Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A
3
Походный отдых безотраден:
сарматской тучей мрак примят;
и гром и ядра крупных градин
по кровлям раненым гремят.
Мы вечером на полустанке
в унгарской мызе для троих
шинели чиним, а портянки
без печки сушим, сев на них.
До дремы сократив ночевку,
в Коломну из чужой страны
пишу я письма под диктовку
неосторожной тишины.
Как сторож писем на чужбине,
«ТТ» улегся на столе,
с восьмью в остывшем магазине,
с девятым — запасным —
в стволе.
Хозяйка, молча спички вынув,
как стеклодув, дыша в золу,
прикладами от карабинов
растапливает печь в углу.
И вижу я кусочек рая
в огне, дремавшем, как сова:
веселым пламенем играя,
трещат шварцвальдские дрова.
Трещат! Стреляют без осечки.
Сорочьим треском полон дом…
И потянуло вдруг от печки
дымками панихидной свечки,
смолою,
краской и дождем.
4
Мы шли домой по следу пятен:
вдоль европейских городков —
круги, ручьи,
квадраты вмятин
копыт,
колес
и башмаков.
Через долины штурмовые,
вдоль городов,
садов
и рвов,
без поездов —
мы шли в Россию,
назад,
стрелою тех следов.
Тех, что остались от движенья
машин,
людей
и лошадей,
что стали тенью отраженья
неумирающих дождей.
Мы шли в Россию. И над нами
летело, весело гудя,
из солнца сотканное знамя
победоносного дождя.
В рукоплескание Державы
полки спасителей Земли
через умытые заставы
на площадь Красную вошли…
Я верил, что мелькнут во взоре
лучи гранитного огня,
что каска в черном лабрадоре
не отразится без меня!
Дорога моей земли - i_011.jpg
5
Запомни дату:
в сорок пятом,
в июне, у Москвы-реки,
на Красной площади квадратом
стояли сводные полки.
Еще с утра, еще сначала,
полудня не перегодя,
на серебре фанфар звучала
святая музыка дождя, —
дождя, знакомого солдатам
по тем местам — подъемам, скатам,
где каждый мок, стрелял, вставал,
чтоб, сблизившись с врагом проклятым,
убить, сразить его прикладом
иль очередью.
Наповал.
Под адским ливнем.
Над парадом
шел дождь и не переставал.
Дождь, под которым мы трудились
на ратном поле, под свинцом,
где врукопашную сходились
с фашистами — к лицу лицом…
Качнув штыки,
   знамена,
     каски,
герои битв прошли во всем
неповторимом,
словно в сказке,
великолепии своем.
Дождь омывал знамена славы,
шумевшие в чужом краю
у Кенигсберга и Либавы,
у Будапешта и Моравы, —
в неостывающем бою;
шумевшие на поле брани
от Альп до северной волны
и кончившие путь на грани
Берлина —
на меридиане
остановившейся войны.
За сводными — в конце колонны,
опущенные на древках,
качнулись прусские знамена
у победителей в руках.
Они как будто слезным взглядом
окидывали всех,
кто рядом
над их концом торжествовал,
склонив к ногам их…
Над парадом
шел дождь.
И не переставал.
6
Я вновь, мой друг, с тобой сегодня.
Закрой глаза, со мной пройди:
вот видишь — берег,
пристань,
сходня…
В тот день над Волгой шли дожди…
Я не забуду час прощанья
с тобой, мой друг,
любовь моя:
в тот час слезою заклинанья
благословила ты меня.
Не удержавшись от стремленья,
дыханья не переводя,
я поцелуем снял в волненье
с твоих ресниц слезу терпенья.
— Ты плачешь?
— Это от дождя…
Все проясняется с годами.
Пусть нынче верится тебе,
что дождь был третьим между нами —
в твоей судьбе,
в моей судьбе.
Шумя, он вновь идет Москвою,
ее проулками тесним.
Ты с непокрытой головою
выходишь в дождь.
Ты дружишь с ним.
Он — светлый знак в твоей надежде,
незатемненный знак того,
что ты пройдешь со мной, как прежде,
садами счастья моего…
Не зря я видел сквозь метели,
сквозь бой, сквозь ветер дождевой —
на самой трудной параллели —
с открытой дверью домик твой.
26
{"b":"550902","o":1}