— Что–то он потрясающе добрый сегодня… — пробормотал я.

— Просто я со Слизерина. Да и лучшим ученикам баллы снимать — от себя отрывать. Ладно, перенаправлю я свои порывы. Но ты осторожней, как только я найду кого–нибудь или просто сделаю вид, что ты перестал меня интересовать, стаи шакалов налетят, и кто–нибудь да подставит тебя, отвернув ее от скромного Мерлина.

— Да, действовать, наверное, надо, это ты права, спасибо, — я бросил короткий взгляд на облако, где должна была стоять Гермиона в паре с Невиллом.

— Хах, только ты прочно засел. Дальше друга она тебя пока, по–моему, не рассматривает, разве что только где–то глубоко внутри… — Дафна проследила мой взгляд.

— Ну это мы посмотрим, — усмехнулся я в ответ. — Ты бы задумалась на счет Гарри. Он конечно тугодум и тормоз на этом плане, но Сириус рано или поздно его исправит, а за ним уже сейчас хвосты увиваются. Правда до тебя им, как до Китая пешком…

— Честно говоря, я уже думала об этом. Он классный, хороший и тихий парень, но ты просто как–нибудь себя и его рядом так поставь и сравни. Первое место гарантировано. А что, он еще никого не пригласил?

— Неа. Так, теперь против часовой мешай четыре раза…

Конец ретроспективы.

— Мда, вот ну не сравнивал я себя ни с кем. Приятно, конечно, слышать такие комплименты, но все же… это получается, на меня скоро откроют охоту? Жуть… Дафна это хотя бы приятно делала, контролировать себя было тяжело и даже просто следить за ее игрой и участвовать в ней было удовольствием, если уж честно отвечать самому себе. Вот пошлют меня, если, нет, когда скажу правду, и что тогда делать? А ведь мог бы просто упасть на белые ручки Дафны… Я мысленно встряхнул себя. Нет, бой еще только начинается. И он еще не проигран. Так, как же все же пойти? Десять минут не мочь выбрать шмотки, позор, какой позор для парня…

Гениальная мысль, как всегда, была проста как два пальца. Я сбросил с Авадона все иллюзии и трансформации несложным заклинанием. Красивый, узорчатый комплект был на загляденье, Роба (фактически камзол, судя по виду, или же бушлата подобие что ли… вообщем, никто из магов у нас не задумывался над тем, как это назвать. просто Robe) и штаны, аккуратно заканчивающиеся у вершины ботинок аля берцы, перчатки без пальцев с жесткой тыльной стороной. Все это белое, с синими бронированными пластинами (тонкие и невесомые, а поди пробей) и усилениями на корпусе и коленях, ботинках, а так же с серебряным магическим узором, вместе — баснословной красоты… Шлем хорошо не ношу, даже его невидимую вариацию. Так. Ботинки — трансформацию в нормальные мужские туфли по ноге. Свободные рукава оставим, штанины — удлинить, заходило чтобы за туфли, сделать свободными, одинаковой ширины по всей длине, во. И убрать бронепластины, иллюзию в ткань, синий цвет на этом месте и узор оставить. Убрать перчатки. Все! А я‑то думал, елки–палки. Рискнул еще и причесаться, но мало что получилось, разве что дыбом не стояли — и то хорошо. Уже спокойно я вышел из ванной комнаты, куда ушел «переодеваться». Взору моему открылась картина маслом — все наряжались и как могли приводили себя в божеский вид. Невилл достал где–то профессиональные танцевальные туфли. Гарри уже тоже одел парадную черную мантию и пытался привести в порядок голову, чему сильно мешал Рон, в сотый раз за сегодня благодаривший Гарри и Сириуса за рождественский подарок — нормальную мантию, а не бордовое платье восемнадцатого века, выданное ему матерью.

