Отдавая распоряжения, Кирилл не выпускал из поля зрения всю панораму местности. Минут через пять он увидел, как из леса выползли танки и самоходки. Развернувшись в клин, двинулись к селу, стреляя на ходу. За ними шли группы пехотинцев.

Все ближе рокот моторов, явственнее стали различаться кресты на бортах. Головные танки были уже метрах в трехстах-четырехстах.

— Огонь! — скомандовал Байда.

Прогремел выстрел — снаряд пролетел мимо.

Наводчик младший лейтенант Косолапое внес поправку. Снова выстрел. Фашистский танк замер. Стрельба усилилась. Задымил второй танк. Над третьим появился черный столб дыма. Падали и падали вражеские пехотинцы.

Прыти у гитлеровцев поубавилось. Их машины замедлили ход, остановились. Рассыпался стройный сначала клин. Огрызаясь пушечными выстрелами, танки и самоходки пятились к лесу.

— Прекратить огонь! Третьему взводу — влево, ориентир — отдельно стоящее дерево. Второму — в обход справа. Я с первым — прямо. Вперед! — отдал приказ командир роты.

«Тридцатьчетверки», набирая скорость, двинулись с рубежа засады на врага. Снаряды догоняли отходивших.

— Стой! Возвратиться назад, на свои места! — распорядился Байда. А затем по рации доложил обстановку в штаб батальона.

Крышка люка приоткрылась, и командир, а за ним и остальные члены экипажа вылезли из машины.

— Что ж, сможем перекурить, — сказал Косолапое.

— Отдых придется отставить, — раздался голос Байды. — Радист, передай: осмотреть машины. Взводных ко мне!

Прибыли командиры взводов. Байда обратился к ним:

— Приметил я высотку, — и он показал рукой вправо. — Быстро перемахнем туда, встанем на склонах и преподнесем фрицам сюрприз. А здесь маскировочку оставить в сохранности.

Смеркалось. На землю опустилась голубовато-белесая дымка. Потянуло прохладой, сыростью. Танк ротного, а за ним остальные пошли к высоте. Машины расположились под скирдами соломы. Байда побывал во всех экипажах и возвратился к своей «тридцатьчетверке».

Прошло больше часа. Вдруг небо над лесом, темное от низких туч, озарилось сполохами выстрелов. На участок, где раньше стояла рота, обрушился огонь десятков немецких орудий. Минут десять длился огневой налет.

Вечернюю мглу пронизывал мерцающий зеленый свет ракет. Под орудийную канонаду к лесу устремились гитлеровцы. Но теперь их танки и самоходки шли с малыми интервалами, в затылок, ведя беспорядочную стрельбу.

— Ага, попались, голубчики, — произнес командир роты. — Огонь!

Все «тридцатьчетверки» дружно открыли уничтожающий фланкирующий огонь. Неся потери, фашисты опять откатились в лес. Слева по ним стали стрелять подоспевшие артиллеристы.

Прошло часа два. Атаки не возобновлялись.

После полуночи пришел приказ: выйти в лесок, пополнить танки боеприпасами, горючим. Какой-то час воины поспали. Сон фронтовика короткий. Вновь танкисты на ногах, хлопочут у машин, ожидают новое задание…

Об этих жестоких атаках и сообщала армейская газета «На штурм врага», назвав танкистов роты Кирилла Байды «героями боев».

Когда была прочитана газетная заметка, воины оживленно заговорили, радуясь. Еще бы! Об их боевом успехе теперь узнают товарищи по оружию во всей 4-й танковой армии, которая вела упорное наступление на львовском направлении.

— Теперь не стыдно написать письмо родителям нашей «Фронтовой подруги», — сказал Косолапов.

— Дельное предложение, — одобрил Байда.

«Родителями танка «Фронтовая подруга» воины назвали работниц макаронного комбината города Свердловска. За счет собранных средств из личных сбережений женщин был приобретен танк, названный «Фронтовая подруга». Экипаж этой машины, возглавляемый Кириллом Байдой, уничтожил несколько вражеских танков, орудий. Но в жестоких боях осенью сорок третьего года «тридцатьчетверка» была подбита и сгорела.

