- Как он выглядел?

- Ну, человек, как человек. В длинном плаще, на голове капюшон. Ростом.... Чуть ниже елочек.

- Так куда он делся?

- А я почем знаю, Федь! Как его увидел, естественно - струхнул, от неожиданности больше, а не от страха. Чуть фонарь не выронил. А когда опять посветил туда, уже никого не было, только елки слегка покачивались.

- Слушай, сынок, - егерь с подозрением посмотрел на парня, - ну-ка дыхни.

- Да вы заманали! - Искренне возмутился Леха и шумно "хакнул" Федору чуть ли не в самый нос.

- Похоже, что правду говорит. - Резюмировал тот, обратившись к Матвею.

- Так что будем делать?

- А вот что: вы, мальчики, идете на боковую, а я подежурю. Что-то не нравится мне этот ночной гость.

- Может, это охотник какой, или из ваших - егерь?

- Я же говорил, Леха - ни охотникам, ни егерям тут делать нечего! Это дикие, мало обследованные места. Единственное допускаю, что это какой ни будь очередной искатель приключений, то есть - приключений на свою задницу, в общем - придурок, которые тут, периодически пропадают, пополняя собой "веселую" компанию нашей болотной девочки.

- Так что же их здесь привлекает? Какого черта они сюда лезут?

- А ты думаешь, что легенда о Навь Острове одному тебе известна? Знаешь, какие подробности народная молва на нее навесила? По слухам, на этом легендарном клочке земли среди бескрайних болот и сокровища несметные, и источники с живой и мертвой водой, и даже ворота для перехода в иной мир!

- А вдруг это все - правда? - Задумчиво, и как то даже - мечтательно произнес Матвей.

- Детский сад! - Развел руками егерь. - Ты уже такой большой, Мот, а все в сказки веришь!

- Погоди, погоди, Федь, - заступился за друга Звягинцев, - а как же тайник, пещера, как же останки жертв, как же Левашов, в конце концов, и его записи?!

- Я тебе отвечу, Леха. Тайники в жилищах, в то время, да и сейчас тоже, устраивали и устраивают все, кому не лень. Просто в те времена подходили к этому делу более.... эстетичнее, что ли, с фантазиями всякими. Не то, что сейчас, в век продвинутых технологий: на потайной панельке кодик набрал, или, там, пальчик приложил, или глазик приставил - и все отодвинулось, отъехало и открылось. Пещера? А что пещера - наткнулись случайно, когда фундамент рыли! Ну, может этот, как его - Антип руку приложил: знал, что она существует, вот и сделал так, что дом поставили именно над входом в нее. Сектант он какой ни будь, понимаешь? Да еще с этими.... экстрасенсорными способностями. А в пещере той как раз что-то типа храма той фигне, которой он и иже с ним молились, да жертвы приносили. А с графом, с Левашовым, который тетрадку сказками исписал....

- Ну, почему, сразу - сказками, Федь? А вдруг все - правда?!

- Правда, Мот, конечно же - правда! - Категорически рубанул рукой воздух егерь. - Я лично в этом ничуть не сомневаюсь! Но эта правда, то есть все то, что описал штабс-капитан, прости, Господи, душу его грешную, была только в его голове, в его воображении, то бишь.

- Почему только в его голове?

- А потому! Он ведь сам писал, что для обезболивания применял что? Правильно - настойку опиума! Есть еще вопросы?!

Друзья застыли в недоумении, глядя друг на друга.

- Ну вот, - развел руками Алексей, - прямо как том анекдоте: "Тут появился Ржевский, и все опошлил".

- Слушай, Федь, - Матвей хитро взглянул на Федора, - помнишь, ты рассказывал, что как-то с Мариной и Лариской задержались в доме Макаровых, ну, когда еще Мария Силантьевна жива была, и остались ночевать?

- Было дело. И что?

- А вы тогда что пили?

- Точно! - Воспрял Звягинцев, поняв, к чему ведет друг. - Что-то пили, или курили! Причем в компании с Макаровой. Да еще, безобразники, ребенка к этому делу привлекли!

- А Антон Макаров, который когда-то тебе рассказал про ночные кошмары - тоже что-то принимал, вместе с родителями?!

