Понятие «здоровье» не представляет собой некую устоявшуюся, постоянную, раз и навсегда заданную величину; напротив, его показатели и границы на протяжении разных исторических эпох менялись в зависимости от уровня социального развития общества. Здоровье населения страны в условиях социалистического строя является весомым фактором, предпосылкой прогресса общества, наращивания трудовых ресурсов и производительности труда, важнейшим показателем социального благополучия и составным компонентом «качества жизни». В. И. Ленин называл здоровье человека «казенным имуществом», общественным богатством страны. Из этого положения основателя советского государства вытекает необходимость рассматривать здоровье трудящихся не только как их личное дело, но и как «общественное достояние».

«Наука — нервная система нашей эпохи». Эта образная и изящная формула А. М. Горького глубоко отражает проникновение многих медицинских дисциплин — и в первую очередь, психиатрии, составляющей основной аспект нашего разговора, — во все сферы общественной жизни. В этой связи вполне правомерно вспомнить широко известное мнение, что «каждая эпоха имеет свою психиатрию»: эпоха научно-технической революции создает заметные предпосылки к росту пограничных нервно-психических отклонений. Однако, как об этом справедливо пишут известные советские физиологи П. К. Анохин и К. В. Судаков, «никакой „сумасшедший“ ритм современности, никакая острота нервных переживаний не могут вызвать патологические состояния, если это именно ритм, если периоды наибольшего напряжения чередуются с моментами покоя»[18].

Итак, XX в. — век больших скоростей и информационных перегрузок — несет в себе наряду с несомненными жизненными благами и духовными богатствами и ряд негативных явлений. Они представлены высокими нервными напряжениями, однообразным, монотонным трудом, необходимостью продвижения в дискомфортные для физического и психического здоровья зоны.

Давайте посмотрим на человека, стоящего на первой ступени здоровья. Это индивид, способный выдерживать влияние многообразных социальных и природных факторов без каких-либо нарушений в функционировании органов и систем. Здоровый человек, несмотря на возможные изменения в своем самочувствии, сохраняет заряд активности, бодрости, оптимизма и уравновешенности. Согласно материалам ВОЗ, здоровье — это состояние полного физического, душевного и социального благополучия, а не только отсутствие болезней или физических дефектов.

Для современного этапа научно-технической революции чрезвычайно важно решить проблему, которую можно определить, используя понятия компьютерной техники, как «высокое соприкосновение»: чем выше уровень человеческой деятельности, тем выше должна быть и ступень развития общества, самого человека в его взаимодействии с окружающей средой. Высокая миграционная подвижность, сложное переплетение социальных, производственных и природных явлений не позволяют (в своей совокупности) установиться сколько-нибудь стабильным отношениям человека с внешней средой. Жизнь в таких условиях приводит к постоянной перестройке адаптационно-регуляторных систем организма, к угрозе психической стабильности и душевному дискомфорту, что сказывается на трудовой деятельности людей и их психоэмоциональной сфере.

В связи с изложенным, оправдан возрастающий интерес медиков к углубленному рассмотрению больших групп населения, находящихся в зоне повышенного риска возникновения разнообразных нервно-психических отклонений. Они как бы находятся уже на второй ступеньке психического здоровья — в промежуточной области между практическим здоровьем и болезнью. Уловить переход от нормы к патологии очень сложно: известный клиницист П. М. Зиновьев в 1929 г. писал, что «область нормы в действительности переполнена многочисленными мелкими и крупными явлениями, только количественно отличающимися от несомненно ненормальных».

Однако при всей трудности такого разграничения необходим поиск этих неуловимых граней, которые определяют область пограничных состояний. Практически речь идет о наличии двух границ — одной от здоровья, другой от болезни, оказывающихся, по мнению П. Б. Ганнушкина (1933 г.), «крайне неустойчивыми и крайне неопределенными». Применительно к физиологической оценке этих промежуточных состояний имеется в виду возможность тщательного изучения «трагического перехода» нормальных поведенческих эмоций к эмоциям болезненным, фиксированным, определяющим измененную линию поведения. При нарастании и утяжелении этих проявлений возникают признаки предболезни: человек как бы спускается на третью ступеньку в своем движении на пути к выраженному психическому расстройству.

По нашим наблюдениям, для этой ступени надвигающегося нарушения психической деятельности характерно формирование своеобразных дезадаптационных личностных реакций. Прежде всего имеет место утрата адаптационного (приспособительного) характера личностного реагирования. Если в норме вся психическая деятельность направлена на приспособление к окружающей среде, то аномальные личностные реакции становятся основой нарушения социального взаимодействия. Так, появление реакций обиды, гнева, протеста, несмотря на их внешне бурный, экспрессивный характер, не вызывает невротических (или преневротических) состояний, если они соответствуют ситуации и способствуют сглаживанию или снятию микросоциальных конфликтов. В то же время безобидная шутка, сделанное мимоходом ироническое замечание на фоне усложненных межличностных отношений могут повлечь формирование невротических реакций.

Другим важным признаком следует считать ломку сложившихся механизмов психологической защиты и сосредоточение на узком круге эмоционально заряженных, так называемых «ключевых» переживаний. Так, для личностей с истерической акцентуацией характера наиболее значимыми оказывались ситуации, вызывающие ограничение стремления постоянно находиться в центре внимания окружающих, а также ущемление их престижа. В случаях с преобладанием в характере тормозимых черт такое же ослабляющее действие оказывали изменения привычного стереотипа деятельности, необходимость принятия ответственных решений. При наличии возбудимого склада личности возникновение аномальных личностных реакций, напротив, связано с необходимостью постоянного торможения недовольства, гневливости, раздражения.

Описанные состояния, при всей их субъективной тяжести для индивида, еще не относятся к болезненным явлениям. Человек как бы находится в «преддверии» болезни, имеет более высокие шансы заболеть тем или иным нервно-психическим расстройством. Надо иметь в виду, что проявления душевного дискомфорта при этом весьма нестойкие, сменяемые, во многом определяются окружающей обстановкой: при осуществлении профилактических оздоровительных мероприятий психические отклонения сглаживаются и полностью исчезают, однако еще длительное время может сохраняться повышенная восприимчивость к разнообразным, нередко весьма незначительным стрессовым влияниям.

И наконец, четвертая ступень — переход к формированию отчетливого «стереотипа болезни», появлению выраженных и относительно стойких дезадаптационных состояний. С этих позиций следует оценивать понятие болезни, которую К. Маркс определял как «стесненную в своей свободе жизнь»[19]. В данной характеристике акцент делается на социальных последствиях для индивида возникшего страдания.

Что можно сказать по поводу такого ступенчатого разделения состояний между здоровьем и болезнью? Оно нацеливает нас на поиск путей не только раннего выявления малейших отклонений душевного благополучия, но и позволяет человеку достойно, своевременно и экономно уйти из «опасной зоны». Здесь многое зависит как от тактики врачей, так и от самого индивида. Французский физиолог Клод Бернар писал о необходимости познания врачом трех вещей: условий здоровья, чтобы поддерживать их; условий развития болезни, чтобы их предупреждать; условий выздоровления, познание которых позволит закрепить лечебный эффект. На современном языке речь идет о трех формах профилактики — первичной, вторичной, третичной.