— …так что, Гарри, это не про меня. Я туда не… — Рон как раз втолковывал нам, что никуда не пойдет и никого звать не будет, в такт словам помахивая кубком с вином (нет, мы не алкоголики. И вообще, почитайте состав разных газировок и энергетиков, там же вся таблица Менделеева! А вино в малых дозах полезно для здоровья).

— Джентльмен, вы же не откажете даме! — Тонкс сцапала Рона за запястье второй руки, которую он как раз отвел.

— Э-э…

— Тонкс деловито передала мне кубок Рона под наши аплодисменты и смех и, поправив шарф, вывела его на «танцпол». С третьей попытки он включился в танец и вполне недурно оттанцевал. Со сменой музыки (чуть не забыл: Сириус же пригласил квартет музыкантов!) Рон откланялся и собрался улизнуть, но попробуй уйти от аврора, ха! Мы с Гарри хохотали до колик над этой картиной. А взаимопонимание еще и отметили звоном бокалов.

— Кстати, Гарри, как там у тебя с Дафной?

— Нормально, — Гарри посерьезнел, — переписываемся. Летом, похоже, не увидимся, да и в школе все под вопросом — ее семья твердо нацелена держать нейтралитет. Плюс, сама она за сестру переживает… вот такие дела у меня с ней.

— Она скучает, Гарри. Так что пиши ей чаще, — я кивнул на его удивленный взгляд. — Да, мы переписываемся тоже.

— Мерлин, я не поняла, а почему ты сидишь? — Гермиона подошла сзади, облокачиваясь на стул.

— А я ждал, пока ты освободишься.

— Мерза–авец, — Гермиона процедила это, растягивая слова. Но блеск глаз и чуть заметное подергивание голоса — еще немного, и сорвется на смех от своей шутки. — Даже не попробовал отбить свою даму, у-у, какой мерза–авец.

— У ее отца? Или же у Ремуса? Нет, их я уважаю, так что не стал мешать. Но если ты настаиваешь… — я рывком встал со стула, прокручиваясь влево и довольно сильно прижимая ее к себе за талию, чем вызываю невольный вздох из груди Гермионы. Вот вторую ее руку я вложил в свою уже медленно, с перебором пальцев.

— Потанцуем?

— Нахал, — Гермиона в шутку хлопает меня по плечу, но уже улыбается. И мы начинаем кружиться…

Праздник закончился далеко за полночь, кажется, за окном уже светало. Сопроводив Гермиону до ее комнаты и получив на прощание долгий чувственный поцелуй(благо всем было не до нас), я удержался от мысли остаться сегодня с ней и ушел к себе, где скинул вещи, протрезвел под холодным душем и с чистой совестью и кучей впечатлений завалился спать.

Утро было бы обычным, если бы, закрывая свою дверь, я не увидел, как из комнаты Гарри вихрем вылетела… пунцовая Джинни в халате. Ну нихрена себе… я направился прямиком к товарищу и пару раз стукнул костяшками по открытой двери.

— Кого еще там принесло?!

— И тебе доброе утро, Гарри. Как спалось?

— Шикарно. Я, понимаешь ли, отрубился, вот просыпаюсь с легким отупением мозга от алкоголя, а тут чувстую, что ко мне что–то прижимается. Ну я и…

— И? — я вошел, закрывая за собой дверь. Гарри сидел на своей кровати в легкой летней пижаме.

— Я спихнул «это» с кровати пинком и схватился за палочку. А это Джинни оказалась…

— А что она тут делала?

— Она якобы «перепутала вчера дверь», — процедил Гарри.

— Действительно, плюс–минус этаж, фигня какая. А что дверь другая, комната, кровать и ключевое — ей не наливали, — это все мелочи жизни.

— Вот же зараза, — пробормотал Гарри, взъерошивая волосы.

— Смотри, еще потребует жениться, как честному человеку, — я увернулся от просвистевшей подушки и добавил: — Пошли, лохматый. Время завтракать!

На кухне никого еще не было, но домовики накрыли для нас завтрак. Почта уже была тут — нам пришли письма из Хогвартса! Гарри экзамены не сдавал, получил только список учебников. У меня же везде были превосходно, что тоже неудивительно. Спустя полчаса, когда мы перешли к кофе и чаю, спустилась и Гермиона, пожелав нам доброго утра. Я протянул письмо со стола. Гермиона взяла, получила свою яичницу с беконом и апельсиновый сок, и только закончив процедуру и устроившись за столом, она вскрыла конверт, когда по столу что–то звякнуло, замерли все.

— Что это, Гермиона?

— Значок… значок старосты факультета!!! — она, пусть уже и осознавшая мелочность происходящих в школе событий, радовалась, как маленький ребенок конфете, весело подпрыгивая.

— Поздравляю! — мы с Гарри переглянулись, удивившись слитности сказанного нами двумя, а потом я успел первым: — С тебя конфета!

— Отделаюсь мороженным в Косом переулке, — отмахнулся Гарри, попадая в охапку объятий Гермионы. Затем пришла моя очередь. Гермиона успокоилась только на пятой минуте, как раз когда пришел Рон.

— Господи, зачем вчера я столько пил… Утра всем, полегче чтоб…

— Рон, твое письмо.

