- Ашамаэль, ты вернулся. И изменился, - прогремел его голос.

- В лучшую сторону, поверь, - холодно бросил искаженец, уверенно приближаясь к хозяину. - Я уверен, что ты готов ворваться в этот мир, но для начала ответь мне на вопрос: почему ты скрывал присутствие этой... твари в подземельях?

- Какой твари? - кажется, демон был искренне удивлён, хотя сложно сказать, ибо по этим демоническим чертам лица можно было чётко увидеть только ярость. - Ты о Дартазаэле?

- Да, так он представился.

- Ты действительно сумасшедший... Дартазаэль - сам брат вашего Создателя, бывший владыка мира мертвых, сейчас заточён в самой Бездне. И я чувствую, что он в шаге от освобождения. Ты с этим как-то связан?

- Нет, - ответил маг, уверенный, что прав.

- Я тебе не верю. На тебе - его клеймо, в твоих жилах - его мощь, а в руках - посох, но твоя душа... Не принадлежит ему. Как ты объяснишь мне это, эльф?

- Никак. Он действительно дал силу, а свой посох даже удержать в руках не смог. Ваалинар, довольно разговоров. Приступим к ритуалу - мне уже осточертело всё это.

Ашамаэль был уверен, что теперь у него есть что противопоставить Ваалинару, но просчитался. Когда накатила волна боли, эльф взмахнул посохом, окутывая себя коконом тьмы. Но черноту прорезал огонь Хаоса, и приступ жгучий боли швырнул чернокнижника на колени. Нестерпимые конвульсии сжали тело мага, к горлу подступала желчная горечь.

- Ты - дерзкая тварь. Я не знаю, как ты смог противостоять Дартазаэлю и почему он отпустил тебя из Бездны живым, но МНЕ ты будешь служить беспрекословно. Ты будешь ползать у меня в ногах, будешь молить пощады, унижаться и умолять меня, чтобы боль ушла, - голос демона переходил в оглушительный рёв. - До тех пор, пока я не буду удовлетворён! Сейчас ты проведёшь ритуал и только попробуй выкинуть какую-нибудь глупость. Ты меня понял, ничтожество? - Стоя на коленях, чернокнижник гордо молчал.

- Я не слышу, - прошипел Ваалинар, сжимая тиски. Глаза заволокла алая пелена, мага затрясло. Но он продолжал молчать, дерзко взирая на своего господина.

- НЕ СЛЫШУ! - заорал разъярённый демон. Голову эльфа пронзили тысячи раскалённых игл, продолжая плавиться в мозгу. Изо рта и носа ручьями хлынула кровь. Ашамаэль приглушённо охнул, но вновь не проронил ни слова. Алая пелена затмила зрение.

- Владыка, всё готово к ритуалу, - голос Аланы Малтис пробился сквозь волны боли. Тут же всё закончилось. Маг медленно поднялся на ноги и трясущейся рукой вытер кровь с лица. Рядом с Ваалинаром стояла Малтис, с сочувствием глядя на эльфа. Жалкий спектакль. Зло сплюнув кровь, чернокнижник поднял посох с пола и хмуро посмотрел на остальных советников, которые тут же вскоре явились в тронный зал. Среди них не было только Джерана.

- Если что-то пойдёт не так, твоя душа никогда более не увидит света, кроме как света от адского пламени, - сухо произнёс Ваалинар, всё ещё сидя на своём троне.

- Коне-ечно, "мой владыка", - с сарказмом прохрипел маг, пошатываясь, отвесив поклон, который оскорбил бы самомнение любого короля. Тем временем советники занимали свои места между горящими чашами на границе круга перед троном. Малтис непрерывно смотрела на Ашамаэля. Проходя мимо ведьмы и становясь в центре круга спиной к демону, маг небрежно бросил:

