Помимо тайно обожаемых им ангелов, в жизни Саш периодически появлялись девушки совсем другого типа. Эти девушки не нравились ему, зато он сам нравился им и они, по тем или иным причинам, очень хотели заполучить Сашу себе в мужья. Именно они и становились его женами. Саше было просто неудобно отталкивать от себя девушку, которая утверждала, что любит его и только с ним может быть счастлива. А через некоторое время как-то само собой получалось что он оказывался с этой особой в ЗАГСе, при этом не испытывая никакого желания жениться на ней.
Возможно, что подобный брак мог завершиться и не так грустно как обычно завершался, если бы не мама Саши. Еще его первая жена во время очередного скандала в сердцах выкрикнула горькую истину: "Ты никогда и ни с кем не проживешь больше года. Твоя мама кого угодно из семьи выживет. Чтобы ее сыночка у нее отобрали? Она этого никому не позволит".
И Сашина мама не позволяла. Сосредоточив после смерти мужа всю свою любовь на сыне, она не давала ему и шага свободно ступить. Если Саша встречался с друзьями, мама говорила: "Саша, ты слишком много времени проводишь с приятелями. Они на тебя плохо влияют. Лучше найди себе хорошую девушку". Когда Саша начинал гулять с девушкой, мама говорила: "Нравиться девушка — женись, а проводить все вечера напролет неизвестно с кем я тебе не позволю". Саша послушно женился, но тогда мама заявляла, заламывая от отчаянья руки: "Кого ты себе нашел? Неряха, лентяйка, да еще и изменяет тебе на каждом шагу. Сломал жизнь и себе и мне. Неужели нельзя жениться на приличной девушке?". После нескольких месяцев подобных рыданий наступал развод, а затем все повторялось снова.
19-го числа пасмурного московского апреля Саша Свиндич стоял у запыленного окна своего кабинета. За стеклом яркое солнце заливало светом покрытую лужами улицу. Весна в этом году не задалась, и это был первый по-настоящему солнечный день. Радостное выражение не сходило с лиц редких прохожих, а на душе у Саши было мерзко из-за полного краха его третьей попытки создать семью. Из старенького, принесенного из дома на работу радиоприемника звучала песня группы "Воскресение".
"И я один, как лодка в океане
И весла бросил прочь, я буре буду рад
Я почему-то верил, счастье не обманет
Всего лишь день назад, всего лишь день назад"
— пел Алексей Романов, и от его слов на душе у Саши становилось еще хуже. Он чувствовал себя безумно одиноким и никому не нужным.
По дороге, ведущей к НИИ Материаловедения, шла Ира, девушка довольно странная, по мнению Саши. Ира работала в НИИ, но кем именно, ни кто из сотрудников института толком не знал, поскольку ее основной специальностью была должность дочери заместителя генерального директора по научной части. Рядом с Ирой шла темноволосая девушка, голову которой украшала черная классическая мужская шляпа. Подобную шляпу одевал во время концертов и съемок клипов Майкл Джексон. Резкий порыв ветра попытался сорвать шляпу, и девушка испуганно схватилась руками за поля, стараясь удержать ее на голове. При этом она повернулась лицом к Ире, и некоторое время забавно двигалась задом наперед, что-то весело рассказывая подруге. Саше почему-то очень захотелось оказаться сейчас рядом с этой девушкой и узнать о чем она рассказывает. Он вдруг осознал, что ему очень хочется влюбиться. Влюбиться так, как влюблялись герои зачитанных им в детстве до дыр романов Вальтера Скотта. Влюбиться не в призрачную мечту, а в живую девушку, похожую на ту, за которой Саша наблюдал сейчас сквозь грязное стекло. Но вместе с этим осознанием пришло и понимание того, что этого никогда не случится. Ему не дано идти рядом с ней, согревая в своей ладони ее замершие пальцы, видеть отблески звезд в ее глазах и слышать, как она звонко смеется над его шутками. Она даже никогда не узнает о том, что на свете существует некто Александр Свиндич. "Поздно. Слишком поздно. Жизнь прошла впустую" — грустно прошептал Саша. Каково же было его изумление, когда через пятнадцать минут после этих слов девушка в шляпе Майкла Джексона вошла в его кабинет. Правда шляпа на ее голове в этот момент отсутствовала и появилась она в сопровождении мамы странной девушки Иры.
