Социальный портрет конформиста характеризуется маской умеренности и благовоспитанности, отсутствием оригинальности и склонностью к подражанию. Многие из них с детства отличаются практической смекалкой, любят мастерить и не утруждают себя умственными занятиями (если и читают, то чаще всего «про шпионов» и «про любовь», отвергая книги «без картинок»). Они не лентяи и охотно несут тяжелый груз по дорогам, проторенным другими: предпочитают шаблон личной инициативе, трудно меняют сложившиеся взгляды. Простодушные, легкомысленные, недальновидные, без цели в жизни, они испытывают беспомощность в критических ситуациях, пасуют перед житейскими трудностями. Это искренние, покладистые, нередко слабовольные люди, проявляющие наклонности к хвастовству и браваде. Из-за некоторой примитивности не умеют отдыхать: после трудового дня лениво слоняются «без дела», отвергают культурные мероприятия (посещение театра, кинотеатра, библиотек и т. п.), охотно соглашаясь «сброситься на троих».

Для проявления своих творческих способностей личность должна сохранять относительную автономность и самостоятельность. Социальное регулирование поведением отдельных членов группы должно предусматривать воспитание активного члена общества. Социологи различают три варианта такого управления: передача готовых образцов, шаблонов поведения, которые перенимаются без каких-либо коррективов (таковы обычаи, передающиеся из поколения в поколение); привитие определенных принципов, предоставляющих человеку возможность выбора линии поведения в разнообразных ситуациях; выработка сложной программы (кодекса поведения), основанной на определенных мировоззренческих позициях.

В переживаниях современной личности преобладают. «социальное отчуждение», конфликт, вытекающий из несогласия индивида с господствующими нормами. Это подтверждается и психиатрами: пациенты, с которыми имел дело основоположник психоанализа Зигмунд Фрейд, страдали в основном от противоречий между усвоенными моральными нормами и своими инстинктивными влечениями. Современные невротики, по свидетельству Э. Эриксона, больше страдают из-за неясности нормативных предписаний и ищут в психоанализе «убежище от разорванности существования, возврат к более патриархальным межиндивидуальным отношениям». Усиление процесса социализации и обилие разнородных впечатлений не ослабляет, а усиливает тягу к уходу во внутренний мир. Усложнение самосознания вызывает протест против покушения на индивидуальность: на нивелировку и стандарт жалуются, Как правило, люди с тонкой душевной организацией, остро чувствующие свое отличие от окружающих; примитивная личность почти никогда не сомневается в своих умственных способностях, легко уходя в благонамеренность и аккуратность.

Часто опасность духовной безликости и стандартизации видят в массовом распространении одинаковых культурных знаний, стирании национальных особенностей, нивелировке процессов труда и т. п. Однако именно в современных условиях открываются широкий возможности для проявления своего «Я». Для реализации этих предпосылок следует смело выходить на передовые рубежи человеческой культуры, овладевать великими достижениями прошлого, воспитывать в себе способность к творческому мышлению.

Во все времена и эпохи людей волновал трудный вопрос: как продлить человеческую жизнь и сохранить ее темп до глубокой старости? Человечество всегда стремилось постичь таинство угасания жизни, предпринимало усилия к раскрытию механизмов старения.

Древнегреческий мыслитель Аристотель в трактате «О молодости и старости» предпринял попытку научного анализа причин старения: он объяснял его природу постепенным расходованием природного тепла, которое содержится в организме с момента рождения. Эта теория нашла свое развитие в представлениях о «жизненной энергии», «природном жаре», которые уже в XX в. воплотились в гипотезу, объясняющей процесс старения медленным снижением обменных процессов в протоплазме клеток организма. Выдающийся русский микробиолог И. И. Мечников в своем известном труде «Этюды оптимизма» объяснял старение хроническим отравлением организма особыми кишечными ядами (токсинами). В настоящее время принято считать, что в основе старения лежит комплекс биологических факторов (эндокринных, сосудистых, атрофических), приводящих к нормальному процессу обратного развития (инволюции) всех органов и систем и к преждевременному, патологическому старению организма.

Достижением современной медицины следует пригнать не только устранение многих тяжких страданий (оспы, чумы, холеры и др.), но и увеличение средней продолжительности жизни мужчин до 70 лет и женщин — до 74,5. Происходит «накопление» пожилых людей в обществе: по данным ВОЗ (1975 г.) число лиц старше 60 лет составляют около 291 млн.; к 2000 г., по приблизительным подсчетам, оно должно достичь 585 млн., т. е. возрасти с 8 до 9 % от всего населения земного шара. Считается, что человек умирает не от старости, а от различных заболеваний. Советский исследователь В. В. Фролькис образно заметил по этому поводу: «Старость подводит человека к пропасти, куда сбрасывают его болезни».

Как же протекает этот важнейший и неизбежный период в жизни физически крепкой, душевно здоровой личности? Его психологическое и физиологическое течение уходит глубокими корнями в более ранние возрастные фазы. Геронтологи (ученые, занимающиеся проблемами старения) утверждают, что если смолоду создать прочную основу для физического и психического здоровья, то и грядущая старость будет не в тягость. Глубоко прав был в своем высказывании В, Шекспир: «Прошлое — это пролог будущего».

Вступление в пожилой возраст протекает не так бурно, как в пубертатном, подростковом периоде: обычно имеет место медленное и постепенное снижение жизненного тонуса, преобладание утраты над приобретением (в противовес пубертатному кризису, при котором позитивные явления явно превалируют над негативными). В целом поздний период можно разбить на две фазы — инволюционную (у женщин начинается с 45–50 лет, у мужчин — с 50–55 лет), протекающую под знаком физиологической перестройки организма (наиболее отчетливо она проявляется у женщин, характеризуясь прекращением менструальной функции) и фазу старческого регресса психики, проходящую под знаком решающего влияния атеросклеротических и сенильно-атрофических изменений (ее начало относится к 70–75 годам).

Итак, старость закладывает свой фундамент в более ранние периоды, которые имеют задачи по сохранению и поддержанию жизненного тонуса. В возрасти от 20 до 30 лет совершенствуется тело, от 30 до 40 — шлифуется ум, от 40 до 50 и от 50 до 60 — укрепляется то, что удалось создать раньше, а оставшаяся жизнь будет определяться имеющимся запасом сил. Наиболее значим отрезок от 40 до 50 лет — период «кризиса среднего возраста». У Е. Евтушенко в поэме «Уроки Братска» есть вставка, которую можно определить как оду сорокалетию:

Кризис в позднем возрасте сопряжен с эндокринно-вегетативной перестройкой организма, которая в существенной мере ослабляет личность. Увядание — это биологический процесс, имеющий и существенную психологическую подоплеку. Снижение жизненного тонуса, наличие неприятных телесных ощущений (покалывания в сердце, давление в подложечной области, внезапные головокружения и т. п.) вызывают у человека вполне объяснимую тревогу и озабоченность своим здоровьем, а у тревожно-мнительных натур — навязчивые страхи смерти, мысли о наличии тяжелого, неизлечимого заболевания. Особенно тягостно увядание переживается женщинами: помимо выраженных климактерических проявлений (чувство озноба, мучительных приливов, истощение на почве обильных кровопотерь) они весьма трагически воспринимают утрату внешней привлекательности, ослабление внимания со стороны сексуального партнера. Часто на этой основе возникают преходящие депрессивные состояния, доходящие до попыток к самоубийству.