На территории, контролируемой 16-й дивизией, наземные и воздушные поисковые группы продолжали прочесывать сектор, начиная с места похищения и расширяя круг в попытке обнару­жить налетчиков на группу Льюиса или, хотя бы, какой-то ключ к загадке ее исчезновения. Учитывалась и возможность того, что Эда и его спутников уже нет в живых. Поэтому поисковые отря­ды поручили указание: брать на заметку все, что напоминает недавние могилы.

Длинный Эл одобрял все эти действия, но опасался, как бы его солдаты, возбужденные тем, что средства массовой инфор­мации без обиняков называли "зверским убийством отряда воен­ной полиции и военного эскорта Льюиса", не вымещали свою ярость на невинных людях. Уже стало известно о двух инциден­тах, когда часовые, доведенные до крайности все учащающими­ся атаками партизан, открыли стрельбу по мирным гражданам. Генерал отдавал себе отчет в том, что если так будет продол­жаться, может возникнуть ситуация, когда дивизии придется по­кинуть занятую с таким трудом территорию.

Керро вошел в фургон оперативного отдела, чтобы сменить после ночного дежурства своего напарника, капитана Марка

Грампфа. Он уже собрался хлопнуть капитана по плечу, когда заметил Диксона, сидевшего в углу у стола. Подперев голову рукой, подполковник сосредоточенно изучал журнал дежурств, вчитываясь в каждую запись. Приблизив губы к уху Грампфа, Гарольд шепотом спросил:

—     

Давно он здесь?

—     

Ушел в два ноль-ноль, а в пять тридцать снова появился здесь.

Капитан выпрямился и покосился на Диксона. Он жалел под­полковника. Несколько лет назад, на Среднем Востоке Диксон во время бомбежки потерял жену. И хотя Керро слышал, что они жили врозь, подполковник нелегко перенес утрату. А те­перь, в самый разгар войны, он потерял... Капитан задумался. Он не знал, кто для Диксона Джен Филдс. Любовница? Подруга? Сожительница? Странная это была связь, во всяком случае, для солдата: ведь военные всегда кичились тем, что являются самы­ми консервативными людьми. Никто не обсуждал союз Диксона и Джен, но все знали, что он значил для подполковника очень много. Да и сам Диксон никогда не пытался это скрывать или оправдываться. Джен — очень привлекательная девушка, этого у нее не отнимешь. А какая незаурядная личность! Во многих отношениях они с Диксоном представляли собой отличную пару. И все же Гарольд не мог решить, как назвать их союз. Может, для него просто нет названия? Может, он, как и военная карьера Диксона, принадлежит к тем явлениям, которые не подпадают ни под какие определения и категории?

Покачав головой, капитан собрался подойти к Марку — тот уже стоял у карты, готовый ввести сменщика в курс дела, — когда в фургон влетел начальник дивизионной разведки:

—     

Скотти, мы их нашли!

Не понимая, о чем идет речь, Диксон посмотрел на него от­сутствующим взглядом:

—     

Нашли? Кого нашли?

—       

Помнишь, я тебе говорил: странно, что ни там, где перестреляли отряд военной полиции, ни там, где похитили Лью­иса, не пропало ни одного ствола?

Диксон не помнил этого, но, на всякий случай, кивнул, желая, чтобы офицер поскорее перешел к сути дела.

—       

Во всех других стычках, где, по нашим сведениям, уча­ствовали части мексиканской армии или партизанские форми­рования, все мало-мальски ценное оружие и снаряжение изыма­лось. Даже под огнем противника мексиканцы с риском для жизни собирали все, что можно, прежде чем отступить. Видишь ли, партизанские отряды, как и вся мексиканская армия, очень пло­хо вооружены, и никогда не упускают возможности пополнить свой арсенал.