- Да и Навь Остров, по ходу, тебе тоже привиделся! А что, нанюхался всяких там газов - вот и показалось. Чего мы, тогда, паримся, таскаемся по этим болотам, главное - куда?!

- Вы что, парни, у костра перегрелись? К чему вы....

Суровость на лице егеря постепенно сменилась улыбкой.

- Я понял, что вы имеете в виду, пацаны. - Кивнул он. - "Уели", ничего не скажешь! Хорошо еще Игорь не слышал, а то присоединился бы к вам.

Потом, немного подумав.

- Я не из разряда тех, для которых: "этого не может быть, потому что не может быть никогда". Но, с другой стороны, для того, что бы разобраться во всем этом, нужно хоть немного быть скептиком. Согласитесь. Вон - профессору нашему, любая сказочка - за счастье! Он ее, как пес сахарную косточку, любовно обгладывать и облизывать будет, пока чего ни будь реального не найдет, фактов каких ни будь, доказывающих, что не такая уж это и сказочка. А не найдет - тоже не беда! Он в этом случае, на основании этой сказки, построит красивую гипотезу. Ну, то есть, в дураках в любом случае не останется! А мне так нельзя. Нам так нельзя. Нам не нужны гипотезы. Нам нужна - правда! Правда - обо всем, что тут происходило на протяжении двух сотен лет.

Закончив монолог, егерь еще пару минут стоял в глубокой задумчивости, периодически глубоко затягиваясь сигаретой, затем коротко бросил:

- Все, марш спать. - И направился к костру.

Матвей и Алексей какое-то время потоптались на месте, потом уныло полезли в палатку. Они чувствовали себя немного неловко от состоявшегося разговора с Федором, хотя и не совсем понимали почему.

Вскоре природа взяла свое, и к мощному храпу Платонова подмешалось более робкое двухголосое похрапывание.

Матвей проснулся от озноба. Сладкий утренний сон долго удерживал его в своих цепких объятиях, но, все же, понемногу сдавался под напором холода, который пробрался под хваленый спальник и нещадно терзал молодой организм до полного пробуждения. Первое, что увидел парень, открыв глаза - лицо безмятежно храпящего друга, которого холод, казалось, ничуть не беспокоил.

Выбравшись из палатки, Мот, пританцовывая и похлопывая себя по плечам, направился к костру, возле которого, свежие как огурчики, сидели Федор и Игорь.

- О, смотри-ка, профессор, сами просыпаются! - Весело воскликнул егерь, шумно прихлебывая чай из кружки. - А ты все талдычишь: "надо будить, надо будить!".

- А вы что, не ложились? - Постукивая зубами, спросил Матвей, удивленно рассматривая мужиков, чем вызвал новую порцию смеха.

- Эх, молодежь! - Только махнул рукой в ответ Платонов. - Давай-ка, приводи себя в порядок, и завтракать.

- Леху растолкай, хватит ему харю давить! - Добавил Федор. - Он и так больше всех продрых! Мы не на пикнике. Перекусим - и в путь.

За завтраком Матвей и Алексей спросили, не появлялся ли больше таинственный человек.

- Нет, - ответил Федор, - человек не появлялся, но отблески костра видел точно. Во-о-н в той стороне.

- И кто же, по-твоему, это может быть?

- А хрен его знает! Может, действительно, кто-то из искателей приключений. Если бы был наш брат егерь, то, наверняка, подошел бы. А так.... Увидел нас, решил ближе подойти, посмотреть - кто такие. На контакт идти побоялся - вдруг мы шантропа какая, так - понаблюдал на расстоянии, и все.

Как Федор ни старался выдать ночное происшествие за не стоящий внимания пустяк, получалось у него это плохо. Просто ни у него, ни у остальных участников экспедиции никаких версий, кроме уже озвученных и мало убедительных, больше не было.

Чем дальше друзья уходили в болота, тем труднее становился путь. Все меньше попадалось участков с, более-менее, твердой почвой, все чаще приходилось преодолевать большие участки по пояс в воде, ступая след в след за проводником. Растительность становилась все более скудной, преобладали, в основном, болотные травы да совсем уж чахлые кустики, каким-то чудом зацепившиеся за выступавшие над водой кочки. И еще одно: все чаще к повсеместному запаху болотной гнили примешивались пока еще слабые, но еще более неприятные другие запахи, которые приносил с севера ветер.