Спустя минут десять, мы с Гарри, Невиллом и Дином (Рон все еще попадал в мантию, а Симус опять что–то подпалил у себя) спустились в гостиную. Гарри и Дин вышли в холл, где встречались и искали друг друга пары, а я остался ждать Гермиону вместе с Невиллом. Прошла Парвати в своем малиновом одеянии, Лаванда, в розовом и с кучей рюшечек, а Гермоины все не было. Прошла Джинни в мантии под цвет своих огненных волос и увела замершего Невилла. А я стоял как пень, ну или столб, и ждал. Сердце колотилось от нетерпения, ноги затекали от отсутствия движения, нервы шалили. Выдох, вдох… Я отвернулся посмотреть, не пропустил ли я ее случаем в толпе, и не найдя, вернул взгляд на лестницу. Туфли, красивые, серебряные по цвету туфли на трехсантиметровом каблуке, обутые на красивые, изящные ножки, которые скрывает длинное, до пола, просторное платье небесно–голубого цвета с разрезом до середины бедра. Платье изящно, не вульгарно обтягивая и не мешком, а именно на уровне золотой середины подчеркивает ее стройную фигуру с идеальной талией, и заканчивается, плотно закрыв грудь, но зато открывая взору белую кожу шеи и плеч. Через правое плечо идет поддерживающая лента от платья, с белым узором. Прямая спина и королевская осанка, над которой столько бились на тренировке (а всего–то надо было безразмерную сумку подарить. Как мой рюкзак. Ну, на прошлый день рождение я ей его таки подарил, так что в Хогвартс в этом году ехали без чемоданов и проблем уже не только я, но и Гарри с Гермионой). И волосы… Густая грива, копна каштановых волосы была расчесана и приведена в божеский вид — ее волнистые волосы обрамляли лицо и аккуратно спадали назад, как раз закрывая лопатки. Чуть косметики — тушь и неяркая помада. Пока я все это считывал, она успела подойти и чуть постоять предо мной, очнулся я на щелканье пальцев перед носом. Нет, вот тут надо признать, что челюсть подбирал не только я, а еще и вся гостиная: мальчишки восторженно пялились, девушки гневно зыркали в попытках испепелить. Одним движением руки и головы — чуть поправила волосы, и она их всех стряхнула, рассыпала в пыль. Я все же очнулся, поцеловал кисть и быстро предложил руку, которую она с благодарностью обвила своими руками.

— Выглядишь божественно красиво. Все красоты мира блекнут перед тобой, — я шепнул первое, что пришло в голову.

— Спасибо, — она смутилась и чуть зарделась. — Ты тоже хорошо смотришься. Пошли в холл, нужно поддержать Гарри.

Мы пошли в холл, где должны были искать друг друга пары с разных факультетов. Чемпионов построили перед дверьми первыми, и пока все остальные собирались, они стояли и болтали. Но когда мы спустились. Мда, в гостиной Гриффиндора как–то получше было. Больше всего меня порадовала реакция самой Гермионы на всеобщий восторг — чувствовалось, что она и рада, и пугается, и смущается, но визуально она лишь радостно улыбалась. Вот только на зал так смотреть не надо было — хорошо еще, что свое зрение я вырубил почти сразу, иначе бы было не минутное головокружение, а сенсорный шок.

Холл, как и весь замок был украшен под Рождество. Но куда важнее были люди, что собрались в нем. Я заметил и кивнул Драко в черной мантии с высоким стоящим воротником, шедшим под руку с Панси в платье под цвета факультета — темно–зеленая мантия с серебряным узором. Я непроизвольно улыбнулся собственным мыслям — Малфою осталось лишь приделать зубы от вампира, надеюсь, я все же чуть меньше комичен для кого бы то ни было.

Гарри стоял в начале, вместе с чемпионами, под руку с Гринграсс. И так прекрасная девушка была в белоснежно–серебристой на вид мантии (Да–да, у меня цветовой кретинизм, цвета серебра — значит серебро! — )), золотистые волосы от падения на лоб удерживала диадема, а на шее блестело колье с несколькими небольшими сапфирами, и, пожалуй, даже Флер, стоявшая чуть позади с кем–то из старшекурсников Гриффиндора, блекла рядом с ней. Хотя, судя по проявившимся в паре движений грации и манерам, — они друг друга стоили. Заметив нас, девушка улыбнулась и помахала рукой, привлекая внимание Гарри, который смущался от того, что все глазели на него и его даму.

— Мерлин, Гермиона, привет, — поздоровалась Дафна. Гарри же пока изображал рыбу, закрывая и открывая рот.

— Привет ребята. Гарри, ты в порядке? — Если в чем–то Гермиона и не преобразилась на этот вечер, так это в привычке рулить.