— Если пройдёт гладко? — переспросил Бутс.

— Тебе вовсе не обязательно мне помогать, — напомнил я Марку.

— Я помогу тебе, — набычился воин.

— Благодарю, — сказал я.

— А что насчёт тебя? — полюбопытствовал Бутс.

— За меня не волнуйся, — попытался я уйти от ответа.

— Ты что, остаёшься в Аре? — озадаченно спросил актёр.

— На какое-то время, — уклончиво ответил я.

— Если поддельный Домашний Камень — внешне ничем не отличается, — заметил Марк, — то не имеет особого значения, как долго мы пробудем в городе. Подмену всё равно никто не сможет обнаружить.

— Ха, — усмехнулся Бутс, светясь удовольствием. — Эта подмена будет обнаружена, и вероятно довольно скоро, не сомневаюсь, что от нескольких часов, до нескольких дней самое большее.

— Как это? — удивился Марк.

— Ты же не хочешь, чтобы дубликат был полным дубликатом, — сказал Бутс. — Если бы всё обстояло так, то Серемидий и Убара, и их фавориты, смогли бы продолжать притворяться, что это — всё тот же Домашний Камень Форпоста Ара. Более того, они могли бы поставить под сомнение подлинность того Камня, который будет доставлен в Порт-Кос, если, конечно, нам удастся довезти его столь далеко.

Марк озадаченно посмотрел на него.

— Всем, в том числе и властям должно быть ясно, — пожал плечами толстяк, — что подлинный Домашний Камень Форпоста Ара было уведён прямо у них из-под их самого носа.

— Такой конфуз, конечно, ослабит власть косианцев в городе, — добавил я. — А заодно и приободрит граждан Ара. Бывало, что благодаря таким мелочам рушились тирании.

— Я проконтролировал, чтобы в дубликате нашлось множество мелких несоответствий по сравнению с оригиналом, — усмехнулся Бутс, — главным образом это те, которые были бы замечены одним довольно хорошо знакомым с Домашним Камнем Форпоста Ара молодым человеком.

— Вот только очень немногие выходцев из Форпоста Ара сейчас находятся в городе, — заметил Марк, — и из них, по-видимому, немногие решатся приблизиться к своему Домашнему Камню при тех обстоятельствах, когда от них ожидается, что они пришли оскорбить его.

— Вот как раз они-то, могу с большой долей вероятности предположить, если действительно заметили бы эти отличия, — сказал актёр, — то не стали бы спешить привлекать к этому внимание гвардейцев.

— Я тоже так думаю, — улыбнулся юноша.

— Но тогда, раз уж эти различия столь незначительны, — заметил я, — почему бы им не выдать за подлинник поддельный камень?

— Гарантирую тебе, что этого не произойдёт, — заверил меня Бутс.

— Как Ты можешь это гарантировать? — поинтересовался я.

— Если Ты заметил, — сказал толстяк, — а уж я-то заметил это наверняка, поскольку, я необыкновенно наблюдательный мужчина, и просто не могу не заметить таких особенностей, что в течение нескольких дней, почти никто не касался Домашнего Камня. Как раз мои действия в этом плане выбивались из общего фона. А ещё, он плоский, и лежит на доске.

— Да, ну и что? — спросил я.

— Учитывая всё это, я взял на себя смелость, — усмехнулся он, — и на поддельном камне, на нижней его поверхности, вырезал сообщение. Честно говоря, я ещё и буквы подкрасил.

— Какое сообщение? — полюбопытствовал я.

— Да простое, — пожал плечами артист. — Там сказано: «Я не Домашний Камень Форпоста Ара».

— Хм, предельно ясно, — хмыкнул я.

— Ну, поскольку меня в творчестве никто не ограничивал, — усмехнулся Бутс, — я там ещё добавил кое-что.

— Что именно? — уточнил я.

— Да так, ерунду, — отмахнулся он. — «Долой Кос».

— Теперь вам надо срочно бежать, — встревожился Марк.

— А Ты вот представь, — предложил ему Бутс. — Если бы Ты стоял здесь на часах, и обнаружил бы, что камень поддельный. Ты что, правда, захотел бы сообщить всем, что камень был украден во время твоего дежурства, или хотя бы, чтобы подумали, что он был украден в это время.

— Точно! — восхитился я.

