«Снова покачнулись томные качели…» Снова покачнулись томные качели. Мне легко и сладко, я люблю опять. Птичьи переклички всюду зазвенели. Мать-Земля не хочет долго тосковать. Нежно успокоит в безмятежном лоне Всякое страданье Мать сыра Земля, И меня утешит на последнем склоне, Простодушным зельем уберёт поля. Раскачайтесь выше, зыбкие качели! Рейте, вейте мимо, радость и печаль! Зацветайте, маки, завивайтесь, хмели! Ничего не страшно, ничего не жаль. «Мне боги праведные дали…» Мне боги праведные дали, Сойдя с лазоревых высот, И утомительные дали, И мёд укрепный дольных сот. Когда в полях томленье спело, На нивах жизни всхожий злак, Мне песню медленную спело Молчанье, сеющее мак. Когда в цветы впивалось жало Одной из медотворных пчёл, Серпом горящим солнце жало Созревшие колосья зол. Когда же солнце засыпало На ложе облачных углей, Меня молчанье засыпало Цветами росными полей, И вкруг меня ограды стали, Прозрачней чистого стекла, Но твёрже закалённой стали, И только ночь сквозь них текла, Пьяна медлительными снами, Колыша ароматный чад. И ночь, и я, и вместе с нами Мечтали рои вешних чад. «В прозрачной тьме прохладный воздух дышит…» В прозрачной тьме прохладный воздух дышит, Вода кругом, но берег недалёк, Вода челнок едва-едва колышет, И тихо зыблет лёгкий поплавок. Я – тот, кто рыбу ночью тихо удит На озере, обласканном луной. Мне дрозд поёт. С чего распелся? Будит Его луна? Иль кто-нибудь Иной? Смотрю вокруг. Как весело! Как ясно! И берег, и вода, – луне и мне Всё улыбается и всё прекрасно. Да уж и мне не спеть ли в тишине? «Только солнце встало…» Только солнце встало, Я уже в лесу. Ландышей немало Я домой несу. Распустились ясно, Аромат простой. С ними так согласно, Что иду босой. Кто-то шепчет дрожью Свежего куста: «Жизнь по слову Божью Быть должна проста». Шепчет, тихо вея, Ветки шевеля: «Что тебя милее, Мать сыра Земля?» Баллада о высоком доме
Дух строителя немеет, Обессиленный в подвале. Выше ветер чище веет, Выше лучше видны дали, Выше, ближе к небесам. Воплощенье верной чести, Возводи строенье выше На высоком, гордом месте, От фундамента до крыши Всё открытое ветрам. Пыль подвалов любят мыши, Вышина нужна орлам. Лист, ногою смятый, тлеет На песке, томясь в печали. Крот на свет взглянуть не смеет, Звёзды не ему мерцали. Ты всходи по ступеням, Слушай радостные вести. Притаившись в каждой нише, И к ликующей невесте Приникай всё ближе, тише, Равнодушный к голосам Петуха, коня и мыши. Высота нужна орлам. Сердце к солнцу тяготеет, Шумы жизни замолчали Там, где небо пламенеет, Туч расторгнувши вуали. Посмотри в долину, – там Флюгер маленький из жести, К стенкам клеятся афиши, Злость припуталася к лести, Люди серые, как мыши, Что-то тащат по дворам. Восходи же выше, выше, Высота нужна орлам. Послание: Поднимай, строитель, крыши Выше, выше к облакам. Пусть снуют во мраке мыши, Высота нужна орлам. Баллада о милой жизни Многообразные отравы Судьба нам в чаши налила, Но все пути пред нами правы. Мы любим жуткие забавы, Пленяют сердце мрак и мгла. Бредём по диким буеракам, Напоенным зловещим мраком, Где только белена бела, Где притаилися удавы, Но ожиданья не лукавы, И жизнь на всех путях мила. На простодушные муравы Весна улыбчиво легла. В прудах колеблются купавы. Нисходит лебедь величавый На глади водного стекла, И на воде, блестящей лаком, Круги бегут послушным знаком Движений белого крыла. Детей шумливые оравы Бегут в тенистые дубравы, И жизнь на всех путях мила. Соборов золотые главы, Дворцов гранитные тела, Вещанья изваянной славы, А ночью хитрые облавы И низких замыслов зола, – Угрюмый город с мутным зраком Чуть усыплён дремучим маком, И бред из каждого угла, И воды с крыш струятся, ржавы, Но и в болезнях всё ж мы здравы, И жизнь на всех путях мила. |
