— Аятолла! Аятолла!

В корпусе платформы откинулся люк, из которого выбралось огромное серое насекомое, напоминающее уродливую помесь муравья с богомолом. Из окна дома тут же ударил электромагнитный пулемет. Ливень стальных шариков обрушился на панцирь таргона, полетели в стороны клочья серого хитина. Таргон скорчился на асфальте, когтистые лапы некоторое время еще скребли по земле, пока подбежавший мусульманин с огнеметом не выпустил в него струю оранжевого дымного пламени.

— Так его, сукина сына! — одобрил Митчелл.

Огнеметы оказались неожиданно эффективным оружием против боевых платформ. Облитая напалмом шагающая машина останавливалась, застывая на месте, а то и падала, становясь легкой добычей для подрывников и гранатометчиков. Проблема состояла в том, как приблизиться на расстояние выстрела.

Таргонским платформам удалось найти и подавить еще одну пушечную батарею, но артиллеристы соседней опустили стволы на прямую наводку и открыли беглый огонь. Митчелл своими глазами убедился, насколько эффективными оказались снаряды с мелинитом.

При попадании снаряда в корпус боевой платформы срабатывал взрыватель мгновенного действия. Взрыв выплавлял яму, а чаще — дыру в броне, в которую влетали последующие снаряды, вызывая внутренние пожары. После первого залпа платформа обычно теряла большую часть брони с одного бока и падала на землю. Второй залп выводил из строя внутренние системы. Пожар довершал остальное.

— Они горят! — торжествующе передавалось от одной группы защитников города к другой. — Значит, они уязвимы!

Уцелевшие платформы взвились в воздух и покинули город. Пересчитав противника, Митчелл убедился, что с первого раза защитникам удалось уничтожить половину «Скорпионов» и треть боевых платформ. Остальные отступили за пределы досягаемости артиллерии людей, чтобы перегруппироваться и ударить снова. При отступлении еще несколько машин противника подорвались на фугасах, но это были уже мелкие потери, не влияющие на общее положение.

Митчелл приказал немедленно передвинуть батареи на запасные позиции. Приказ пришел вовремя, так как таргоны вскоре возобновили ракетный обстрел города. Сидя в подвальном бомбоубежище, Митчелл получал по телефону доклады от командиров батарей и истребительных групп. Одна из батарей попала под обстрел, но остальные удалось передислоцировать без потерь.

Зная, что таргоны стараются захватывать заводы и фабрики неповрежденными, Митчелл сознательно передвинул большую часть батарей на заводские территории. Опытный наемник не строил иллюзий по поводу возможностей своих сил. У него больше не было никаких сюрпризов для противника. Основную задачу можно было считать выполненной. Будь в его подчинении только наемники, он убрался бы из города немедленно, пока таргоны не обнаглели достаточно для нового штурма. Но множество сектантов, поселенцев и мусульман, горожане и повстанцы из джунглей были воодушевлены успехом и хотели продолжать сражаться. Уступая давлению их командиров, Митчелл согласился попытаться отбить еще одну попытку штурма.

— Вы сознаете, что каждый час нашего пребывания в городе уменьшает наши шансы убраться живыми? — спросил он преподобного Блэквуда и аятоллу Эль-Хабиба. — Я не против еще задержаться, но все жертвы среди ваших людей будут на вашей совести.

— Мы готовы защищать город до последнего человека! — гордо ответил преподобный.

— Ситуация изменилась, — буркнул Митчелл. — Мы показали таргонам, на что способны. Теперь важнее сохранить людей для последующих действий. Мы можем выиграть сражение, но проиграть войну. Поймите, мать вашу, таргоны только этого и добиваются! Они передавят нас здесь и получат целехонькую планету. А если мы сейчас растворимся по всему континенту, оставив этим клопам то, что осталось от города, мы сможем поджаривать им пятки, пока не придет помощь с Земли. Доблесть не в том, чтобы умереть за свою Родину, а в том, чтобы заставить умереть за нее своего противника.

— Блэквуд и Эль-Хабиб выслушали его, но остались при своем мнении.

