— То есть как? — удивился Ильин. — Коляски без лошадей?

— Не может быть! — крякнул Нестор Обло, не замечая, что макает кудри парика в вино.

— Да, новый наклад вэйноцеха, — вэйн поднял брови. — Как бы понятно объяснить. Кареты оснащены кварцем, размером с мостовой булыжник. Если бы видели, какой в кварце наклад. Нитей в нем, как пиявок в банке лекаря. Этот кварц собирает энергию солнца и преобразует в ходовую силу. И вуа-ля, лошади не нужны!

Зал ахал и восхищался полчаса.

Вэйн дождался, пока уляжется гул голосов:

— Позвольте от нас с ма подарить вашему городу в лице хозяев этого гостеприимного дома, пару простеньких сувениров?

Общество одобрительно загудело. Ордосия Карповна, надув щеки, ткнула локтем сына.

И пока он копался в своем саквояже, лежащем у ножки стула, ткнула еще раз. Когда вэйн выпрямился, в его ладонях лежала пара круглых предметов. Взгляды присутствующих сошлись на них.

— Но сын, это же подарок дяди, — прошептала мать Филиппу сквозь зубы.

— Ничего, ма. Я думаю, дядя был бы рад узнать, что они достались славным людям.

— Что это Филипп Дронович? — спросила Тонечка, не отрывая глаз от предметов.

— Это видоскопы, — Филипп закинул ногу на ногу.

— Если посмотреть вот сюда, в окуляр, — вэйн указал на круглое отверстие, — То можно увидеть картинку. Какую, вы сами поймете. Несравненная Тонечка, можно пустить видоскопы по кругу стола? Пусть все посмотрят.

Что тут началось. Половина гостей повыскакивала из своих мест, ожидая своей очереди. То и дело, слышались выкрики смотрящих в видоскопы.

— Это Вэйновий! Вот это да! Красота какая!

— Это коронация императора! Дракон двигается, живой, клянусь Творцом!

— Какое платье! А украшения!

— Это самое удивительное, что я когда-либо видел в своей жизни!

— Дивно! Добро! Невероятно!

Марика заегозила.

— Ах, девочки, я просто умру сейчас от любопытства!

Тиса сначала отнеслась скептически к новым вэйновским штучкам, но потом услышала слово «дракон». После этого, она не хуже Марики изнывала от ожидания. Но виду подать не решалась, продолжая попивать кисель из стакана.

Наконец, вэйновская вещица коснулась ее рук.

Приставив к глазу видоскоп, девушка ахнула. Тиса оказалась на смотровой площадке знаменитой колокольной башни, самого высокого собора Творца и Пятерых святых, в Крассбурге. За ее спиной звонница, увешанная колоколами размером — от мала до велика. Под ногами, — гранитная плитка. Впереди необъятная глазу панорама Крассбурга. По центу, словно гигантский гриб, подпирающий небесный свод, — белокаменное здание Вэйновия. Башня с многочисленными окнами — ножка гриба. Купол из матового стекла — шляпка гриба. Под куполом, словно юбочка поганки, — площадка, опоясывающая башню. Со всех сторон к площадке слетались как пчелы в улей, — вэйны на рысаках. Тиса читала об этих крылатых кошках в энциклопедии древних. Жаль ни одного рысака в живую она не видела. Тиса не хотела отрывться от зрелища. Все жило в этой картинке. Тиса глянула вниз. По улицам двигались кареты, по парку прогуливались люди. Правда, разглядеть их с такой высоты не было никакой возможности.

Тиса кинула последний взгляд на Вэйновий и с сожалением вернулась в чайную, отдав видоскоп Ганне.

С нетерпением она ждала вторую диковину. Ведь в ней она увидит дракона! И если речь шла о коронации, то императорского белого. Считается, что белые винторогие драконы — и есть потомки дракона Вемовея, — священного животного Святой Вэи. На этом драконе пятая Святая прибыла на зов Творца, когда он создавал мир.

Тиса схватила видоскоп, как сокровище. И приставила к глазу окуляр. В этот раз она оказалась в ложе тронного зала с ажурными белыми колоннами. Свод украшала цветная роспись со сценами из святого писания. Народ славил нового императора, бросая шапки в воздух.

