Наличие динамита значительно улучшило мое настроение и усилило решимость идти в пещеру. Игнат соорудил мне еще несколько факелов и, не смотря на мой протест, чуть ли не силой всучил узелок с какой-то едой. В мешок со взрывчаткой Савелий положил свою флягу, доверху наполненную заветным самогоном.
- Не обессудь, вашбродь! Это что б тебе меньше робеть.
Крестьянам строго-настрого запретил идти за собой. Договорились только, что мужики будут ждать меня у Игната дома.
Возвращение в пещеру прошло без приключений. А как иначе, как говорится, по проторенной дорожке-то! Единственно, было опасение, что тварь вернется, выползет из своей каменной норы, но, слава Богу, оно не подтвердилось, так что у меня была возможность спокойно сделать свое дело.
Главной проблемой было добраться до дыры, из которой вытекала подземная речка, и откуда выползло чудовище. Мужики снабдили меня стальной "кошкой" и хорошей веревкой, длиной аршин эдак в пятьдесят. После нескольких неудачных попыток, мне, наконец, удалось зацепиться за край узкого каменного выступа справа от пещеры, что давало возможность не попасть под водопад, после чего я медленно, но верно, стал подниматься к черному зеву зловещей норы.
Подъем прошел более-менее благополучно, несмотря на то, что за спиной у меня висел довольно таки увесистый мешок, но вот с карниза в пещеру добраться оказалось не так уж и просто, как это казалось снизу. Наконец я, хоть и изрядно вымотанный и промокший, выпрямился в полный рост у края тоннеля, ведущего в зловещую неизвестность.
Факел, как и динамит, был плотно замотан в куски кожи, поэтому не промок при подъеме и зажегся без проблем. Пламя горело ровно, но с легким уклоном к выходу, что говорило о наличии легкого потока воздуха откуда-то из глубины тоннеля. Воздух был холодный, но свежим назвать его вряд ли было можно, так как он нес остатки зловония, которое обильно распространял в пещере монстр.
Далеко вглубь норы забираться было нельзя, так как времени было в обрез. За полминуты, после поджога шнура, я должен был успеть добежать до края тоннеля, спуститься вниз и отбежать как можно дальше, чтобы не попасть под каменные обломки, которые непременно выбросит взрывом. Поэтому, найдя в потолке подходящую трещину, я собрался в нее заложить взрывчатку. Закрепив факел в стене, я уже стал развязывать мешок, как вдруг обратил внимание на то, что водный поток по дну тоннеля изрядно уменьшился, а еще недавно еле ощутимый смрад от твари усилился многократно. Когда из глубины норы донесся шум и глухое рычание, до меня дошло: монстр возвращается!
На фронте у меня часто бывали случаи, когда из-за сложившихся ситуаций смерть вот так же, как и сейчас, зловонно дышала в лицо, и, для того что бы выжить, нужно было действовать, опережая свои мысли. Поэтому я схватил поклажу, из которой, слава Богу, не успел извлечь динамит, и побежал к выходу. У самого края я остановился и запустил руку в мешок, где, кроме динамитных шашек, находилась и связка из четырех гранат, которую я, все же, на всякий случай соорудил. Инициировав запал одной из гранат, я размахнулся изо всех своих сил и забросил смертоносную поклажу как можно дальше вглубь пещеры, навстречу, судя по все возрастающему шуму, приближающейся твари. После этого развернулся и прыгнул вниз.
Как и рассчитывал, я попал прямо в центр маленького озерца, и хоть оно и не было глубоким, прыжок вода, все же, смягчила. Рвануло в тот момент, когда я, выбравшись из каменной чаши, пробежал несколько шагов вокруг скалы с жертвенной чашей.
Громыхнуло гораздо сильнее, чем я ожидал. Да и не мудрено, ведь взрыв произошел в закрытом пространстве! Из тоннеля, как из жерла огромной пушки, полетели камни вперемежку с водой. Факелы, которые я оставил зажженными на жертвенной скале, задуло мгновенно. Меня подбросило как пушинку и бросило на камни.