Узнав об этом, работницы вновь собрали деньги на танк «Фронтовая подруга-2». Машину вручили тому же экипажу. И вот танкисты решили послать труженицам комбината очередную весточку с фронта.

Поудобнее устроившись на траве, Байда писал письмо:

«Здравствуйте, родные!

Недавно наше командование вручило нам преподнесенный вами драгоценный подарок — танк «Фронтовая подруга-2». Сообщаем вам, что «Фронтовая подруга-1» прошла с боями более двух тысяч километров, изгоняя врага с нашей священной земли. Можете быть уверены, что и этот танк будет так же беспощадно громить врага. Бронированная «Фронтовая подруга» — меч для расплаты с проклятым врагом…» Воины заслушали текст письма и поставили под ним подписи.

…Окончилась передышка. 93-я отдельная танковая бригада на другой день сражалась в районе села Княже. В двухдневных боях с танками и пехотой противника вновь отличились экипажи роты, которой командовал Кирилл Иванович Байда.

После освобождения Львова в бою за предгорное село Лютовиска 30 июля сорок четвертого года Кирилл Байда погиб.

А недавно в Старом Самборе и соседнем селе Надыбы состоялись волнующие встречи. Прибыли земляки и близкие Кирилла Байды — вдова героя-танкиста Дарья Петровна, брат Ефим Иванович Байда — участник Великой Отечественной войны, представители с Урала — инициаторы приобретения двух танков «Фронтовая подруга».

Жители Старосамборского района, в боях за освобождение которого погиб Байда, родственники, земляки танкиста, свердловчане почтили память мужественного воина. У его могилы посажены молодые березки, привезенные с Урала и из украинского села Кривое Озеро, где родился, рос и мужал Кирилл Байда — храбрый защитник Советской Отчизны.

В. Ф. Валуйкин

Танкисты отдыхали. В леске — десятки наших танков. Здесь, на рубеже Гукаловце — Лопушаны, стали танкисты 13-й гвардейской танковой бригады, которой командовал гвардии полковник Бауков. Их задача — не допустить прорыва противника.

— Теперь фашистам одна дорога — отступать на запад, к своей берлоге, — говорил Валуйкин, прислушиваясь к отдаленному гулу боя. — Прижмем их! Слышите, как грохочет? Видно, контратаку предприняли… Приготовьтесь, ребята.

Валуйкин был опытным воином.

В 1943 году на фронте Василий Валуйкин получил путевку в один из сибирских городов в танковое училище. Оттуда, уже в звании младшего лейтенанта, он попадает в Челябинск, где формировались новые танковые части. Тут и стал он командиром экипажа в 13-й гвардейской танковой бригаде, той самой, которая прославилась в боях за освобождение Тернополя и других городов Украины.

…Все еще прислушиваясь к грохоту боя, Валуйкин подошел к прикрытому березовыми ветками танку и положил ладонь на шероховатую броню.

Славная боевая «тридцатьчетверка»! Краска на ней кое-где уже облупилась, во многих местах видны вмятины от снарядных осколков и следы пуль. Но не стерлась, не потускнела надпись на броне: «Подарок Красной Армии от колхозника Ф. А. Ильенко».

В полевой сумке Валуйкина хранился номер армейской газеты «Красноармейская правда» с небольшой заметкой на первой странице: «Танк колхозника Ильенко — в надежных руках». Она много раз читана и перечитана.

В заметке говорилось:

«Три месяца назад экипажу гвардии младшего лейтенанта В. Валуйкина вручен танк, сделанный на личные средства колхозника Филиппа Александровича Ильенко из колхоза «Червоный партизан» Остерского района Черниговской области. Танкисты, принимая танк, поклялись беспощадно громить врага.

Экипаж оправдал оказанное ему доверие: пять вражеских пулеметов, два орудия, тридцать гитлеровцев уничтожил он в первом бою.

Танк уже прошел около 700 километров. В составе экипажа, кроме командира, — башнер гвардии сержант Петр Шиплаков, стрелок-радист гвардии сержант Василий Лопатин и механик-водитель старший сержант Алексей Зубцов».