Разведчик говорил так быстро, что Скотт с трудом улавливал нить разговора, но не останавливал собеседника. Он слишком устал и мечтал об одном: чтобы начальник разведки поскорее закончил. А тот продолжал:

—      

К тому же, в тех двух случаях, когда мексиканцы взяли пленных, Международный Красный Крест уже через двадцать четыре часа знал полное имя, звание и номер страхового полиса каждого солдата.

Офицер продолжал ходить вокруг да около, готовясь перейти к главному, которого так ждал подполковник.

—     

О'кей. Я уже понял, что эта засада отличается от других. Ну, и что дальше?

Лицо начальника разведки озарилось торжествующей улыб­кой:

—   

Да то, что мексиканская армия не нападала ни на полицей­ский пост, ни на Льюиеа. И заверения мексиканцев, будто они не имеют к этому отношения, — чистая правда. Они тут-ни при чем.

Диксон потряс головой:

—      

Слушай, ты меня совсем запутал. Твои рассуждения по поводу брошенного оружия весьма интересны, но сами по себе они мало что значат. В конце концов, любой может допустить промах.

Его собеседник извлек небольшую желтую папку с надписью "Совершенно секретно":

—     

Раненый мексиканец, которого нашли на КПП, вчера ве­чером пришел в себя, и его смогли допросить.

Разом сбросив с себя апатию, Скотт подался вперед:

—     

Ну и что?

—     

В том, что он рассказал, много непонятного. В основном, это бред. Видишь ли, он очень плох. Врачи говорят, что он чудом остался жив. Но сейчас это не важно. Важно, что та обры­вочная информация, которую из него удалось вытянуть, согласу­ется с другими сведениями, в том числе и с тем фактом, что ни в одном из случаев не пропало оружия.

Диксон начал терять терпение:

—     

И что же получается в итоге?

Начальник разведки стал не спеша загибать пальцы:

—    

Во-первых, он никакой не мексиканец — и даже не рабо­тает на мексиканское правительство. Это мы знаем наверняка. Оказывается, он — колумбиец, наемник. Это подтвердило ЦРУ несколько часов назад. Похоже, он работает на какого-то глава­ря наркомафии, которого называет эль Дуэньо, по-испански — "хозяин". Почему он его так называет, пока не совсем ясно, но это не важно.

Скотт в отчаянии вскинул руки:

—    

Послушай, я сдаюсь. Можешь ты мне сказать, что же все- таки важно?

Офицер окинул взглядом помещение, чтобы удостовериться, что в нем нет посторонних. Потом придвинул папку поближе к Диксону.

—      

Не могу. Во всяком случае, здесь. Это строго секретная информация. Или читай сам, или приходи ко мне — я расскажу тебе о том, чем, по нашему разумению, заправляет этот тип, эль Дуэньо.

Когда подполковник взял в руки папку, начальник разведки, не в силах удержаться, добавил:

—     

Если хотя бы половина того, что в ней содержится, ока­жется правдой, нашему бесстрашному лидеру в Белом Доме и половине ЦРУ впридачу придется подыскивать себе другую ра­ботенку.

Встреча близилась к концу. Молина обратился к Барреде.

—     

Значит, мы договорились, Эмануэль. Ты должен так рас­считать все действия, чтобы полковник Гуахардо мог успешно завершить свое дело. С этим не будет проблем?

Барреда покачал головой.

—     

Нет, с нашей стороны никаких проблем не будет. Все за­висит от того, какое решение примет командующий 16-й броне­танковой дивизией. Я готов к любому варианту. Если американ­цы не согласятся явиться на встречу, которую пытается устроить Альфредо, или после встречи кинутся передавать дело в руки Государственного департамента[8], я лично свяжусь с американским поверенным в делах и передам ему все материалы. Если же ко­мандующий дивизией согласится сотрудничать с Альфредо, я отложу встречу с поверенным в делах до семи утра двадцатого.

Прикрыв глаза, Эрнаццо кивнул:

—    

И для тебя, и для всех нас будет лучше, если дело закон­чится успешно.

—     

Мы с Альфредо уже говорили тебе, Эрнавдо: все зависит от того, как поведут себя американцы.