— Но как они дошли до такого?

— Гарри. Лорд Волдеморт изначально преследовал цели вполне не плохие. Национализм, не переходящий в нацизм, хорошая штука. Но он пошел не тем путем. А сейчас, что бы сравнять счеты, он совсем обезумел. Набрал шпаны, воров, убийц — всякую шваль, а то и наемников, которым тут вообще насрать, все не их — все трофеи по праву. А эта дрянь, почувствовав безнаказанность, власть и свою силу, способна и не на такое. Знаешь в чем отличие сильного человека от слабого? Сильный понимает свою силу и последствия ее применения. А слабый, заполучив силу, власть, начинает использовать ее направо и налево. Так что убивай их всех. Потому что если не убить их сейчас, представь, что будет, если они захватят всю страну. Не будет безопасного места. И законов не будет. Так что резать, резать эти раковые опухоли на теле человечества надо, пока они вместе собрались. И пока не изуродовали остальных.

— Это ты о чем щас? О жертвах?

— И о них. Средний человек, попав под насилие, получает травмы душевные, и это куда страшнее физических. В худшем случае, если человек слаб, он становится следующим, кто применит насилие. Ладно, если против того, кто угнетал его. Но обычно — против всех остальных. Ив чем его вина, по большому счету? Что слаб, и стал жертвой — ведь только это побудило стать таким. Так что бей этих уродов так, чтобы не вставали. И другим жизни не портили…

Гарри вытряхнул это из головы и запустил Сектусемпру в отходящих пожирателей. Те отходили по главной улице, и сейчас как раз пересекли центральный перекресток. Стоило им выйти на него вслед за ними, как с верхних этажей двух домов, оказавшихся теперь сзади справа, полетели зеленые лучи вперемешку с другими проклятьями — сразу двое бойцов упало замертво, еще один был серьезно ранен, другой упал, крича от попавшего Круцио. Так же началась атака со стороны другой улицы, слева, где внезапно выросли сразу десять фигур в темных плащах и белых масках. Настал бы классический каюк, но именно в этот момент Дамблдор одним заклинанием обрушил трехэтажный дом, откуда летели заклятия — тот ухнул вниз, подняв облако пыли и обломков, а после секундной задержки накрыл улицу слева Адским Пламенем.

— Это Дамблдор… Уходим, это Он! — одна из фигур выкрикнула это остальным, и тут же скрылась в метнувшемся к ней сгустку пламени. Остальные стали отходить, отстреливаясь всякой гадостью — Гарри пришлось ставить защиту и от высших темных проклятий в какой–то момент, а в другой — даже от форменных заклятий Блэков, разом выдавших Белатриссу Лестрейнж. Еще одна фигура из той группы осталась лежать на земле, сраженная удачным проклятием Гарри, и двоих задел Дамблдор, но они ушли — пришлось отвлечься на оставшихся из тех, кого они преследовали с самого начала.

Последнее субботнее утро августа выдалось на редкость спокойным и солнечным. Так что Мерлин, мирно потягивая чай, не торопился идти будить Гермиону. В пространстве вокруг царила умиротворенность, делать что–либо совершенно не хотелось. Хотелось просто сидеть, и созерцать, как огненный диск солнца медленно меняет свое положение на небе, а легкий ветерок едва треплет волосы. Правда, ничто не вечно, а они хотели еще сегодня погулять по Лондону, раз уж выдались произвольные выходные. Да, вроде как идет война, хотя прожаренный Волди опять залег на дно — Помолодевший Альбус Дамблдор ему очень не понравился как новость дня. Так что нападения, только начавшись, прекратились. Да. успели пострадать семь маггловских и одна магическая деревня, но если бы он продолжал действовать по этой тактике, очень скоро либо магглы все же выявили магов и устроили бы тотальную охоту на ведьм, либо у сторон в паре–тройке ожесточенных схваток закончились бы ресурсы. А теперь, едва Министерство соизволило обратить свое внимание на то, что враг то жив, нужно не власть делить, а что–то делать, как все, опять он пропал. Дурдом, а не война, если честно. Что с этим делать, что бы закончить ее быстрее, семнадцатилетний (ну, по факту) парень не знал. Нет, в теории, все просто — найти крестражи, уничтожить, найти Волдеморта, убить. Заодно прибить сторонников его, всей пачкой, желательно, а после пересобрать Министерство. После — потому что сейчас там во всю копошатся сторонники Волдеморта. Хоть Скримиджер и стал министром (далеко не худший, но и не лучший вариант), работа Министерства не сильно улучшилась — ему вставляли палки в колеса изнутри. Аккуратный поворот ручки, и дверь тихо открылась под его легким усилием. Вид девушки…невесты, напарницы, ученицы и просто самого близкого друга, или проще говоря — Гермионы, которая спала на кровати, развернувшись к стенке, выбил из головы все остальные мысли. Еще бы: разметавшиеся по подушке и плечам густые каштановые волосы, очертания ее фигуры, которые легкое одеяло только подчеркивало — все это не только возбуждало, но и разжигало внутри что–то теплое и прекрасное. Он улыбнулся и привалился к косяку, память услужливо подсказала недавний разговор с Гарри.

