«В прозрачной тьме прохладный воздух дышит…» В прозрачной тьме прохладный воздух дышит, Вода кругом, но берег недалёк, Вода челнок едва-едва колышет, И тихо зыблет лёгкий поплавок. Я – тот, кто рыбу ночью тихо удит На озере, обласканном луной. Мне дрозд поёт. С чего распелся? Будит Его луна? Иль кто-нибудь Иной? Смотрю вокруг. Как весело! Как ясно! И берег, и вода, – луне и мне Всё улыбается и всё прекрасно. Да уж и мне не спеть ли в тишине? «Мне боги праведные дали…» Мне боги праведные дали, Сойдя с лазоревых высот, И утомительные дали, И мёд укрепный дольных сот. Когда в полях томленье спело, На нивах жизни всхожий злак, Мне песню медленную спело Молчанье, сеющее мак. Когда в цветы впивалось жало Одной из медотворных пчёл, Серпом горящим солнце жало Созревшие колосья зол. Когда же солнце засыпало На ложе облачных углей, Меня молчанье засыпало Цветами росными полей, И вкруг меня ограды стали, Прозрачней чистого стекла, Но твёрже закалённой стали, И только ночь сквозь них текла, Пьяна медлительными снами, Колыша ароматный чад. И ночь, и я, и вместе с нами Мечтали рои вешних чад. «Птичка низко над рекою…» Птичка низко над рекою Пронеслась, крылом задела Всколыхнувшуюся воду И лазурною стезёю Снова быстро полетела На простор и на свободу. Ветер вольный, быстролётный На дороге взвеял пылью, Всколыхнул кусты и воду И помчался, беззаботный, Над земною скучной былью На простор и на свободу. Людям песенку сложил я, Словно лодочку столкнул я С отмели песочной в воду, И о песне позабыл я, И опять мечте шепнул я: «На простор и на свободу!» «В норе темно и мглисто…» В норе темно и мглисто, Навис тяжёлый свод, А под норою чисто Стремленье горных вод. Нору мою оставлю, Построю крепкий дом, И не простор прославлю, Не светлый водоём, Прославлю я ограды, И крепость новых стен, И мирные отрады, И милый сердцу плен. Тебя, оград строитель, Прославить надо мне. Ликующий хранитель, Живи в моём огне. Все ночи коротая В сырой моей норе И утром насекая Заметки на коре, Скитаяся в пустыне, В пыли дневных дорог, В безрадостной гордыне Я сердцем изнемог. Устал я. Сердцу больно. Построить дом пора. Скитаний мне довольно! Прощай, моя нора! Хочу я новоселья, Хочу свободных слов, Цветов, огней, веселья, Вина, любви, стихов! Баллада о милой жизни
Многообразные отравы Судьба нам в чаши налила, Но все пути пред нами правы. Мы любим жуткие забавы, Пленяют сердце мрак и мгла. Бредём по диким буеракам, Напоенным зловещим мраком, Где только белена бела, Где притаилися удавы, Но ожиданья не лукавы, И жизнь на всех путях мила. На простодушные муравы Весна улыбчиво легла. В прудах колеблются купавы. Нисходит лебедь величавый На глади водного стекла, И на воде, блестящей лаком, Круги бегут послушным знаком Движений белого крыла. Детей шумливые оравы Бегут в тенистые дубравы, И жизнь на всех путях мила. Соборов золотые главы, Дворцов гранитные тела, Вещанья изваянной славы, А ночью хитрые облавы И низких замыслов зола, – Угрюмый город с мутным зраком Чуть усыплён дремучим маком, И бред из каждого угла, И воды с крыш струятся, ржавы, Но и в болезнях всё ж мы здравы, И жизнь на всех путях мила. Послание: Мой друг, тоска идёт зевакам, Приличны лай и вой собакам, Смешна унылость для орла. На сорных берегах канавы Сквозь камень прорастают травы, И жизнь на всех путях мила. «В лунном озарении…» В лунном озарении, В росном серебре Три гадают отрока На крутой горе. Красный камень на руку Положил один, – Кровь переливается В глубине долин. Красный камень на руку Положил второй, – Пламя полыхается В стороне родной. Красный камень на руку Третий положил, – Солнце всходит ясное, Вестник юных сил. Странник, пробиравшийся Ночью на восток, Вопрошает отроков: «Кто уставит срок?» Отвечают отроки: «Божий человек, Мечут жребий ангелы, День, и год, и век. В землю кровь впитается, Догорит огонь, Колесницу вывезет В небо светлый конь». |