"Знакомьтесь, Александр Николаевич, это Настя. Мне бы хотелось, чтобы она поработала у вас в отделе. Конечно, если не будет возражений с вашей стороны, а я надеюсь, что их не будет. Настя девушка умная. Она в институте учится. В каком институте ты учишься, Настя? Впрочем, не важно. Настя дружит с моей Ирочкой. Вы поговорите с ней, Александр Николаевич и если она нам подходит, сообщите мне свое решение" — после этого многозначительного монолога заместитель директора по научной части покинула кабинет, и Саша остался наедине с девушкой. В кабинете повисла неловкая тишина, во время которой Саша с интересом рассматривал девушку. Настю нельзя было назвать умопомрачительной красавицей, но что-то в ее лице было такое, что не позволяло оторвать от него глаз. Было заметно, что девушка сильно волновалась.
"А у вас курить можно?" — спросила Настя, и ее щеки с ямочками покрыл густой румянец.
"Конечно. Но должен вас предупредить. Как только вы закурите, вы автоматически становитесь сотрудником моего отдела. Потому что я разрешаю здесь курить только своим".
Сначала девушка в напряжение замерла, но когда поняла смысл фразы, рассмеялась.
"Я ее рассмешил!" — гордость самим собой захлестнула Сашу.
Не прошло и недели, а Саша уже стал гордиться и тем, что Настя работает именно у него. Знала девушка не много, но зато все новое схватывала буквально налету и действительно справлялась с работой лучше многих ветеранов отдела, но дело было не в этом. И совсем не из-за этого Саша стрелой мчался на работу каждое утро. Ему просто хотелось находиться рядом с этой девушкой, и он чувствовал, что ей тоже приятно быть рядом с ним.
Саше нравилось в Насте буквально все. Нравилась ее манера говорить, нравилась немного детская, порывистая походка. Нравилось, как ее щеки моментально заливал румянец, когда она смущалась, и нравились бутерброды, которыми Настя подкармливала Сашу во время обеденных перерывов. Даже, то, как она неумело прикуривает сигарету, выдыхая, а, не вдыхая воздух и думая при этом, что кажется окружающим необычайно взрослой, нравилось тоже. Для Саши это было ново и необычно. Впервые в своей жизни он не играл, не мечтал, а просто жил и это было чудесно. Оказывается, быть самим собой легко и просто, если ты понимаешь, что нужен кому-то таким, как ты есть. А в том, что он нужен, Саша почти не сомневался. Ведь не зря Настя старалась всегда находиться рядом с ним.
Саша так увлекся девушкой, что даже сумел найти в себе силы отказать очередным соискательницам его руки и сердца. Как оказалось, это был только первый шаг на пути перерождения. Очень скоро Саша сделал то, на что, как он думал, совсем не способен. Посередине рабочего дня, на глазах всего отдела, поддавшись переполнявшим его чувствам, он впервые в своей жизни сам обнял девушку и поцеловал ее в губы. Настя ответила на его поцелуй и с этого момента жизнь Саши закрутилась с бешеной скоростью. Словно кто-то перевел ее из режима воспроизведения на режим перемотки. Саше хронически не хватало времени. Сколько бы часов он не провел рядом с Настей, этого все равно было мало. Днем они были вместе на работе, а вечером Саша встречал девушку после занятий в институте и они гуляли. Просто бродили без всякой цели по вечерним улицам, а после долго стояли возле дома Насти, не желая расставаться.
Незаметно закончилось лето, а вместе с осенними дождями тучи сгустились и над головами влюбленных. Неприятности начались с момента, когда мама Саши впервые увидела Настю. Сам Саша не видел ничего предосудительного в том, что он привел любимую девушку к себе в дом, но его мать это взбесило. Мило поздоровавшись с девушкой, она попросила Сашу выйти в соседнюю комнату и там зло прошипела ему в лицо: "Я сейчас уйду в магазин на пятнадцать минут, а когда вернусь, чтобы ее здесь не было".