— Я считаю, мы все же должны попытаться удержать город, — произнес Блэквуд. — Люди ждут от нас решительных действий, а не бегства. Кроме того, здесь промышленность, оружие, боеприпасы. Уйдя в леса, мы останемся с легким оружием, от которого мало толку.

— Да и в лесах мы не будем в безопасности, — поддержал своего бывшего недруга аятолла. — Эти твари словно родились в джунглях. Они выкурили нас в два счета. А так, возможно, нам удастся уничтожить еще немного их техники. Хоть подохнем не напрасно!

— Черт с вами, уговорили, — махнул рукой Митчелл. — Но потом пеняйте на себя. Я не смогу вывезти ваших людей на вертолетах.

Через два часа таргоны начали второе наступление на город. После обстрела в жилых кварталах и деловом центре остались лишь отдельные слабо поврежденные здания. Остальные дома превратились в кучи щебня и битого кирпича.

На этот раз Митчелл выждал, пока боевые платформы и «Пауки» таргонов втянутся в город, а затем приказал открыть огонь по остававшимся за городской чертой тридцатишестиметровым «Скорпионам». Более легкие машины таргонов вновь были атакованы истребительными группами. Людям удалось починить несколько слабо поврежденных орудий из состава разгромленных артиллерийских батарей. Эти отдельные пушки были включены в состав истребительных групп.

На меньшую дальность артиллеристы били более точно даже без предварительной пристрелки позиций. «Скорпионам» вновь досталось. Их слабым местом оставалась легкобронированная спина. Рассчитанные на стрельбу вверх градобойные пушки легко превращались в подобие гаубиц, накрывая противника навесным огнем.

На меньшей дистанции также сказали свое слово крупнокалиберные минометы. Попадание в спину обычно становилось для «Скорпиона» фатальным. В грузовом отсеке взрывались ракеты, и шагающий танк разлетался на куски. Большая часть «Скорпионов» была уничтожена сосредоточенным огнем артиллерии.

Боевые платформы вновь попали в ловушку на засыпанных битым кирпичом улицах полуразрушенного города. Уже будучи атакованы со всех сторон, они сделали попытку подавить пушечные батареи, установленные на территориях заводов. Не обращая внимания на копошащихся под ногами коммандос, платформы вели огонь по пушкам и становились жертвами подрывников и огнеметчиков. Уцелевшие взлетели и атаковали с воздуха. Теперь все преимущество сразу оказалось на стороне таргонов.

Развивая успех, захватчики вызвали на помощь несколько боевых звездолетов. Шестидесятиметровые дискообразные таргонские рейдеры действовали в атмосфере почти так же успешно, как и в открытом космосе. Они атаковали на пикировании с большой высоты, сбросив множество бомб. Артиллерийские батареи были уничтожены одна за другой. Таргоны вышли из атаки, сделав круг над городом, и атаковали снова, не обращая внимания на собственных разведчиков — «Пауков», копошащихся в развалинах. Разрывы сплошным облаком закрыли город.

Митчелл понял, что пора убираться. Собрав наемников и командиров местных подразделений, он сказал:

— Внимание всем! Наша задача выполнена. Город нам не удержать, да и удерживать больше нечего. Теперь мы должны выжить. Все отряды возвращаются под командование своих лидеров. Разбегаемся немедленно.

И последнее. Хочу поблагодарить всех вас. Вы хорошо сражались. Не ссорьтесь между собой, обратите свою ненависть на таргонов, и мы вышвырнем их с планеты!

Митчелл вынул из кармана покрытой пылью камуфляжной формы пульт радиодетонатора. Нажатие кнопки перевело взрыватели множества установленных на разрушенных теперь заводах мин-ловушек в боевое положение. Если таргоны попробуют откопать станки и оборудование, их ждет много неприятных сюрпризов.

Наемники спустились в канализацию и начали отход по центральному коллектору к берегу моря. Этот путь Митчелл наметил заранее. Омерзительно воняющий, но безопасный туннель уберег наемников от града вражеских бомб, что еще продолжали сыпаться на обреченный город.