Очень типичны расстройства в двигательной сфере: наблюдаются функциональные параличи верхних или нижних конечностей, гиперкинезы в виде подергиванвий мышц лица, туловища или всего тела (так называемая «истерическая тряска»). Обычно больной стремится привлечь к ним внимание окружающих, изобразить себя глубоко несчастным и беспомощным. Отсюда значительное усиление симптоматики в широкой аудитории людей. Из других двигательных нарушений можно упомянуть астазию — абазию: при сохранении движений в лежачем положении больной не может стоять и передвигаться.

Весьма показательным является возникновение невроза у 20-летней девушки, студентки строительного техникума. Учеба давалась ей с большим трудом, поскольку школьная подготовка была слабой (закончила школу в далеком селе), на третьем курсе ей угрожало отчисление из-за неуспеваемости. Девушку тяготило то, что родители и односельчане будут ее осуждать за леность, она не видела выхода из создавшегося положения. Болезнь развилась остро: ночью проснулась от крика хозяйки, у которой она снимала комнату в частном доме: «Пожар! Пожар!» (как потом выяснилось: тлела тряпка около дверцы печи). В панике выбежала на улицу, уже на пороге дома споткнулась, пронзила страшная мысль, что может оказаться сожженной заживо. Тут же почувствовала, что ноги не двигаются. При осмотре (спустя 2 мес. с момента болезни) охотно демонстрировала врачу внезапное падение при попытке поставить ее на ноги, хотя в постели свободно двигала ногами. После пяти сеансов лечения гипнозом и оказания помощи в устранении затруднительной ситуации (оформление академического отпуска) движения полностью восстановились, устроилась на завод прессовщицей, предварительно получив одобрение со стороны родителей.

Под влиянием сильных впечатлений могут временно развиться нарушения органов чувств. Чаще наблюдаются расстройства зрения и слуха (истерическая слепота и глухота), иногда — комбинация глухоты с немотой (сурдомутизм). Мне вспоминается случай истерической немоты, развившейся у молодой женщины, которая поздно вечером вместе с мужем была избита группой хулиганствующих подростков. Муж у нее на глазах скончался от ножевого ранения; помнит, как дико закричала, а потом потеряла голос. Не могла давать следователю показания, а в ответ на его предложение, дать их в письменном виде, внезапно почувствовала напряжение мышц правой кисти (психогенный писчеспазм). Лечение гипнозом дало хороший результат: уже во время первого сеанса смогла громко отвечать на задаваемые вопросы, а к концу лечения истерические явления полностью исчезли.

Очень характерными являются расстройства вегетативных функций: ощущение спазма в горле («истерический комок»), пронзительная головная боль с чувством инородного тела («истерический гвоздь»), обильная потливость, внезапные подскоки температуры, вздутия живота, психогенная рвота и икота. Описываются случаи мнимой беременности (у женщин, длительное время желавших иметь ребенка), внезапного появления у верующих больных крови на кистях рук и на стопах (так называемые «стигмы Христа») в период молебна. Кстати, последние истерические проявления истерии в настоящее время встречаются значительно реже, а наблюдавшиеся прежде явления одержимости («икотница», кликушество) исчезли полностью, на смену выходят более сдержанные, редуцированные формы реагирования, не вызывающие явного социального осуждения.

Примечательны психические нарушения при истерии. Среди психогенных обманов восприятия довольно характерны зрительные и слуховые галлюцинации: при закрытых глазах девушка видит искаженное в гримасе лицо бандита, пытавшегося ее изнасиловать; мать видит у изголовья кровати фигуру умершего сына, он просит покормить его, и она встает ночью, выполняя привычные действия; девочка ощущает как кто-то «волосатой рукой» хватает ее за горло и т. д. Типичны выпадения памяти на тягостное событие, резко изменившее жизненный уклад больного (по механизму вытеснения, забывания неприятного факта).

