— Могу подать свежий хлеб и, варёную чечевицу. У меня неплохое вино. Вода холодная, моя дочь только что пришла от источника. Барана сосед сегодня не резал, так что мясо вчерашнее. Я его хорошо провялил, сдобрил чесноком и мятой.

   — У нас есть два кольца меди. Ты дашь нам холодной воды, хлеб и чечевицу, — сказал спутник Абитара.

Они сели на циновки друг против друга. Выглянула из двери длинная худая девушка с жилистой шеей и землистым лицом. Её чёрные глаза с припухшими веками сильно косили. Она передала отцу кувшин, две глиняные плошки и блюдо с чечевицей. От чечевицы исходил дразнящий запах и вился тёплый парок.

Выпив воды, путники приступили к еде. Они степенно брали коричневые зёрна и ели, чувствуя, как отдыхают ноги, как тело наполняется довольством насыщения. Хлеб, принесённый хозяином, человек с серыми глазами посоветовал убрать за пазуху. Абитар послушался, понимая, что идти ещё очень долго.

Когда они заканчивали еду, к навесу приблизились двое мужчин в одежде селян и спросили себе вина.

   — Вот в клетке пять жирных голубей, — с угодливым оживлением заговорил хозяин, стараясь улыбаться всеми своими морщинами. — Могу быстро зарезать, ощипать и зажарить...

   — Отстань со своими голубями, — грубо прервал его один из пришедших. — До них очередь дойдёт в другой раз. Скажи косоглазой, чтобы подала нам вина.

Несмотря на бедную одежду, лица этих селян выражали зловещую уверенность. Положение корпуса и осанка тоже указывали на привычку к быстрым и целеустремлённым действиям. Их поведение больше походило на сноровистость воинов, чем на неторопливую размеренность земледельцев.

   — Мне не нравятся эти люди, — шепнул Абитару сопровождающий. — Будь настороже. Уходим спокойно, не торопясь. Может быть, всё обойдётся мирно. Хотя... я редко ошибаюсь.

Отдав хозяину два медных кольца, Абитар поднялся. За ним последовал широкоплечий в плаще.

Они направились к основной дороге, но сопровождающий решил, что им лучше взять правее. Пойти через выгон для скота, потом, сделав дугу, перейти поросшие кустами холмы, а уж тогда (если ничего не случится) выйти вновь на дорогу.

Прошло некоторое время, и Абитар стал успокаиваться. Однако он рано почувствовал себя в безопасности. Позади захрустел мелкий щебень, послышались шаги и шумное дыхание догонявших.

   — Стойте, — приказал один из прежних селян. — Ты Абитар? — Он обращался к юноше, приближаясь. — Не пытайся бежать, это тебе сейчас не поможет. Я десятник царского элефа. Пойдёшь с нами.

   — А ты кто? — спросил широкоплечего в плаще другой переодетый воин, рослый, с каштановой бородой.

   — Я ничтожный слуга... — приниженно забормотал человек, сопровождавший Абитара. — Наняли проводить, вот я и... Я из селения Гишо, неподалёку от Галгала. Ничего такого не знаю, не ведаю...

   — Ладно, убирайся, — небрежно махнул на него десятник. — Мне нужен Абитар.

   — Слушаюсь, господин, слушаюсь. Прости, если что... — Широкоплечий в плаще заковылял в обратном направлении спотыкливым мелким шажком.

Двое царских соглядатаев схватили Абитара за руки с двух сторон. Юноша невольно рванулся, решив не сдаваться.

   — Если станешь упираться, — сказал десятник, впившись в его предплечье железными пальцами, — мы тебя свяжем и потащим на верёвке, как упрямого барана. Поэтому советую тебе спо...

С судорожным всхлипом десятник внезапно закатил помертвевшие глаза и, подогнув колени, рухнул навзничь. Второй соглядатай от неожиданности отпустил Абитара. Юноша прыгнул в сторону, выхватывая из-под одежды кинжал, подаренный Добидом.

Широкоплечий человек в плаще стоял рядом, блестя обнажённым мечом, и смотрел на соглядатая с каштановой бородой.

   — Теперь нужно посчитаться с тобой, сосредоточенно произнёс он. — Абитар, не подходи. Я сейчас покончу с ним.

