***
Императорская армия действовала быстро и беспощадно. Отряды солдат растянулись по всей длине толп мертвецов, чтобы одним ударом вытеснить гниль и смрад обратно, туда, откуда она явилась. В небесах стоял драконий рёв -- десятки гордых существ, белых и чёрных, сопровождали армию людей. Сотни грифонов стали им эскортом, хотя ни те, ни другие подобному соседству рады не были. В центре армии двое -- Алан Таланийский в парадных доспехах и Скаррестинуор, облачённый в чёрные одежды.
Чёткий марш имперских солдат мертвецы и вампиры встретили разрозненным воем. Полуразложившиеся трупы скалили гнилые зубы, духи, истошно вопя, тянули и заламывали руки. Вампиры распределились парами по всему протяжению тёмной армии, но команда атаковать так и не успела сорваться с губ Мартилиса. Драконы строем устремились вперёд, и мёртвую армию накрыла волна ало-оранжевого пламени, лишь там, где стояли командующие, вспыхивали мертвенно-зелёные огни. В раскалённый воздух туманом поднялся прах, и тут же прогремел набат, с которым имперский легион перешёл в нападение. Реяли алые знамёна, и голоса тысяч мужей заставили воздух задрожать. Хотя нежити не был ведом страх, они не успели оправиться после ударов драконьего пламени, как тут же из дыма и праха на них кинулись стройные ряды пехоты и конницы. Тяжёлые рыцари пробивали глубокие бреши в мёртвом строю, разделяя врага. В воплях, вое и лязге стали послышался клич грифонов, и вот уже в толпы живых трупов врезались наездники на крылатых существах. Казалось, победа в руках императора.
Мартилис сражался не хуже десятка разъярённых драконов. Стоя на горе трупов своих и врагов, он разил подступающих гвардейцев короля. Его чёрный клинок сиял зловещей алой аурой и свистел в воздухе, подобно урагану. Рваный плащ вампира слился с кровавым месивом вокруг, и его боевой клич заглушал симфонию битвы. И лишь Скаррестинуор видел, как тысячи нитей тянулись к вампиру, подпитывая его, это же видел и Соломон, сражавшийся в небесах. Но даже он не подозревал, сколько обращённых было среди павших от рук вампиров, и не меньше людей даже не подозревали о том, что их ждёт через несколько дней -- люди слабо помнили легенды о вампирах, а во время битвы и вовсе забывали о суеверном страхе. Но скоро зов Повелителя Тьмы сломит их волю. Но то, что эта битва -- лишь жалкая бутафория, понимали лишь драконы. Люди ликовали, и втаптывали мертвецов в промёрзшую землю, оттесняя вампиров всё дальше и дальше. Алан Таланийский и слушать не желал слова драконов о том, что это не конец, он верил, желал верить, что грядущая тьма оказалась не столь страшна. Но Скаррестинуор чувствовал страх, затаившийся в душах людей.
Вскоре битва была выиграна, и в приглушённом свете драконьего пламени и отблесках плавленого камня людское войско гнало сквозь облака пыли и праха последних мертвецов. К негодованию короля, им удалось убить лишь немногих вампиров, а остальные, в том числе и Мартилис, скрылись. Гвардейцы клялись, что великий вампир исчез прямо с горы трупов. Но среди ликующих людей лишь трое были мрачны -- Скаррестинуор, Соломон и Алан Таланийский. От драконов не укрылось ничего, а император понял наконец, что это не может быть концом. Но он не знал, как скажет этим людям, на долю которых и так выпало множество ужасов и кошмаров. Многие, среди солдат, которые сражались здесь, выжили в той бойне с демонами. Они видели огонь Ада, и теперь увидели живых мертвецов. Что будет с ними, если им сказать, что ни те, ни другие не побеждены?