Существенно меняется характер больного истерией: обращает на себя внимание капризность, театральность, искусственность поведения, попытки постоянно играть придуманную им роль. Повышенная внушаемость и самовнушаемость подогревают впечатление о наличии тяжелого, неизлечимого заболевания: отсюда демонстративные — в присутствии другого лица — попытки к самоубийству (стремление выброситься из окна, выпить горсть таблеток, вскрыть себе вены и т. д.). Вместе с тем повышенная внушаемость объясняет случай «таинственного исцеления» под влиянием «наговоров», молитв, приема пищи из «целебных» источников, приобщения к освященным иконам (атмосфера такого массового внушения описана в романе Э. Золя «Лурд»). Наряду с этим весьма характерны лживость, неискренность в обращении, склонность к фантазированию и яркой рисовке, браваде.

Истерический невроз может впервые возникнуть в детском возрасте, однако чаще всего — в возрасте полового созревания и в момент выхода в самостоятельную жизнь. Другой опасный период для формирования истерической симптоматики возникает в пожилом возрасте: на фоне физического и психологического увядания развивается пестрая и яркая картина невроза (так называемая «инволюционная истерия»), требующая упорного и комплексного лечения.

Данное невротическое состояние, наряду с истерией, относится к специально человеческим неврозам, блестяще обоснованным И. П. Павловым. Для психастении характерно преобладание второй сигнальной системы над первой, корковой деятельности над подкорковой. Типичен невротический конфликт между желаниями личности и невозможностью их осуществить из-за моральных препон, утрированно понимаемого чувства долга (его выражением могут служить установки «не хочу, но нужно» или «хочу, но нельзя»).

Психастения (в переводе с греческого — психическая слабость) описана в качестве самостоятельной формы невроза в начале текущего столетия видным французским психиатром Пьером Жане (в ряде других стран более распространен термин «невроз навязчивых состояний»). У больных на передний план выступает повышенная рассудочность, подкрепляемая выработанными под влиянием гиперсоциализирующего типа воспитания запретами и социальными тормозами. Весь смысл и содержание жизни таких натур заключается в тягостных сомнениях (по типу гамлетовского рокового вопроса «быть или не быть?»), извечных колебаниях, бесконечных рассуждениях, подменяющих решительное и эффективное действие.

Бесплодное мудрствование, бедность живого, образного мышления отражают описанное И. П. Павловым преобладание второй сигнальной деятельности над первой сигнальной. «Отсюда, — писал он, — отсутствие чувства реального, постоянное ощущение неполноты жизни, полная жизненная негодность вместо с постоянным бесплодным и искаженным умствованием… отсюда нерешительность, неумение свободно держаться, чувство неестественности своего поведения. Из этого вытекает сплошная неприспособленность к жизни, вечные сомнения»[16].

Собственно все эти характерологические и интеллектуальные особенности личности составляют фон («мыслительный» тип высшей нервной деятельности), на котором с большей, чем при других типологических качествах, легкостью развиваются различного рода навязчивости. Кстати, преходящие, случайные, кратковременные проявления навязчивостей бывают у вполне здоровых людей. Кому не известно состояние, когда после просмотренного хорошего кинофильма многократно прокручивается понравившийся мотив, «мелодия как бы застревает в голове», возникает чувство неотвязности и досады от того, что не удается легко прекратить пение. А иногда появляется состояние беспокойства и неуверенности — выключен ли утюг, закрыта ли на ключ дверь и т. п.? Чаще всего они возникают на фоне общего недомогания, физического или умственного переутомления, в период эмоциональных явлений. При психастении (и неврозе навязчивых состояний) их появление связано со значительным психотравмирующим фактором, глубоко затрагивающим личность и существенно изменяющим ее жизненный уклад. Навязчивости приобретают интенсивный и устойчивый характер, мешают повседневной деятельности, вызывая состояние эмоциональной напряженности, неотвязности.