- Малтис, прекрати на меня пялиться. Мешаешь сосредоточиться, - девушка как-то странно потупила взор. Тем временем колдун наблюдал такую картину: двери тронного зала вновь открылись, и два воина, закованные в шипованые чёрные латы, ввели какую-то девушку в походной кожаной броне явно эльфийского изготовления. Они вели её без кандалов, что было странно. И тут эльф потерял над собой всякое обладание. Глаза его удивлённо расширились, рот приоткрылся, а сердце забилось сильнее, сжимаясь в странном томительном предчувствии. Стражники вели эльфийку. Её прекрасное круглое лицо несло на себе отпечаток грусти. На идеальной гладкой коже бледного цвета играли неверные отсветы огня. Она была бледна, словно уже мертва. Большие голубые глаза испуганно опущены. Её волнистые золотого цвета волосы были распущены и словно лучи солнца спадали на узкие плечи. Эльфийка обладала малым ростом даже для человека. Она была словно луч света в этом мрачном подземном дворце, словно ангел среди армии демонов. Для Ашамаэля исчезло всё, и взор его лежал только на этой эльфийке. Сердце его билось всё быстрее и быстрее, в его разуме пробуждались воспоминания о прошлом - те немногие, которые в холодной душе отзывались теплотой. Маг очнулся только тогда, когда два воина завели девушку в круг и покинули зал. Эльфийка внимательно разглядывала своего палача, словно тоже позабыв обо всём. Её большие голубые глаза медленно поднимались к лицу чернокнижника, лишь на пару секунд задержавшись на мече. Она долго смотрела на лицо Ашамаэля, и её тонкие брови медленно сошлись на переносице. Она так прекрасна...

"Маэлин..." - произнёс он одними лишь губами. Его холодный взгляд потеплел, и даже пылающее пламя зла стало тусклее. В глазах эльфийки загорелся огонь надежды, мешающийся с непониманием. Но, кажется, пауза слишком затянулась.

- Вы знакомы? - с лёгкой издёвкой произнёс Ваалинар.

- Нет, - холодно отозвался чародей через плечо. И огонь надежды в глазах эльфийки потух, а лик мага вновь стал холодным и беспощадным. - Впервые вижу.

Ему так хотелось бросить всё, обнять её, отринуть трижды проклятую тьму и вернуться домой. С ней. Но во тьме нет места эмоциям, магия не прощает глупостей. Маг крепко сжал древко посоха и поднял глаза, чтобы не видеть лица своей возлюбленной.

Ритуал начался. И в конце кровь жертвы должна была обагрить клинок меча. Шелестящий голос Ашамаэля нараспев произносил заклинание. В зале поднялся шквальный ветер, затушив все факелы, и только пламя в чашах стало несколько меньше. В круг света входили только ближние колонны, круг ритуала и исполинская фигура Ваалинара. Гудела эфирная оболочка мира. Каменный пол крошили молнии, рассекая тьму, словно светящиеся кинжалы. Пространство вокруг Ваалинара разрезали многочисленные трещины и разломы, и в них пылало неистовое пламя Ада. Гудение эфира превратилось в агонический вопль боли. Пальцы демона с треском впились в подлокотники, глаза его загорелись сильнее прежнего. Голос Ашамаэля стал выше, и тот поднялся в воздух вместе с Маэлин. Теперь их глаза были на одном уровне, но маг, погружённый в чтение сложного заклинания, ничего не замечал вокруг себя. Но он помнил, когда и что нужно сделать. Правая рука держала меч за клинок, по лезвию и запястью эльфа стекала тёмная густая кровь, капая на пол - только там он был целым - в кругу ритуала. Кровь брызнула в разные стороны - рука мага взметнулась вверх. Клинок почернел и засветился. Белый камень в навершии посоха залил всё вокруг ослепляющим светом, и лучи его иглами вонзались в темноту вокруг.

***

Джеран Лорс стоял у арки, ведущей в тронный зал Ваалинара с противоположной от входа стороны, где сейчас царствовала магическая буря, и лишь вокруг самого владыки было безопасно. Падший паладин был облачён в свои парадные доспехи, окрашенные из светлых цветов в тёмные. Множество чёрной и красной ткани, закреплённой под наплечниками, было покрыто демоническими рунами и письменами. Мерцание молний отражалось в начищенном тёмном нагруднике. Лицо, тронутое возрастом, выражало холодную решимость, рука сжимала рукоять длинного меча. Если эльф предаст демона и выживет, значит, Лорс последует за ним. А если же чернокнижник окончательно утвердит Ваалинара в этом мире, то паладин выполнит приказ господина так, словно ничего и не задумывал. Но ритуал подходил к концу, и Джеран надел свой чёрный крылатый шлем.

***