Белый дракон оказался нежно розовым, Каждая чешуйка на гибком теле сияла подобно жемчужине. Глаза, раскосые, как у оленя, радужка глаз красная. Розовые крылья сложены за спиной. Дракон гордо нес свои винтовидные рога, как и своего наездника в золотом тронном седле. Император, поднял руку, приветствуя свой народ. Держава с символом Творца у сердца в правой руке. Длинный алый шлейф, отороченный мехом горностая, спадал с плеч императора на спину дракона. И в свете тысяч вэйновских долгоиграющих свечей блестели каменья в золотой короне на челе Гория. Император походил на героя древних былин. На красивом мужском лице — гордость, суровость и благородство. Тиса смутилась. Всему этому великолепию не хватало естественности. Тиса еще раз взглянула на дракона и отвела от глаза видоскоп. Отдала Ганне. Подруги поделились впечатлениями.

Ажиотаж вокруг сувениров постепенно утихал. Тонечка и Лавр благодарили Филиппа за подарки. Вэйн улыбался. Даже порывался еще что-то подарить. Но на этот раз мать повисла на локте Филиппа мертвой хваткой. И вэйн оставил свою затею.

— Я думаю, эти вещицы не из дешевых, — сказала Ганна Тисе. — Вэйн проявил щедрость.

— Может, он так расплачивается за постой, — предположила Тиса.

— За постой можно было заплатить и меньшую цену, — упрямо сказала Ганна. — Кстати, Витер снова не сводит с тебя глаз Тиса. Не могу понять, почему ты его не поощряешь. Неужели старшина тебе совсем не нравится?

Тиса пожала плечами. Ганна покачала головой:

— Ты знаешь, что у Витера дядька — скорняк, мануфактурой в Ижеске владеет? У него своих детей нет, племянник только. Получается, Витер его единственный наследник.

— Откуда ты знаешь?

— Зоя сказала, а она от Руслана… Что молчишь?

— А что я должна сказать? Я за него рада.

— Ну и глупо. Тебе не пятнадцать. Пора задуматься о будущем. Витер немного грубоват, но это издержки военной профессии. Приглядись к нему, прошу тебя. Дай ему шанс тебе понравиться. Не сиди в своей ракушке.

— Он идет, Ганна.

Девушки замолчали.

Витер бросил хмурый взгляд на вэйна:

— Какой переполох из-за сувениров.

— Но признайте, старшина, ведь на самом деле интересные вещицы, — Ганна склонила голову на бок.

— Такие, верно, в столице по копейке продают. А наши дурехи млеют, — усмехнулся Витер.

Тиса и Ганна оглянулись на Филиппа. Девушки действительно окружили его плотным кольцом. И Анфиса в их числе.

— Филипп Дронович, а можно посмотреть вашу палочку? — услышала Тиса, как прощебетала одна из девушек.

Но ее отпихнула локтем другая:

— Не палочку, а скап. Я о таких в книге читала.

— Правильно говорить не скап, а скип, — Анфиса задвинула обеих девиц на задний план. — Деревню из вас вовек не выбить.

Вэйн слушал и улыбался, причем всем одинаково любезно.

— Нет, это, девушки, не скип, — объяснил вэйн. — Скип это опасное оружие, а мою трость правильно назвать силовым жезлом.

— Как замечательно звучит! А можно потрогать? — Анфиса послала вэйну самый томный взгляд из своего арсенала.

— Конечно, — прокашлялся Филипп.

Женские ручки погладили лазуритовую ручку. Тису чуть не стошнило от зрелища.

— Здесь есть лимонные леденцы? — обронил вэйн, потрогав свое горло. Две девицы сорвались с места в поисках конфет.

Тиса вдруг почувствовала стыд за девушек.

— Простите, девушки-красавицы! — к Филиппу пробрался градоначальник. — Филипп Дронович, не хотите перекинуться в дурака?

— Муж имел в виду, не желаете ли сыграть с нами в карты, Филипп? — пришла на помощь мужу Тонечка. Она кивнула в сторону столика, где уже расположилась компания.

— С удовольствием. Девушки, прошу великодушно простить меня.

Филипп покинул общество прилипчивых поклонниц.

Проведя в компании Ганны еще полчаса, Тиса уже подумывала покинуть с Лисовыми этот «праздник». Но неожиданно за окном закапал дождь. И Самуил Горчак привлек внимание всех присутствующих — землевладелец бросился к игральному столу с воплем:

— Господин вэйн! Дождь! Дождь начался. Помогите! Замучились с дождем. Разгоните тучи.

Все подхватили просьбу. Филипп согласился без особого энтузиазма, оставив незаконченный кон.