-- Низвергнутый считает, что он -- меч правосудия, занесённый над смертным миром, -- произнёс Соломон, стоя рядом с королём уже в человеческом обличии. -- Но даже чёрные признают, что он не несёт правосудия. Он -- волна камней и смерти, разрушительный удар. Но он безумен, и не осознаёт этого. Алан... Признаюсь тебе честно, я не знаю, как остановить Дартазаэля. Ты должен объединиться со всеми, с кем только сможешь и найти выход. Пока не поздно. И это миссию ты, при надобности, обязан передать своим сыновьям. Я чувствую, что Он медлит. Какой бы ужас не ждал нас дальше, мы вся обязаны действовать.
-- А что будут делать драконы? Наставлять меня? -- с раздражением спросил Алан, яростно сжимая рукоять меча, чей клинок был покрыт гнилью и прахом.
-- Нет, -- невозмутимо отозвался Соломон. -- Мои... собратья помогут тебе в войне. К тому же, скоро явятся и другие белые. Мы поможем тебе в переговорах, и научим тебя и твоих людей тому, что давно утеряно. О... Я знаю, о чём ты думаешь.
-- Что ты имеешь в виду? -- император перевёл удивлённый взгляд на дракона. Уже не раз он ловил себя на том, что чаще всего задаёт Соломону вопросы. На которые почти не получает ответов.
-- Ты думаешь не о том, -- более резко отрезал белый дракон. -- Ты хочешь перескочить эльфов в прогрессе? У тебя не выйдет, ибо скоро я отправлюсь и в Сиралион. Они тоже должны внести свой вклад в спасение мира. Запомни единственное: не суди поспешно своих старших братьев. Их судьба не менее тяжела.
-- Как ты... -- от страха и возмущения Алан буквально задохнулся. Когда к нему прибыли драконы, он действительно думал не только о тёмных богов, которых ни разу и не видел. Каждый день он смотрел на мерцающий в дали щит эльдар, и алеющую за ним громаду леса Умитрирдиас. Он знал, что когда-нибудь они нанесут удар, и с драконами он будет готов. Но теперь...
Настало странное время. Буквально вся Империя ликовала, радуясь победе над врагом и тому, что доблестные воины Талании отбросили нечисть. Король так и не решился сказать им правду, хоть и Скаррестинуор, и Соломон убеждали его в том, что это необходимо. Но император пустил в дело других. Инквизиция теперь стояла на страже порядка и спокойствия. Они боролись не только с еретическими сектами, нечистью на границах и демонами на западе, но и слухами. Вампиры продолжали похищать людей для своих нечистых целей, но инквизиторские соглядатаи -- тайная полиция -- придумывали всё новых врагов для людей, ссылаясь на бандитов, сумасшедших сектантов и прочие более понятные угрозы. За несколько лет церковь превратилась из зверя, пожирающего невинных людей, в героя.
Но ситуация мало изменилась. Как никогда ранее стали активны тёмные маги, к тому же после недавней битвы около тысячи солдат попросту пропали без вести, и ещё больше пропало мертвецов, которых забрали с поля боя. На инквизицию свалились сотни дел о пропажах и нападениях. Но всё это была подпольная война, скрытая от глаз простых смертных.
Тем временем император Алан Таланийский женится, чему радуется вся Империя. Его жена оказалась практически совершенна во всём. Черноволосая дева оказалась стала советником и любящей женой. Часто она сопровождала своего мужа в дипломатических миссиях -- Алан всё пытался объединить народы в общей борьбе. И весьма преуспел в этом, лишь орки отказались даже впускать таланийскую делегацию на свои земли. Но Империя сумела завести дружеские отношения с гномами в горах и нагами, которые проживали на побережьях и в океанах.
***
В скором времени Соломон исполнил своё обещание. Он отправил гонцов во все стороны материка, призывая правителей собраться на землях Империи, которые на какое-то время были объявлены зоной нейтралитета и перемирия -- прибывшие обязывались забыть о своих ссорах и войнах. Многие отлично знали легенды и не посмели противиться воле Великого белого дракона. Даже Аскелава впустила самого Соломона под купол и выслушала его предложение явиться на собрание всех народов. Хотя, название "собрание всех народов" было весьма условным. Многие малые расы не удостоились внимания. Народы, такие как северные эльфы, от которых уже давно не было вестей, орки и некоторые другие, не были призваны, ибо белые драконы рассудили, что те слишком воинственны и неразумны.
