— Поздравляю. Вас огласили наследником титула.

— Что за ерунда? — Демьян развернул реестр, пробежался взглядом по строчкам. — Это какая-то ошибка, — не веря своим глазам, раздраженно произнес он. — Проклий никогда бы этого не сделал. Мы не общались уже многие годы. Он ненавидел моего отца и меня. Ты не знаешь моего дядю!

Демьян скомкал газету и отбросил, словно в ней заключались все его беды.

— Нет. Я не знаю ТЕБЯ, — произнесла горько Тиса.

— Пожалуйста, не говори так, — вэйн потянулся к ее плечу, но девушка отступила, не позволив к себе прикоснуться. — Единый! Понимаю, как это выглядит со стороны, — в досаде сжал он тонкие губы. — Но прошу, не торопись с выводами. Я не лгу тебе. Уверен, у меня найдется объяснение.

Конечно, дар поможет убедить «безнадежную провинциалку»!

— Последний вопрос, господин главвэй, — прошептала Тиса.

Он стоял неподвижно посреди комнаты и ждал ее вопроса, будто приговора.

— Ты на самом деле обладаешь даром убеждения? — выдохнула девушка, чувствуя, как болезненно сжалось в ожидании ответа сердце в груди.

Какое-то время Демьян глядел исподлобья на нее, затем тяжело вздохнул.

Боже! Она же знала! Знала давно, но предпочитала не верить, загнала в дальний уголок памяти и запретила себе туда заглядывать. А ведь Зарай Климыч предупреждал ее!

— Тиса, я…

— Ты когда-нибудь применял его на мне? — хрипло спросила она.

Демьян молчал.

— Ответь!

— Пару раз пробовал, но…

Нащупав рядом спинку кресла, Тиса вцепилась пальцами в мягкую обивку, чтобы не упасть. Пошатнулась. Колдун оказался рядом в одно мгновение. Твердые ладони удержали ее за плечи.

— У меня ничего не получилось, — горячо сказал Демьян. — Я не смог на тебя повлиять. Слышишь?

— Я не верю, — прошептала Тиса, отрицательно качая головой. Она закрыла глаза. По щекам заструились горячие слезы.

— Единый, как ты могла об этом подумать!? — возмутился он. — Ты думаешь, я применял приворотный наклад? Я бы никогда бы не позволил себе подобной низости. Никогда! Пойми, — он встряхнул ее за плечи. — Святая Вэя! Знаю, что сейчас выгляжу в твоих глазах исчадием изнанки. Но прошу, дай мне оправдаться. Я не использую к тебе дар. Пожалуйста!

Он снова молил ее о доверии.

— Ваши слова, что вода, господин главвэй, — покачала головой девушка. — Я им больше не верю. Отпустите меня!

Она попыталась вырваться из мужских рук, но тщетно.

— Нет, — глухо произнес он. На лице вэйна отразилось решимость. — Я не могу тебя отпустить. И никогда не смогу, пока не буду уверен, что полностью безразличен тебе. Мне очень жаль, что я разочаровал тебя. Уже во второй раз. Но ради всех святых, и тогда, и сейчас я не говорил правды лишь потому, что боялся потерять тебя навсегда. Но я же не потеряю, ведь так? Мы будем вместе. Я люблю тебя, Тиса. И хочу, чтобы ты стала моей женой. Той, с кем я проживу жизнь, той, с которой встречу седую старость.

Девушка замерла, слушая, как завороженная.

— Выходи за меня, — вэйн нежно, но властно привлек ее к себе, положил щеку на девичью макушку, зажмурил с силой глаза. — Выходи…

Тиса ощутила, как предательски дрогнуло сердце. Заторопилось, как птица, готовая взлететь. Вот-вот, казалось, оторвется от земли. Но нет. С перебитым крылом не летают. Сквозь пелену чувств, проступил голос разума. Боже! Дар! Она снова попадает под его влияние!

Эта мысль хлестнула по ней, словно плеть. Вздрогнув, Тиса отстранилась.

— Неужели вам не достаточно моего унижения? — срывающимся голосом произнесла она. — Вы еще не наигрались с моими чувствами?

— И не думал, я абсолютно серьезен, — хрипло произнес вэйн, смотря на нее так, что у девушки на миг перехватило дыхание. — Я просто не представляю жизни без тебя.

Нет, это невозможно вынести. Это нужно прекратить!