— …не хочу я туда идти, ох как не хочу. — Герой Британии театрально бился башкой о стену.

— Гарри, ну что ты делаешь из мухи слона? Ну аристократы, ну да, церемония и этикет и всякое такое прочее, но что такого то?

— Это ее родители. Это разговор, последствия которого будут долгими. Как ты вообще разговаривал с Грейнджерами, а?

— Все очень просто. Либо ты ее любишь, либо нет. Если ты ее любишь, ты хочешь, что бы отношения развивались дальше. Это знакомство с родителями — а, и, видимо, помолвка потом — б. Ведь ты же уверен?

— Да в чем я уверен, Мерлинова борода?! Да не твоя, тезки. — Гарри вздохнул и сел в кресло напротив. — Честно, гораздо проще просто убивать в вашей компании людей, чем лесть в такие дела. И вообще, вот как ты понимаешь любовь и та Гермиона девушка, или не та?

— Ну, дорогой мой, со мной немножко проще. Я, видите ли, немножко могу в будущее видеть. И немножко знаю, какой человек мне нужен. И воспринимал это изначально не так как вы. Немного.

— Ну и какой же?

— Мы сейчас не обо мне, а о тебе. Я так понимаю, тебя еще и Сириус с его молодостью и советами смутил, раз ты в такой панике. Так вот, во–первых, никто не просит сейчас с ней венчаться. Во–вторых, если уж так приспичило все разом понять, задай сам себе серию вопросов: Нравится ли она тебе? Тебе с ней хорошо, спокойно, интересно, ты ей полностью доверяешь? Она тебе так же доверяет? Вы свободно общаетесь? А то, знаешь ли, вы не только жить вместе и спать будете, но и разговаривать… иногда. Будешь ли ты рад, лет через десять, приходя усталый с работы, входить в дом и видеть там ее?

— Допустим, все так. И да, я в курсе, что помолвка в магическом мире — право целовать даму на людях, право официально считаться женихом и невестой, и право потом поженится в двадцать один год. Ах да, еще право выпить в честь этого. Но если разговор пойдет на эту тему, я не знаю что делать. Она один раз уже чуть не погибла из–за меня.

— Ну так–то уже все одно, все в курсе. Хоть мы и дали СМИ по шапке, и заголовок вышел не «Гарри Поттер спасает свою девушку» а «Гарри Поттер спасает студентку» с вашей живописнейшей фотографией после боя в министерстве, я гарантирую, что настолько тупых, что бы все не понять, в стране нет…надеюсь.

Спустя пару дней Лорд Блэк с женой и Лордом Поттером навестили поместье Гринграссов. Все прошло благополучно, паранойя Гарри была напрасной. Ну устроила ему допрос с пристрастием леди Гринграсс, но он же его выдержал. Ситуация прояснилась, Гринграссы вступили в ОФ, а тот гарантировал им защиту. Гарри получил приглашение навещать их почаще, чем и пользовался в свободное время. Правда, попал еще на один допрос, в виде разговора у камина за бокалом вина с Норманом Гринграсс наедине, но опять же, все прошло хорошо. Хотя впечатление от этого сильного, очень непростого, и блестяще просвещенного в заклинаниях и квиддиче, не по возрасту активного аристократа было очень, очень интересным. Как и то, что тот вел себя с Гарри как с равным себе. Дальше — больше, парень попал на семейные игры в квиддич в большом парке при особняке и конную прогулку (как оказалось, Гринграсс держал конюшни к северу от особняка, делая на этом деньги в мире Магглов, ну и просто потому, что сам был не прочь прокатится)