Торжище Миргорода бурлило ежедневно. Там продавали и покупали всё: живую скотину, рыбу, свежее мясо, мёд, воск, посуду, ткани, ножи и оружие. Продавцы зазывали к своим латкам, покупатели приценивались, торговались. Было очень шумно. Рыночная суета, обилие лиц и постоянное внимание зазывал, подняли Любице настроение. Она приметила где закупит необходимые для стола лакомства. Присмотрела себекое-какиеткани.

Любица повесила небольшую корзинку на левую руку, расправляя правой красивый платок красного цвета, расшитый чудесными узорами в виде цветов. Она выслушивала торговца, который нахваливал ей свои платки, когда заметила шагах в пятнадцати от себя высокого статного воина, возрастом не старше тридцати. Он был светловолос, имел крепкое телосложение, на круглом лице его сверкала жизнерадостная улыбка. Слегка запачканные весенней грязью зелёные сапоги и небрежно придерживаемая на левом боку сабля в дорогих ножнах, говорили за его принадлежность к воинскому сословию. Любица невольно восхитилась этим крепким красивым парнем. Воин явнокого-топоджидал, потому что никуда не отходил и посматривал в разные стороны. Неожиданно их глаза встретились. Любица заулыбалась незнакомцу, ей вдруг захотелось подойти к нему и заговорить с ним, голова её стала приятно кружиться. Но в последний момент она смутилась, взяла себя в руки и отошла подальше, спрятавшись за развешенными для продажи меховыми накидками.

Любица сделала вид, что рассматривает их, но сама поглядывала в сторону светловолосого воина. Тот проследил за её отходом и улыбнулся. Тут к воину подошёл другой ратник, здоровенный и безобразный. Они о чём-тозаговорили. Её боец указал подошедшему на кого-тов толпе и хлопнул того по плечу, подталкивая вперёд. Здоровый сморщился и сначала отнекивался, но потом всё же пошёл. Она правда подумала о светловолосом, "мой боец"?

Весь остаток дня эта встреча не выходила у неё из головы. А назавтра она снова пошла на торжище в то же самое время. Предварительно надев свои самые красивые наряды, заплетя косу и нацепив дорогие серебряные серьги. На месте их вчерашней встречи было людно, но светловолосого воина там не оказалось. Это очень огорчило Любицу. Она долго бродила по торжищу, всматриваясь в окружающих. Потом поняла, как глупо себя ведёт и уже собралась уходить домой, как вдруг натолкнулась на того, кого искала. От неожиданности она смутилась, опустила глаза, поправляя платок, а когда посмотрела снова, то ратника там не было. Он стоял рядом. С доброй улыбкой воин оглядел Любицу с ног до головы, так заинтересованно, что она почувствовала это кожей.

- Не боится ли такая красивая незамужняя девица бродить одна по торжищу?

Любица улыбнулась, щёки её густо порозовели. Она приподняла правый рукав, показывая воину свой брачный браслет.

- О... Вон как. Стало быть муж отпускает тебя одну, без прислуги?

- Вообще-тоне отпускает. Но когда он в отъезде, я сама хожу.

- Как тебя зовут, прелестница?

- Любица, - улыбаясь таким любезностям ответила она. - А тебя?

- Егор Михайлов. Подскажи мне, Любица, просто я в городе недавно, где здесь оружейники живут?

- Вон в ту сторону. А где ты живёшь, Егор?

- В Старой резиденции Видогоста. Я охраняю Петра Строгова.

- Того самого Петра, сына Лесьяра, который брат нынешнего державного князя?

- Его самого.

- Ух, как здорово! И давно?

- Месяца... четырегде-то.

- И ты за четыре месяца так и не узнал, где оружейники гнездятся?

- Ну... Хах! - Егор засмеялся. - Давай, покажи мне оружейников, а я тебя до твоего дома провожу.

- Пойдём, - Любица светилась от счастья.

***

- Ты что, снова пьянствовал? - Видогост, оторвавшись от бумаг, недовольно покосился на Скалогрома.

- Ну... Да, господин. Я всегда раз в две недели.

- Пёс с тобой. Что там Пётр Строгов?

- Да чего ему станется, господин? Всё у него нормально. Живёт себе, ничего дурного я не замечал за ним. С Верой сдружился, племянницей вашей.

- Ну и ладно, хорошо. Ещёчто-нибудь?

- Там этот охранник, которого Пётр нанял.

- Что с ним не так?

- Не нравится он мне.Чего-топодшучивает всегда надо мной, смеётся.

- Ну и ты посмейся, не так уж это и дурно, весёлым быть хоть иногда.

- Не нравится он мне. Скажите ему, чтобы он не веселился в моём присутствии. Может вообще выгнать его? Мальца я и сам сторожить могу. Я Петру говорил, а он не хочет этого Егора выгонять. Поговорите с ним.