— Соответственно, — продолжил толстяк. — Мне кажется более вероятным, что часовые сумеют закрыть глаза на данное происшествие, и передать камень следующей смене так, словно ничего особенного не случилось, точно так же, скорее всего, поступит и следующий караул, и следующий и так далее. Уверен, для любого из них было бы конфузом, если не смертельной опасностью, обнаружить подмену во время или в конце своего дежурства.

— Ты — необыкновенно умный человек, Бутс, — признал я.

— Кроме того, гвардейцы — главным образом жители Ара, — улыбнулся тот. — Таким образом, я не думаю, что они станут спешить с объявлением о случившемся или проявлять такое же рвение в этом вопросе, какое могло бы ожидаться от косианцев.

— Ну да, они могли бы даже посмаковать это происшествие, — заметил я.

— Возможно, — кивнул актёр. — С другой стороны я не думаю, что даже косианцы стремились бы к тому, чтобы подмена была обнаружена во время их дежурства.

— Нет, конечно, — поддержал его я. — По крайней мере, я так не думаю.

— Вот и я не думаю, — довольно сказал толстяк, — что нам следует бояться того, что подмена будет обнаружена слишком быстро.

— Или, во всяком случае, — добавил я, — слишком быстро сообщена начальству.

— Правильно, — улыбнулся Бутс.

— Значит, вы с Марком встречаетесь завтра вечером? — уточнил я.

— Конечно, — кивнул актёр, и я вложил тяжёлый кошель в его руку. Взвесив его в руке, Бутс удивлённо сказал: — Его вес предлагает очень много медных тарсков.

— Подсчитаешь их позже, — пожал я плечами. — А пока спрячь его.

— У меня на одежде имеется несколько внутренних карманов, — сказал он, убирая кошель, — сам понимаешь, профессиональное.

— Не буду углубляться в детали, — сказал я, — но прошлым летом, в силу необычного стечения обстоятельств, Марку досталось приличное состояние в сто золотых монет.

— Сто? — пораженно уставившись на меня, переспросил Бутс.

— Да, — кивнул я, признаться, весьма довольный тем обстоятельством, что на этот раз мне удалось поразить знаменитого Бутса Бит-тарска, или Ренато Великого, как он теперь себя назвал.

— Но он отдал их мне, всю сотню монет, — сообщил я, — за рабыню.

Теперь Бутс перевёл ошарашенный взгляд на Марка.

— Она стоит десять тысяч, и даже больше, — словно оправдываясь, сказал мой друг.

— Не то, чтобы он действительно безумен, — поспешил успокоить я актёра. — Просто были вовлеченные особые обстоятельства.

— Ага, — сердито проворчал юноша, — а ещё, в тот момент я не знал, что когда-то она была косианкой!

— Это, конечно, имеет большое значение, — улыбнулся Бутс.

— Конечно, не понял шутки мой друг, — тогда бы хватило пары медных тарсков, а может быть, и этого было бы слишком много.

— Несомненно, — поспешил согласиться с ним толстяк.

— Вот видишь, — сказал я, — здесь есть особые соображения. Ты чувствуешь разницы между, скажем, десятью тысячами монет золотом, или даже больше, и парой медных тарсков.

— Так или иначе, она не продается ни за какую цену, — заявил Марк.

— Хотя я и не из писцов, — покачал головой актёр, — но я действительно заметил некоторое несоответствие.

— Вот именно так я и получил сто золотых тарнов, — сказал я.

— И вы хотите переправить этот идеал красоты на север? — осведомился Бутс.

— Если Ты не возражаете? — уточнил я.

— Конечно, нет, — ядовито заверил меня он. — В конце концов, это заполнит моменты нашего досуга. Будем отбиваться от армий наступающих со всех направлений, отражать набеги шаек наёмников, бить по загребущим рукам разбойником всех мастей, пытаться отогнать неисчислимые волны жадных похотливых головорезов и прочих тёмных личностей.

— Не понял, — опешил я.

— Зато я понял, — обрадовано сказал Марк.

— Я согласен доставить Домашний Камень в Порт-Кос, — пояснил толстяк, — но я не готов рисковать тем, чтобы в нашем караване ехала одна из наиболее неправдоподобно желанных красавиц Гора.

— Она — конечно, именно такая, — согласился Марк. — Но Вы всегда могли спрятать её в ящик или в мешок.