Несмотря на внезапную смерть напарника, второй царский соглядатай нисколько не испугался. Он твёрдо встретил взгляд верного слуги левитов, достал меч и приготовился защищаться. Слуга левитов начал бой.

Они кружили, то приближаясь, то отдаляясь один от другого и делая яростные выпады. Острые лезвия мечей грозно вспыхивали на солнце. Несколько раз они со звоном столкнулись, но противники отпрянули назад, не успев выбрать удачного положения для решающего удара.

Абитар овладел собой; глядя на поединок, он сообразил, что требуется его вмешательство. Сопроводителю его достался опытный и сильный противник.

Юный левит быстро поднял увесистый камень и, примерившись, с силой бросил в голову соглядатая. Тот зарычал от боли, схватившись левой рукой за голову. Между его пальцев красными каплями показалась кровь. Слуга левитов воспользовался мгновением, отвлёкшим раненого врага. Он бросился к посланцу царского брата Абенира.

Абитар бросил второй камень и опять попал в голову каштановобородого. Скрежеща зубами, соглядатай зашатался. Кровь из рассечённой головы текла по его щекам. Он наконец понял: смерть его неизбежна. Тогда воин Абенира разразился руганью и проклятиями. Он сыпал изощрёнными оскорблениями, упоминая отца и мать Абитара, его дедов и бабок, прадедов и прапрадедов и весь его «гнусный левитский род». Потом каштановобородый закричал широкоплечему в плаще с куколем:

   — Эй, ты, плоскорожий выблядок нечестивого племени! Ты-то как влез в Эшраэль, в левитское осиное гнездо? Если бы не щенок, кидающий камнями сзади, как трусливая баба, я бы выпустил твои кишки и намотал их тебе на шею!

Абитар бросил третий камень, ударивший соглядатая в ухо. Соглядатай зашатался сильнее и хотел побежать за ним. Споткнулся, упал. Снова поднялся, воя от злобы. Видимо, окрестный мир уже кружился в его глазах. Повернувшись к широкоплечему в плаще, он взмахнул мечом наугад. Но слуга левитов ловко перехватил руку врага у запястья и хладнокровно пронзил ему печень.

Теперь Саул потерял двух опытных бойцов, которым Абенир поручил поймать юношу-левита.

Широкоплечий человек с серыми глазами тщательно обыскал десятника. Добыча оказалась невелика: пять медных колец и знак из меди на толстом шнуре. Убитый носил этот знак, как амулет: вкось наложенные треугольники представляли схематическое изображение звездоподобного символа.

У каштановобородого обнаружилось одно серебряное кольцо и кожаный мешочек, в котором находились маленькие фигурки божков, вырезанные из кости и дерева.

   — Называл меня приблудком, втеревшимся в Эшраэль, а сам молился баалам, таскал с собой идолов с грудями либо со вставшим удом, — усмехнулся широкоплечий. — Ты вовремя помог, Абитар. Если бы не твои камни, мне пришлось бы трудно.

   — Это ты спас меня. Я должен благодарить тебя, — горячо проговорил юноша. — Как твоё имя?

   — Оно тебе не пригодится, — уклончиво заметил широкоплечий. — Это имя слуги, послушного помощника больших людей. Но я должен срочно вернуться в Галгал. Как видишь, среди братства завёлся предатель. Я должен узнать его. Не иди известной всем дорогой, проберись в Шекелаг окольным путём.

   — Мечи убитых возьмём?

   — Возьми серебро, медные кольца и один меч. Второй возьму я. Прощай.

   — Да благословит тебя всемогущий бог, — сказал Абитар человеку в плаще и пошёл навстречу меркнущему закату через пустынные пастбища и холмы.

В Шекелаге Добид не предавался долгому отдыху. Как только наладилась доставка съестных припасов и закончилось размещение людей, молодой вождь приступил к воинским учениям. Он помнил, насколько хорошо проводил такие учения настойчивый Абенир.

Занимаясь с неотёсанными сельскими парнями метанием копий, владением пращой и стрельбой из луков, Добид постепенно превращал их в умелых, выносливых бойцов. Придавалось значение и особенностям общего поведения войска в сражениях. Несколько опытных воинов, принимавших участие в его походах, усердно помогали ему.