А теперь представьте наше удивление. Мы были в ступоре не меньше Гермионы и Рона, когда такой же, как у Гермионы значок шлепнулся на пол из его письма.

— Это что? — Рон попытался не наклоняясь разглядеть, что же это там такое.

Я отошел первым, и подняв значок, прикрепил его ему на грудь.

— Поздравляю! Ты теперь школьный староста!

— Да как… Нет, — Рон посмотрел на ошарашенного Гарри и Гермиону. — Тут какая–то ошибка..

— Нет–нет, ошибки нет, — я начал хихикать. — Просто нам с Гарри не простили взрыв в школьном туалете с последующем затоплением третьего этажа на третьем курсе. Да и у наших предков старостой был Люпин, а не кто–то еще. И некая Лили Эванс, лучшая ученица своего курса.

— Класс, Рон! — после моих слов Гарри повеселел.

— Пойду напишу письмо матери… мы должны были сегодня с ней встретиться в Косом переулке….

— Давай, про завтрак только не забудь, — я ободряюще улыбнулся нашему рыжему другу.

— Чтобы Рон забыл про завтрак, нужно что–то более весомое! — с этими словами Гермиона приземлилась на соседний стул.

В Косом переулке мы обзавелись всем необходимым на этот год, и к концу для распрощались с Уизли до учебы — у них возвели–таки защиту нужного уровня, но только у тетушки Рона, на Нору такие заклинания не накладывались. Сам Рон теперь щеголял с новым «Чистометом» и вовсю желал осуществить свою мечту — поиграть в школьной сборной, благо Оливер Вуд в этом году уже не учился в школе, и место вратаря было вакантно. Миссис Уизли безумно гордилась сыном — второй староста в семье! Так что чую, у них вечером будет праздник. Мы же… Ну, мы остаток лета исследовали библиотеку рода Блэк, ведь Гарри упросил нас остаться. Тренировки, веселье, даже пара прогулок, на которую мы выбрались под бдительным присмотром пяти членов Ордена, все это в дружной хорошей кампании — счастье да и только. Сириусу с Элизабет мы, похоже, не мешали, а были только в радость — дом–то огромный, звукоизоляция в нем потрясающая — работали впечатанные в стены заклинания, так что все было окей. Нас ждал пятый год обучения в школе Хогвартс…

Перед новым учебным годом я все же побыл дома недельку. Проверил, все ли в порядке, собрал вещи в школу, закупился слегка… так, всего понемногу. Хотя от Блэков чуть ли не силой вырываться пришлось — с ума сойти, членов ОФ просили подождать, для защиты. Угу. Хорошо Дамлбор выслушал и разрешил пойти одному. Вот Гермиону домой — в режиме строжайшей секретности, под оборотным зельем водили. А меня–то что…

За неделю тишины я успел многое — и отдохнуть, и повторить все, что хотел, и «комнату страха» пройти довольно хорошо, и даже просто помедитировать. Соскучиться почти получилось — все же после шумной компании тишиной наслаждаешься день, два, а потом тянет к шуму назад. Наша связь с Гермионой лишь удержала от жуткой тоски, но вот от прослушивания музыки все время — этого ей не удалось! Так что я изрядно обновил свою фонотеку за это время. Ох, хоть у нас в ФЗ, судя по базам и по музыкальным вкусам, уважали произведения прошлого, но тут я, так сказать, слушал их в «натуральном» виде. Вообще, раз уж было время, я успел о многом подумать. О том, что ждет меня сейчас, потом… да, я примерно представлял, что будет потом. Во–первых, мне уже было шестнадцать, а что будет в ближайшие лет семь–десять, мне рассказывали и показывали лет с четырех. Ну и видения вследствие моего взросления и связанного с ним «становления» сознания, контроля над ним и аналитических способностей — я же мозги тренировал, а не ударялся в игры по типу подрыва сортиров, еще и думал иногда… надеюсь. Так вот, видение Линий Судьбы, или же просто вероятности, пусть только для себя и того, что окружало меня в тот момент, но стал видеть четко. Понятно, что может сложиться не так и не эдак — вариаций действий куча. Но в любом из представленном варианте развития событий мне было нелегко. И что происходило тут, в этом мире — было лишь началом. Кстати, задумался я и о роли Гермионы в моей жизни. Мы уже решили, что она с радостью будет учиться нашей магии и потом, после Хогвартса, и пойдет со мной в мой мир, но я, честно, не очень сильно представлял, во что это выльется. С углублением в видения я словно со стороны увидел наши отношения и оценил. Честно. Таких девушек мало, и везет балбесам вроде меня редко — везет наглым самоуверенным кретинам. Так вот, еще меньше везет найти не просто такую умную девушку, но и равную — не командующую и не подчиненную, а напарницу. Вот Гермиона была напарницей во всех смыслах — и в учебе, и во всяких наших приключениях, и в построении отношений… и в бою. Во время тренировок в боевом зале мы сталкивались с тем, что можно преодолеть только группой. Ну не хватит у обычного мага сил и средств контролировать столько врагов. Вот у группы — хватит. И тут Гермиона, ученица ученика, который сам–то почти шестнадцати лет отроду, показала себя просто прекрасно, надежно прикрывая спину. Так что иначе, как подарком судьбы и милостью богов я назвать нашу встречу пять лет назад не мог.