"…Оруженосец Фан не спал всю ночь и написал тысяча первый сонет, посвященный девочке по имени Аня — продолжал дух стихии — Мать Стихий хочет его услышать?".

"Нет" — резко ответила Аннет. Ей стало обидно, что Вик не смог дописать ей письмо, а Фан каждую ночь пишет для Ани стихи.

"Надо обязательно поговорить с Фаном по поводу этих стихов. Пусть вместо того, чтобы тратить время на пустую писанину займется чем-нибудь полезным" — решила девочка, но вдруг так ясно представила свою подругу из другого мира, словно та находилась сейчас в комнате рядом с ней. Аннет ясно поняла, как ей сейчас одиноко и как сильно она соскучилась по Ане. От этого настроение девочки окончательно испортилось.

Заметив слезы в уголках глаз Матери Стихий, Майти-736 перепугался.

"Если она заплачет, Наставники проклянут меня — с ужасом подумал дух стихии, и чтобы как-то исправить ситуацию торопливо заговорил — Майти-578, ответственный за красоту и сохранность вашего парка, вывел необыкновенно красивые розы фиолетового цвета. Может быть, Мать Стихий захочет взглянуть на них? А еще Майти-578 рассказывал, что видел ночью огромную стрекозу…".

"Майти, а мне никак нельзя связаться с Аней? Хотя бы на секундочку?".

"Вы же знаете, что это невозможно — дух стихии так разволновался оттого, что перечит Матери Стихий, что его фигура покрылась мелкой рябью — Закон об ограничении использования магии запрещает нам связываться с другими мирами. Ведь это может обернуться для нас всех большой бедой. Вспомните, что произошло, когда возродился Мел Кредер…".

"Я помню — Аннет стало жалко бедного духа стихии, который так старался ей угодить, но попал не на самое лучшее настроение девочки — Ладно. Сейчас я доем, и пойдем смотреть розы".

Дворцовый парк Великих Лордов Зальцер представлял собой паутину посыпанных красным песком дорожек, проложенных между цветниками, лужайками и маленькими рощицами. Дорожки вели к мраморной террасе, с который открывался вид на тихую речку, протекающую в низине у подножия дворца. Парк и раньше считался самым красивым в империи, а сейчас, соединив в себе красоту природы и магию духов стихии, он превратился в настоящее чудо. Среди рощ, в тени густой листвы стояли удобные скамьи. Если, присевший на них человек хотел побыть в одиночестве, деревья услужливо сдвигали свои ветви, закрывая его от посторонних глаз. То тут, то там на лужайках внезапно возникали и также внезапно исчезали родники чистой, необыкновенно вкусной воды. Лежащие около дорожек гранитные камни могли улавливать малейшие нюансы человеческого настроения и в зависимости от него превращались либо в веселые фонтаны, либо в изящные статуи или величественные монументы. И при этом весь парк просто утопал в цветах. Они были повсюду. Тысячи цветов самых разных видов и оттенков. Нарциссы с розовой коронкой и с лепестками, напоминающими перламутровый шелк с рубчатой бахромой по краю. Шпаги гладиолусов и чалмы тюльпанов всех цветов радуги. Собранные в причудливые кисти бутоны лилий, среди которых можно было найти даже не виданные ранее синие и голубые лилии. Наполняющие воздух тонким изысканным ароматом разноцветные ирисы и громадные кусты сирени кремовых и нежно-фиолетовых оттенков, от которых исходил сладкий дурманящий запах.

Среди этого океана цветов Аннет шла вслед за духом стихии к месту, где росли удивительные розы, и думала о том, как она несчастна. Даже папа последнее время совсем не понимает ее. Принцессе было так жалко себя, что она ничего не замечала вокруг и поэтому чуть было не налетела на Майти-736, который внезапно остановился. Чтобы понять, что же послужило причиной такой резкой остановки, Аннет выглянула из-за спины духа стихии и увидела девочку, которая стояла рядом с кустом роз и методично обрывала фиолетовые лепестки с бутонов.