Видогост хлопнул по столу кулаком и, поднявшись, подошёл к Скалогрому, глядя на того снизу вверх:

- Мнепо-твоемуделать совсем нечего как дрязгами увлекаться? У меня война этим летом начнётся. Через два месяца войско в поход вести. А ты мне предлагаешь чем заниматься? Я назначил Петру содержание, пусть тратит его как ему в голову взбредёт. Хочет себе Егора нанять в охрану, пусть наймёт. Захочет пусть ещё кого наймёт. Или на медовуху с потаскушками потратит, мне всё равно! Ступай отсюда.

Скалогром удалился. Выйдя на плац он столкнулся с Егором, который болтал с ратниками Старшей дружины. Завидев Скалогрома, они оживились. Как всегда первым заговорил Егор:

- Ну что, понравилась тебе та девица с торжища?

- Нет. Мерзкая онакакая-то. За коим лешим ты меня вообще с ней сводил?

- Как за коим лешим, - Егор и дружинники еле сдерживали смех, - надо же знать тебя получше. А то может тебя боятся надо в плохом смысле. Ну так понравилась она тебе?

- Мерзкая онакакая-то, - повторил Скалогром.

- Я и говорю, странный ты тип. Жены у тебя нет, женщин не любишь.

Егор и ратники взорвались дружным смехом.

- Сам то ты? - попытался защищаться Скалогром, но его уже никто не слушал. - Тоже не женат.

- Не женат, но с женщинами у меня всё очень хорошо. Я их люблю!

***

На реке Суве есть пристань, которую купцы Миргорода используют для своих нужд. Со всех сторон окружена она складами с товарами и амбарами с припасом. У самых богатых и значительных купцов они ближе к реке, кто помельче, тот дальше. Любица привела Егора к амбарам с овсом, принадлежащим её мужу. Было их не очень много и стояли они вдали от пристани и тамошней суеты. Место было самое подходящее. Никого, кроме двух сторожей тут не было.

- Это от предельного князя Видогоста, - кивнула Любица на Егора. - проверяет запасы овса.

- Понятно, ага...

Любица выдала каждому по несколько медных монет.

- Прогуляйтесь в город, покормитесь.

- Спасибо, хозяйка.

- Благодарствую.

Охранники, обрадованные неожиданной возможностью развеяться, быстро засобирались. Пока они не ушли, Любица говорила на отвлечённые темы. Потом протянула Егору связку ключей и он, поднявшись на простенькие ступеньки одного из амбаров, стал открывать замок. Зашёл внутрь и осмотрелся, привыкая к мраку. Часть овса была в зерновых бочках, часть просто насыпана большой горкой. Из этого амбара зерно уже брали, поэтому он был заполнен не целиком. Когда после ухода охранников прошлокакое-товремя, Любица поднялась в амбар к Егору. Разглядев его в полумраке, она подошла совсем близко.

- Не так уж и много тут овса.

- Муж увёз. Мы что, будем про овёс разговаривать? Чего ты ждёшь?

- Я же не знаю, что мне дозволено, - Егор разминал пальцы Любицы в своих ладонях. От этих прикосновений дрожь шла по её телу и сердце забилось чаще от предвкушения.

- Всё дозволено, - нетерпеливо прошептала Любица. - Делай со мной всё что хочешь и как хочешь.

На пол с шумом грохнулся снятый Егором пояс с саблей и кинжалом. Он сгрёб Любицу обеими руками так крепко, что у неё чуть не хрустнула грудная клетка. Именно таких полных страсти и желания объятий ей так не хватало. Егор припал к её рту, с силой раздвинув языком её пухлые мягкие губы. Освобождаясь от одежды, они вместе повалились в гору овса.

***

Пётр Строгов ужинал со своим телохранителем Егором Михайловым в малой трапезной бывшей резиденции Видогоста. Вера Булатова, которую он пригласил, помогала прислужникам поставить на стол. "Мне нравится за тобой ухаживать", - ответила она на возражения Петра, чем заставила юношу смутиться. Пётр говорил, что Вера может взять с собой ещёкого-нибудь. Та звала Агату Лоскутову, но лучшая подруга наотрез отказалась. "Не выношу тамошних стен, - сказала она Вере. - Я там больше полугода просидела почти как в тюрьме". В общем-тоАгату можно было понять. А приводитького-тоещё Вере с собой не хотелось, поэтому пришла одна, хоть и было это не совсем благовоспитанно. "Плевать, - решила для себя Вера, - мне в этом году семнадцать, жениха у меня всё равно ещё нет. А Пётр приличный юноша, брат самого державного князя! Чего мне терять?"