— А я не представляю жизнь с вами, — она до крови закусила губу, призвав остатки гордости. — Вы действительно думаете, что я выйду за вас, когда даже не знаю, подлинны ли мои чувства или навеяны вэей? За человека, которому я не доверяю?

«И который в будущем унаследует титул князя», — мысленно завершила она фразу. Рыжий порук прав. Она не ровня этому мужчине. Такая высота не для нее. Вся эта идея заполучить ее в жены — блажь богатого одаренного даром вэйна, не привыкшего к отказам. Его печаль продлится недолго, уже через пару месяцев он утешится в окружении крассбургских благородных красоток, и не вспомнит глупую провинциалку. И это будет правильно. Сказки должны оставаться только в книгах.

В дверь аккуратно постучали, и послышался голос порука Нестора.

— Демьян Тимофевич, полдесятого, нужно лететь.

Главвэй не собирался отвечать. Лишь в серых глазах мелькнул огонек, похожий на тот, что бывает в зрачках затравленного зверя.

— Прошу… уезжайте, — взмолилась Тиса. С каждой секундой находиться рядом с ним, видеть его, слышать его голос, становилось мучительной пыткой. Проклятый дар убеждения!

Вэйн сжал упрямо тонкие губы, не двигаясь с места.

— Я не отступлюсь, Тиса. Я докажу, что достоин твоего доверия.

— Не стоит, — собрав волю в кулак, девушка постаралась придать голосу легкость и уверенность. — Любви не было. Я никогда не любила вас по-настоящему, господин главвэй. Теперь я это знаю.

Она вдруг осознала, что не лукавит. Слишком идеальными ей представлялись отношения, слишком глубокими чувства — они не могли быть настоящими.

Ее слова заставили колдуна замереть. Он стал похож на каменного иссийского идола.

Снова раздался стук в дверь.

— Главвэй! Пора! Если сейчас не вылетим, нам труба! — заныл под дверью Родион. — Они через двадцать часов предоставят портал в Ижском отделении. Нам бы успеть!

В черные глаза колдуна страшно было смотреть, и Тиса неосознанно отступила к окну.

На краткое время установилось молчание.

— Возможно, я был слеп в своей надежде, — наконец, произнес Демьян так, словно каждое слово стоило ему великих усилий. — Я предчувствовал, что это случится. Не бойся потерять и не потеряешь, так говорят мудрецы… Мне жаль, что я стал твоим разочарованием, Тиса. Я надеюсь, ты когда-нибудь простишь меня за это и поймешь, что я не держал дурного умысла…

Он еще какое-то время смотрел на девушку, словно стараясь запомнить досконально ее образ. Затем что-то вспомнил, горько усмехнулся. Вэйн коснулся скипа у своего бедра. Серебряная лента света выскользнула из орехового древка и нырнула в часы на запястье Тисы.

— На добрую память, — произнес он, сжав тонкие губы, и вышел.

Какое-то время Тиса стояла, наблюдая закрытую дверь гостиной. Затем почувствовала слабость в ногах. В глазах потемнело. Девушка сделала шаг креслу, и через секунду упала в него.

— Что с тобой, девочка? — голос Камиллы привел ее в чувство. Оказывается, она умудрилась потерять сознание. — Я не могла тебя добудиться. Постой-ка, тебе дурно?

— Нет, — прошептала Тиса заплетающимся языком. — Просто голова разболелась.

— Это все от голода! — закудахтала стряпуха. — Скоро ноги таскать не будешь! Сходи к лекарю, пусть даст тебе какую-нибудь настойку. А потом ко мне, откармливать тебя буду. Не увильнешь больше! Да. Вот что. Тебя батюшка хочет видеть.

Девушка послушно встала и серым призраком прошла к двери.

— Вэйны. Они улетели? — обернулась она.

— Да только что. Наши все девки понеслись в окно смотреть. Странные у них эти крылатые звери. И как не страшно! Это ж высоко как!

Войнова покинула гостиную.

У окошка второго этажа общежития собралась толпа зевак. А вдали по извилистой дороге от военной части катилась карета. Высоко над нею в сиреневой дымке летели крылатые рыси, унося троих седоков. Один из них то и дело оглядывался назад.

— Не оглядывайтесь, господин главвэй, — прошептала Тиса. — И прощайте. Пройдясь по моей душе, вы испепелили ее. И хоть ваш обжигающий след принес лишь боль, я все же не стану за него корить судьбу.