Ростом девочка была примерно по плечо Аннет. Необыкновенно красивое лицо ребенка обрамляли длинные вьющиеся черные волосы, ступни босых ног были перепачканы травой, а кожа была такой тонкой, что даже имела голубоватый оттенок. На девочке было короткое кружевное платьице розового цвета, которое, казалось, было соткано прямо из воздуха. Но что самое удивительное, за спиной ребенка виднелись прозрачные золотистые крылышки.

"Ты кто? — удивилась Аннет — И зачем ты обрываешь мои розы?".

"Ха-ха. Смотрите на нее. Оказывается это ее розы. Может и трава тоже твоя? Или облака над головой? Хочу и обрываю" — ничуть не смущаясь, ответила обладательница чудесных крылышек.

"Еще и грубишь! Да кто ты такая, чтобы мне грубить?" — возмутилась Аннет.

"Сейчас узнаешь" — девочка обворожительно улыбнулась и щелкнула маленькими пальчиками.

"Их пестициды не перепистицидят наши по своей пестицидности" — выпалила Мать Стихий.

"Что я несу? Кто такие эти пестициды" — едва успела подумать Аннет и в туже секунду слова непрерывным потоком полились из ее рта.

"Кокосовары варят в скорококосоварках кокосовый сок. Сиреневенькая зубовыковыривательница. Вашему пономарю нашего пономаря не перепономаривать стать: наш пономарь вашего пономаря перепономарит, перевыпономарит. Два щенка щека к щеке щиплют щетку в уголке. На дворе дрова, за двором дрова, под двором дрова, над двором дрова, дрова вдоль двора, дрова вширь двора, не вмещает двор дров! Наверно, выдворим дрова с вашего двора обратно на дровяной двор. У нас во дворе-подворье погода размокропогодилась. Тридцать три корабля лавировали, лавировали, да не вылавировали. Нет. Тридцать три корабля равиловали, равиловали, да не выравиловали. Опять не то. Тридцать три корабля лавиловари, лавиловари, да не вылавиловари…".

"Вот уже и заговариваешься — удовлетворенно заметила крылатая девочка — Ладно. Так и быть, прощаю пока. Вы человеческие женщины и так с самого рождения глубоко несчастны, потому что ни одна из вас никогда не сможет сравниться красотой с нами — феями".

Аннет, которая только что с облегчением закрыла рот, от удивления открыла его снова: "Значит ты фея?".

Про фей принцесса узнала, когда находилась в мире Ани. Там они считались выдуманными мифическими существами.

"Конечно — ничуть не смущаясь от того что она мифическое существо, ответила крылатая девочка — А кто же еще? И если бы ты была учтива и воспитана, первым делом представилась бы мне, а не вынуждала меня учить тебя вежливости с помощью колдовства".

"Ты меня заколдовала?" — Мать Стихий привыкла к всеобщему поклонению, и у нее не укладывалось в голове, что кто может вот так запросто взять ее и заколдовать.

"А ты куда смотрел? Меня околдовали, а ты даже не пошевелился" — возмущенно обратилась Аннет к духу стихии.

"Простите, Мать Стихий. Когда я вижу это существо с крылышками, я, почему-то, не могу творить волшебство, а могу лишь смотреть на нее. Она так прекрасна…" — ответил Майти-736, не отрывая взгляда от феи.

"Я фея, а не какое-то там существо с крылышками. Какой невежественный клочок тумана. Надо было его сразу развеять по ветру — обиделась фея — Ну да ладно. По крайней мере, он разбирается в истинной красоте. Долго мне еще ждать? Надо превратить всю еду в вашем доме в ослиный помет, чтобы мне оказали почести и предложили гостеприимство?".

"Простите меня, глубокоуважаемая фея. Я, Аннет Зальцер, принцесса дома Великих Лордов и хозяйка этого дома — девочка указала на виднеющейся за деревьями дворец, не преминув при этом кинуть злой взгляд в сторону духа стихии — Приглашаю вас разделить со мной кров и пищу".

"Я фея Феечка. Пожалуй, я окажу тебе принцесса Зальцер честь и воспользуюсь твоим гостеприимством. Проводи меня в мои покои. А лепестки роз я обрывала, чтобы соткать себе из них новое платье. Фиолетовый цвет мне очень к лицу" — снизошла до объяснения своего поступка фея.