.

Я словно воочию увидела его подростком — юным, брошенным, голодным. Воровство объяснимо. Тогда.

— У меня неплохо получалось.

Казалось, что у него хорошо выходит все, за что он берется. Мне повезло.

— Мог бы стать профи.

— И я должна поверить, что ты им не стал?

— Я зарабатывал на жизнь трудом. Серьезно, — добавил Мерфи, когда я недоверчиво приподняла брови. — Взгляни на мои руки.

Я чувствовала их на своем теле. Он определенно ими не только ласкал женщин.

— Я приехал на Гаити и до меня дошли слухи о бриллианте.

— Мне казалось, отсюда никто не возвращался?

— Кому-то удалось, иначе слухи бы не пошли.

Верное замечание.

— Поэтому, закончив работу, ты остался.

Он пожал плечом.

— Решил, что… в последний раз. И мне больше никогда не придется думать о деньгах. Я никогда не проснусь среди ночи с мыслью, что я снова на улице и кто-то хочет меня убить. Я больше никогда не буду голодать. Да и что плохого в том, чтобы обокрасть злого колдуна?

— Кража есть кража, Мерфи, — тихо сказала я. — Ты же сам понимаешь.

Он опустил глаза, и пряди волос упали на его лицо.

Я подошла к окну и выглянула наружу. Сельчан, казалось, стало вдвое больше. Они все толклись на площади и общались. На нас никто не обращал внимания.

— Идем. — Я выскользнула за дверь и устремилась в джунгли. Никто не окликнул меня, даже когда Мерфи пошел следом.

— Куда мы? — поинтересовался он.

— Ночью Мезаро показал мне, как воскрешать мертвых.

Мерфи остановился. Взглянув на него, я поняла, что он вздумал поспорить.

— Просто посмотри, послушай, а потом принимай решение, — поторопила я.

Мерфи кивнул и последовал за мной к полю. Оно казалось перекопанным или, возможно, развороченным встающими из могил мертвецами. Пальцевидных побегов не наблюдалось. Я опустилась на колени в том месте, откуда появилось тело Хелен, вытащила нож и начала копать.

— Кассандра, что ты делаешь?

— Помнишь, когда мы нашли это место, нам показалось, что здесь что-то сажают?

— Да.

— Так вот, они не сажали, а хоронили.

Мерфи стиснул зубы, поэтому я быстро посвятила его в подробности вчерашнего ритуала. Рассказывая, я продолжала копать, но когда закончила, в земле появилась глубокая яма без малейшего признака костей.

— Здесь ничего нет, — констатировал Мерфи таким голосом, словно и не верил, что я что-то найду.

— Мне кажется, мы их пробудили. Это объясняет внезапный прирост населения деревни.

— А леопард?

— Может, Мезаро бродит по окрестностям в его шкуре.

— А она висела на стене, когда ты вчера ночью заходила в его хижину?

Я не помнила.

— Я была пьяна, одурманена, взвинчена — возможно, все сразу.

— Погоди. — Мерфи пересек поле и вошел в хижину. Я напряглась, ожидая крика, выстрела, чего-то плохого. Мерфи вернулся. — Сейчас она там.

Я подошла к нему, заглянула в хижину бокора и удостоверилась, что Мерфи сказал правду. Однако это не значило, что мне привиделось. Или не привиделось.

— На Гаити случаются странности, — прошептал Мерфи.

— И не говори.

— Но воскрешение мертвецов? Это немыслимо даже для этих мест.

— Как ты можешь стоять тут и говорить, что ты в это не веришь? Ведь их вернула к жизни твоя кровь.

— Если какой-то псих порезал меня ножом и вылил кровь на землю, это еще ничего не доказывает. Тебе надо выкинуть из головы эту чушь, Кассандра. Поезжай домой. Сходи к кому-нибудь.

— Думаешь, я сумасшедшая?

И зачем я в который раз задаю этот вопрос? Ясно же, что ответом будет «да».

— Я думаю, что ты скучаешь по дочери, — ласково сказал Мерфи. — Это можно понять. Но ты должна отпустить Сару и продолжить жить.

— Не могу. Без нее жизни нет.

В его глазах что-то промелькнуло. Может быть, печаль, но скорее всего в них просто отразилось мое горе.

— Так создай новую, — предложил Мерфи.

— Ты даже не представляешь, о чем говоришь. У тебя нет детей.

— Таких, о которых мне известно.

Ну как он мог ерничать в таком разговоре? Все потому, что он Девон Мерфи — бродяга, сердцеед, вор. Он рискнул нашими жизнями ради камня. У него не было права занимать позицию морального превосходства. Сомневаюсь, что он вообще имел понятие о морали.

— Ты явно никого никогда не любил, — фыркнула я.

— Ты права, и никто не любил меня.

Повисла тишина. Мерфи тяжело задышал и сжал кулаки. Я тоже. Так мы ни к чему не придем.

— Если есть один шанс на миллион вернуть дочь, я им воспользуюсь. — Я посмотрела на пустое поле. — Ночью здесь что-то произошло.

Вот бы еще помнить, что именно.

— Тебя одурманили, — заметил Мерфи. — И тебе все привиделось. Люди не воскресают. Это невозможно.

Меня захлестнула ярость. Вероятно, потому, что я немного боялась того, что он может оказаться прав, а если так, то что мне делать?

Я зашагала в сторону деревни, предоставив Мерфи выбор следовать за мной или нет. Мне было все равно. Нужно поговорить с Мезаро, а раз он не у себя, то должен быть в деревне или кто-то должен знать, куда он ушел.

Выйдя на площадь, окруженную хижинами, я замерла, увидев своих служанок. Они больше не выглядели мертвыми. Наоборот, они улыбались и болтали в центре оживленной толпы.

— Я тебе покажу невозможное, — пробормотала я и вытащила из кармана выявитель зомби.

Высыпала остатки порошка на ладонь небольшим холмиком. Перебор, но я торопилась.

Я направилась к толпе, но не успела до нее дойти. Взметнулся ветер и сдул порошок с моей руки. Словно облачко из мультфильма, пылинки полетели в лица всех сельчан поблизости.

Не знаю, чего я ожидала. Скорее всего, никаких последствий, как бывало во все прошлые разы, когда я применяла это средство. Если порошок чего-то стоит, почему Мезаро его не забрал?