Не могу сказать точно, сколько я пролежал без чувств, получив контузию от взрыва и ударившись о камни. Очнулся с жуткой головной болью и с не меньшей болью в правой ноге. Пространство пещеры, в которой воцарился непроглядный мрак, наполнилось смесью из запахов сгоревшей взрывчатки и зловония, распространяемого зверем. К ним подмешался и "аромат" сивушных масел. Дело в том, что в мешке со взрывчаткой была и фляга с самогоном Савелия, и узелок с едой. Так что мне не суждено было выпить и закусить за победу над потусторонней тварью. А в победе я ничуть не сомневался, так как, как не прислушивался, не услышал шума падающей воды, стало быть - тоннель был завален, надежно завален, и зверь, если не был вообще убит взрывом, больше никогда не сможет проникнуть в пещеру, а значит - и в наш мир.
Воодушевленный этой мыслью, я решил, что довольно валяться в этом мраке, и что нужно выбираться на свет Божий. Но, как только сделал попытку подняться, жуткая боль в правой ноге прошила мое несчастное тело насквозь, после чего я опять лишился чувств. Когда пришел в себя, осторожно ощупал раненную конечность и, к своему ужасу, обнаружил, что она сломана, причем, судя по крови в сапоге, перелом был открытым. Видно при взрыве ногу перебило осколком камня.
Какое-то время лежал, не двигаясь, пытаясь проанализировать сложившуюся ситуацию и придумать разумный выход из нее. В конце концов, пришел к выводу, что самому из этого подземелья с такой травмой мне выбраться не суждено, если только мои верные Игнат и Савелий не станут дожидаться меня дома, как условились, а решат прийти за мной сюда.
И тут я вспомнил про упомянутый уже пузырек с настойкой опиума, который всегда носил с собой в кармане кителя. Маленького глоточка было достаточно, что бы боль отступила. В голове тоже прояснилось, и я решил ползком подняться на возвышенность, что бы мужикам, если вернутся, было легче меня найти.
Не могу сказать, сколько времени я полз, но направление в темноте выбрал верное и, в конце концов, выбрался на скалу. Нащупал один из потушенных взрывом факелов, зажег с помощью огнива, которое всегда ношу с собой в кожаном мешочке, затем запалил еще несколько. Вместе со светом надежда выбраться из этого злого места возросла. Мне оставалось только ждать, периодически прикладываясь к бутылочке со снадобьем. Затем я, вероятно, уснул, или в очередной раз лишился чувств.
Очнулся я опять в темноте, хотя и не в полной - откуда-то сверху, надо мной, виднелись отблески пламени. Оглядевшись, насколько это было возможно, понял, что, скорее всего, во сне, или в бесчувственном состоянии я умудрился свалиться со скалы к ее подножию. Не разбился по той простой причине, что возвышенность с этой стороны была относительно пологой и я по ней просто скатился. Но этот факт утешал мало, так как Игнат и Савелий, вернувшись, могли меня и не найти, так что я совершил отчаянную попытку снова взобраться на вершину скалы, которая, на беду, не увенчалась успехом. В конце концов, я наткнулся на этот маленький и довольно уютный грот, в котором, с одинаковым удобством, можно дожидаться как чудесного спасения, так и смерти.
Два валуна прекрасно заменили мне кресло и стол, в полевой сумке, с которой я никогда не расставался, нашлись свечи, баночка паштета и несколько сухарей. После того, как я подкрепился и принял очередную порцию настойки, тщательно рассмотрел свою несчастную ногу.
Только опиумное опьянение не позволило мне отключиться из-за невыносимой боли, когда я снимал сапог. Разрезав штанину галифе, я увидел, что рана на ноге более страшная, чем я себе представлял и, судя по всему, началась гангрена. Стало понятно, что шансов выжить у меня никаких, так как единственный выход - отнять ногу, а ближайшее медицинское учреждение, где могли бы проделать эту операцию, находится в Березовске. Так что, по всему видать....
Эх, как бы сейчас пригодился самогон Савелия!
На мужиков надеяться тщетно. Если они и возвращались, то найти в этом гроте меня было невозможно, да и я их слышать не мог по той простой причине, что периодически лишался чувств....
